Двое становятся за моей спиной, и по моему позвоночнику пробегает колючая волна: у кого-то из них, а может и у обоих, работает блокиратор, лишая меня возможности использовать магию. Впрочем, при таком раскладе она мне вряд ли бы помогла: устраивать поединок, когда личная охрана Дер'Ксанта вместе с той теплой компанией, среди которой обязательно окажется и Наташа, появится здесь спустя всего несколько минут… Так рисковать я не могу.
-Я арестован? - Ни тени возмущения я не позволяю себе, когда произношу эту фразу. Лишь ледяное спокойствие, которое всегда отличало истинного Черного Воина.
-Скажем так, мы хотели бы получить ответы, на некоторые вопросы. И если они нас удовлетворят, мы принесем Вам самые искренние извинения.
Ну-ну, знаю я ваши извинения, после того как разберете на отдельные органы, добираясь до души и заставите признаться даже в том, о чем даже мысли не возникало.
-Я готов следовать за Вами. - И я едва склоняю голову, лишь намечая армейское приветствие, словно подчеркивая, что хотя они и ходят среди нас, их служба к нам не имеет никакого отношения.
-Я рад, что нам не приходится проявлять настойчивость. - Не зря тех, кто идет в варлахи считают толстокожими: на мой эпатаж он не обращает никакого внимания. - Сдайте оружие.
Я небрежно, словно это не мне предстоит отнюдь не увеселительная прогулка в подземелья этих ублюдков, откидываю полу набиру и отстегиваю ножны с мечом и кинжалами. Затем, также не торопясь, сбрасываю с руки браслет рохсаша и передаю все подошедшему ко мне воину.
-Это все? - Похоже, он рассчитывал на более богатый арсенал.
-Вы можете меня обыскать или довериться моему слову. - Надеюсь, он понимает, что для него будет значительно лучше, если ничья рука не прикоснется к моему телу; даже если бы у них были доказательства того, что я готовлю переворот на Дариане, такое унижение моего достоинства, тем более в присутствии экселленца, закончилось бы прогулкой в Хаос одного из нас. Прямо здесь и сейчас.
-Я предпочту второе.
-Тогда я его Вам даю. Я - безоружен.
-Я надеюсь, коммандер Закираль, что все происходящее станет недоразумением. - Мой командир хоть и обладает поразительной выдержкой, так же как и я относится к внутреннему кругу с долей здорового цинизма; расценивая их как мародеров, которые пользуются тем, что делается чужими руками. И поэтому в его взгляде я четко вижу сожаление о том, что в этой ситуации он для меня ничего сделать не может.
И все, чем я могу ему ответить - позволить заглянуть в свои глаза и увидеть в них то уважение, которое я к нему испытываю; именно его слова о чести и достоинстве воина, заставили меня однажды задуматься о том, а так ли много всего этого в том, чем мы занимаемся на Лилее? Задуматься и понять, что мои представления о счастье: своем, своих детей, тех немногих, от кого я могу не скрывать испытываемых мною чувств, были неполными. Что можно получать радость не только от того, что поднялся еще на одну ступеньку по военной лестнице, не только от того, что выучка твоих теров выше, чем у твоего соперника, но и от того, что тебя кто-то любит. Не за то, что тебе многое доступно, а просто, потому что ты - есть.
И возможно, лишь благодаря ему (несмотря на то, что таких разговоров с ним мы никогда не вели), я смог увидеть в жителях Лилее не врагов, не тех, кто должен подчиниться порядку, навязываемому Правителем Дарианы, а просто живых существ. Со своими устремлениями, желаниями и слабостями.
Правда, до той встречи с Единственной, мои сомнения так и оставались лишь сомнениями.