-Скажи, - он продолжал смотреть куда-то мимо меня, но я была уверена - он замечает отражение каждого чувства, что проявляется на моем лице, - почему ты согласилась стать моей женой? Из-за Таши? Но я мог назвать ее принцессой и без той жертвы, на которую ты идешь. Ведь быть женой демона, не будучи самой демонессой - не самое приятное времяпровождение Или ты хочешь повлиять на мое мнение о Закирале? Но я был заинтересован в нем и до того, как его имя несколько раз срывалось с твоих губ. Так почему?
Вот ведь не думала я, что после того как отвечу на него сама себе, терзаясь сомнениями и разрывающими меня на части желаниями, мне придется сделать это и для него. Но, похоже, что если этого не произойдет, то та трещина, что уже начала себя проявлять, рано или поздно разрушит мое счастье.
Вот только… И я сжимаю губы, сдерживая слезы, что пытаются заполнить мои глаза. Разве можно объяснить словами, как тает душа под его руками? Как охватывает всепоглощающее чувство уверенности, только от того, что ты знаешь: достаточно ему просто оказаться рядом, чтобы все проблемы, все тревоги оставили тебя без единого следа своего пребывания. Разве можно поведать о тех бессонных ночах, когда его имя застывало коркой на стянутых горячечным бредом губах? Разве можно рассказать, что каждый раз, когда я всматривалась в черные зрачки дочери, вспоминала о нем, мечтая лишь о том, чтобы оказаться с ним рядом, хотя и понимая, что вряд ли этому суждено когда-нибудь случиться.
И вот теперь, когда несбыточные грезы почти стали явью, он задает мне этот вопрос. И винить в этом кого-либо, кроме себя самой, нельзя. Потому что там, где есть любовь, не должно быть недоверия и не может быть никаких тайн, даже тех, что грозят эту чувство погубить.
Но теперь, когда яд недоверия уже плещется в его крови, вряд ли я смогу найти те слова, которые бы доказали ему: я согласилась стать его женой лишь потому, что это одно из того немного, в моей жизни, чего я хочу со всей искренностью и ради чего готова пожертвовать многим. И даже сделать то, на что он сам вряд ли бы для меня решился.
Я подхожу к нему и опускаюсь перед ним на колени, не обращая внимания на те противоречивые чувства, что плещутся в глубине его глаз.
-Я не буду тебя ни в чем убеждать. Как и объяснять тебе я ничего не буду. Вот - я. Вот - моя душа, которую я готова открыть тебе. Со всем, что живет в ней: с тем, что мне дорого, что вызывает мою ненависть, со всеми моими страхами и надеждами. Я не буду скрывать от тебя ничего: ни того, чем я могу гордиться, ни того, что вызывает у меня стыд. А ты решишь сам, достаточно ли этого, чтобы возникшие у тебя сомнения, ушли и никогда уже больше не вернулись.
И не дав ему возможности отшатнуться, когда он начинает догадываться о чем я говорю, закинув голову назад и сбросив все свои блоки, что ограждали мое сознание, ловлю его взгляд и тяну за собой. Туда, в самую глубину меня, где за мощной защитой были скрыты мои секреты и следя за тем, чтобы штормовая волна моей памяти не утопила его под собой. Хотя, самоконтроль подвел его всего на мгновенье, а затем опыт тысячи прожитых лет и способности Повелителя стихий взяли верх и он перехватил управление потоком на себя, давая мне возможность просто раствориться в прошедших днях.
И передо мной замелькали лица, события, встречи. Все это соскользнуло в едва различимое мельтешение, в круговорот, в котором стало трудно что-либо различить, пока внезапно не остановилось. Как раз перед той чертой, за которой и прячутся самые тяжелые воспоминания, ставшие истоком всего происходящего в моей жизни.
И я, еще одурманенная, с трудом осознавая, где я и что со мной происходит, опускаю ресницы, чтобы тут же заставить их взлететь вверх, как только возвращается ощущение возможной потери.