— Он хохотнул.
Парни заржали.
Крутов остался стоять на месте, только глаза его стали светлеть до желтого свечения. Бритоголовый встретил его взгляд и невольно поежился, но тут же встряхнулся, расправил плечи.
— Степа, ну‑ка разберись с охраной, а вы помогите мужикам грузить мясо, опаздываем уже.
К Егору двинулся могучий молодой человек в ветровке, чуть не лопающейся на широких плечах, белобрысый, с короткой стрижкой и перебитым носом. Достал на ходу нунчаки, картинно кинул их вокруг себя.
Когда до него осталось два шага, Егор, не вынимая рук из карманов пальто, поймал просвет в крутящихся нунчаках и носком ботинка ударил парня в колено. Тот охнул, выпустил свое оружие и схватился за ногу.
— Стоять! — сказал Егор остальным «экспроприаторам». — Я не шучу.
Убирайтесь отсюда подобру‑поздорову! Здесь для вас халява закончилась. Советую вообще убраться из района, пока еще есть возможность избежать тюремных нар.
— Ах ты, курва! — оторопело выговорил бритоголовый. — Да мы же тебя в говно закопаем и навозом сделаем! На поле похороним и капусту посеем!
— Капусту не сеют, а сажают, — равнодушно сказал Кругов и вдруг оказался рядом с вожаком «продотряда», раздалась звонкая пощечина, бритоголовый отлетел в сторону, хватаясь за щеку, осел на подогнувшихся ослабевших ногах.
Все замерли, глядя на эту картину, не веря глазам, но больше всех были поражены мужики, работники фермы, схватившиеся было за вилы и лопаты.
— Больно? — участливо спросил Егор, наклоняясь к самоуверенно‑хамоватому лицу бритоголового, на щеке которого рдели отпечатки пальцев. — А могло быть еще больнее. Вам помочь дойти до машины или сами справитесь?
Бритоголовый открыл рот, чтобы выругаться, но встретил светящийся тигриной желтизной взгляд Крутова и прикусил язык. Махнул рукой стоявшим в нерешительности спутникам.
— Поехали. — Садясь в кабину «Газели», он прошипел в сторону оставшегося на месте Егора:
— Мы еще встретимся, дядя! Небо с овчинку покажется! Борька тебе этого не простит.
— Передай своему Борьке, что я сам его навещу, — усмехнулся Крутов, мимолетно подумав: не слишком ли много обещаний навестить я даю? Добавил:
— И брат ему не поможет.
«Газели» взревели моторами, уехали. Стало тихо.
— Ты даешь, Лукич! — хлопнул себя по ляжкам опомнившийся Константин Яковлевич. — Где таким приемчикам научился?
— В школе, — ответил Егор. — Когда вы повезете мясо в следующий раз?
— В пятницу али в субботу.
— Я подъеду.
Шурин Осипа почесал затылок.
— Оно, конечно, спасибо, Егор Лукич, только эта шишголь
вернется, а я тебе за охрану много платить не смогу.
— Ничего не надо, — засмеялся Кругов. — Мне за родную землю обидно, что такую шваль носит.
— Я было ружье приготовил…
— А вот этого делать не надо, Яковлевич. Им ничего не стоит спровоцировать тебя и засудить. Да и вооружены они лучше. Ничего, справимся и так.
Вернувшись к машине, Кругов почистил ботинки, полупальто и поехал обратно к себе в Ковали. Еще не было восьми, на работу в Жуковку ехать было рано, он мог три часа побыть с Елизаветой.
На душе скребли кошки, он понимал, что «экспроприаторы» просто гак не отстанут, свое прибыльное грабительское ремесло не бросят, а попытаются пригрозить — ему и фермерам, и надо было готовиться к длительной холодной войне, вполне способной перерасти в горячую. И все же Егор был доволен своим вмешательством в это «мясное» дело.