Но, похоже, не в этот раз. Она, обхватив меня за плечи, отводит в сторону и тихо, чтобы не отвлекать пару целителей, что практически непрерывно сканируют состояние Закираля, и снисходит до того, чтобы мне хотя бы что-нибудь объяснить.
-Наташа, мне раньше не приходилось видеть, чтобы после такого выживали. Даже Даймоны, с их способностью восстанавливаться, которой могут позавидовать и оборотни. По-видимому, здесь дело в связи, что между вами установилась и которая давала ему силы жить. Но я не хочу рисковать, пусть и будучи уверенной, что все самое страшное позади. И поверь, у тебя еще будет возможность посидеть у его постели и подержать его за руку.
-Когда? - У меня не может быть такого голоса, больше похожего на скулеж. Но, тем не менее, это именно я задаю этот вопрос.
И в ее глазах - понимание. И, как ни странно, удовлетворение.
-Завтра. Я подержу его в коконе, пока он не регенерирует настолько, что сметет мои блоки и снова начнет общаться с Хаосом. Вот тогда-то я и вернусь во дворец, оставив его на твое попечение; к тому времени ему никто, кроме тебя с твоей подпиткой помочь не сможет. А теперь - иди. И постарайся уснуть - с этим я тебе, к сожалению, помочь не могу.
И меня нежно, но без всякой жалости, выталкивают за дверь, за которой я опускаюсь на пол, прижав ноги к груди, и замираю не в силах двинуться дальше, не имея возможности вернуться назад и даже не замечая, как все застилает поток слез, который никак не хочет прекращаться.
А в голове не мысли - сплошные вопросы. И один самый главный: 'Почему? Почему это случилось со мной? Почему просьба отца, что казалась очередным приятным приключением, о котором я буду с юмором вспоминать вернувшись домой, неожиданно стала тем, что изменило мою жизнь, сделав ее из простой и понятной, столь сложной и непредсказуемой? Почему, прекрасно разбираясь в людях (по крайней мере, именно так и я и считала до последнего времени), я вдруг начала сомневаться в том, что знаю самых близких из них?
Почему? И зачем?
Зачем мне этот мир? Зачем мне эти существа, большая часть из которых играла со мной, как, впрочем, и я с ними? И зачем мне эти игры теперь, когда я собственными глазами видела, к чему они могут привести? И игры ли это вообще? Или то, что я за них принимаю, лишь для меня не наполнено смыслом?
Потому что из всего, что я сделала на Лилее последний месяц, лишь одно для меня оказалось имеющим ценность. И мне остается лишь радоваться тому, что эта ценность стала таковой и для тех, кого я люблю - трудно сказать, какой выбор я бы сделала, если бы мне пришлось его делать.
И почему эти вопросы раньше не стояли для меня с такой остротой?
Или… в той жизни мне все давалось слишком легко, чтобы я начала задумываться? Или мне даже в голову не приходило, что я могу кого-то потерять, а когда это едва не случилось, я вынуждена была понять, что не все в этой жизни происходит так, как мне этого хочется? Или… пришло время повзрослеть, а я не очень-то и хотела это делать и тогда жизнь преподнесла мне пусть и жестокий, но оказавшийся столь нужным урок?
И ни одного ответа. Лишь бьется в виске напряженным пульсом: он должен жить. Он обязан выжить, потому что я знаю, насколько трудно мне будет жить без него.
-Выпей. - Рядом со мной опускается Карим и протягивает бокал почти до краев наполненный багровой жидкостью.
А я ведь даже не заметила, не почувствовала, как он подошел.
-Ты же знаешь, я и в трезвом состоянии не умею себя вести прилично, а уж после такого… - Моя попытка остановить водопад из моих глаз наконец-то увенчалась успехом и я, не пытаясь даже представить, как после этого буду выглядеть, стираю рукавом не самой чистой рубашки остатки влаги со своего лица.