Для них это тоже представляет некоторый интерес.
-Но мне ты не скажешь? - И хотя беспокойство, что поселилось в моем сердце, продолжает нарастать, я выпускаю на волю самую свою лукавую улыбку, которой он мгновенно вторит аналогичной.
-Нет. - И потому, как твердо, несмотря на веселость во взгляде, звучит его ответ, я понимаю, что ничего иного услышать мне не дано, да только сдаваться я не собираюсь.
-А если я очень попрошу? - Делая вид, что никак не замечаю, как далеко его ласковые пальцы пробрались вверх по моей руке.
-Если Ролан посчитает необходимым - он поделится с тобой. - Все также, без единого намека на то, что готов уступить.
-То, что там находится, опасно для тебя? - И по тому, как в глубине его зрачков, в которые я напряженно вглядываюсь, мелькает обреченность, нетрудно догадаться, что я оказалась права. Хоть этот вопрос и вырвался неожиданно для меня самой. - Как мне связаться с тобой, если ты мне срочно будешь нужен?
Его пальцы чуть заметно напрягаются, но голос, когда он отвечает, звучит удивительно спокойно.
-Твой передатчик автоматически включится, как только ты произнесешь кодовую фразу: 'Ты мне нужен, Закираль'. Именно в такой последовательности. Для меня это будет сигналом. И еще, мне удалось подсадить в твою ауру одно хитрое заклинание, свою собственную разработку. Оно связывает нас с тобой двусторонним каналом. Так что, в случае необходимости, я смогу вытянуть тебя из любого места. Даже из другого мира, если потребуется.
-Если тебе на это хватит сил.
-Даже если у меня совсем не будет сил. Мне удалось отделить источник заклинания от него самого, поэтому обнаружить его практически невозможно и работает оно даже из-под серьезной магической защиты.
-Я смогу воспользоваться им?
И по той короткой паузе, которую он делает, я могу понять, что отвечать на мой вопрос он очень не хочет. Но и лгать мне даже в такой мелочи не намерен. И это, в очередной раз, возвращает меня к вопросу о вере и доверии, в которых меня убеждают не его слова, а поступки.
-Да. Но после того как сможешь определиться в отношении меня. Это ограничение, которое я в него вложил.
Мне с огромным трудом удается удержать себя от того, чтобы не вздрогнуть. И не высказаться по поводу его методов моей обработки. Потому что все, что я вижу и ощущаю, все, на что откликается моя душа, продолжают говорить лишь об одном: он отдал мне себя всего. С возможностью распоряжаться его жизнью и смертью, с возможностью карать и миловать, с возможностью принять его или не пустить в свою судьбу. И все, что он просит взамен, быть осторожной. Сберегая себя. Но не для него - для самой себя.
Но это не было последним испытанием, которое выпало мне на сегодня. Потому что следующую фразу он произносит с тем же выражением на лице, с которым он мог бы рассуждать о том, насколько теплой выдалась нынешняя осень - отстраненно.
-И запомни имя - Агирас. Это единственный Даймон, который может прийти к тебе, сославшись на меня.
С каким трудом мне удается кивнуть, не поддавшись панике, что охватывает меня, вряд ли будет дано кому-нибудь узнать.
И, возможно, именно осознание той опасности, что грозит нам обоим, заставляет меня сделать то, что хоть и кажется неожиданным, но настолько естественно, что поступить иначе я не могу.
-Я обещаю, что не буду тебя мучить. - И моя рука, не та, что уже находится во власти его нежности, а другая, сама, повинуясь воле чувств, что вопреки всем доводам тянут меня к нему, касается его щеки.