Отдыхай, шепнул он. Я покараулю.
Заточенный в «Экстрасенсе» полтергейст паутиной трещин расколол мой лабиринт. Убаюканная мерным покачиванием фургона, я провалилась в сон, из мутной воды, затопившей маковое поле, одно за другим всплывали воспоминания.
Мои бабушка и дедушка, почти исчезнувшие под сенью Якоря. Наша ферма, обнесенная шиповником, резная табличка в форме медоносной пчелы над дверью.
Отец, казненный золотым мечом.
Портовый рабочий умудрился провезти под носом у береговой охраны двух самых разыскиваемых преступников Сайена. Казалось, минула целая вечность, прежде чем фургон остановился и Страж вновь подхватил меня на руки. Кости опять заломило. Боль капля за каплей просачивалась под кожу, норовя обратиться в бурный поток.
Припарковавшись на тихой улочке, докер втолкнул нас в узкий коридор.
Ваша явка, сухо обронил он. Агент скоро выйдет на связь. До тех пор из квартиры ни шагу.
Дверь захлопнулась, щелкнул замок.
Тишину нарушало лишь мое прерывистое дыхание. Наверх тянулась лестница. Страж застыл у подножия, подсунув мне под голову ладонь.
В колонии он всегда умел защитить и помочь, прикрываясь мнимым могуществом. А теперь он просто беглый преступник. Бог в изгнании. Бессильный унять мою боль.
Поднявшись по ступеням, Страж бережно уложил меня на просторный диван. Утопая в широких и мягких подушках, я разглядывала наше новое пристанище: лепнина на потолке, кремовые стены, паркетный пол в елочку. Стол у панорамного окна сулил долгие завтраки в янтарных лучах рассвета. От обстановки веяло чистотой и умиротворением.
Камин бутафорский, заметила я.
Действительно, согласился Страж.
Ты точно Я запнулась, подавляя истерический смех. Точно выдержишь?
Выдержу? эхом повторил Страж.
Ну да. Ты ведь любишь часами смотреть на огонь. Водится за тобой такой грешок, не замечал?
Страж укоризненно фыркнул. От приступа немого смеха у меня дико заныли ребра. Я потянулась сесть, но тело не повиновалось.
Какие-нибудь пожелания на сон грядущий? спросил Страж, поочередно запирая ставни.
Мне надо в душ.
Заминка. Дрожь в голосе. Они и выдали меня с го- ловой.
Наберу тебе ванну, чуть погодя произнес рефаит.
По обыкновению, он уловил самую суть: ванна более щадящий вариант для человека, прошедшего ад водной пытки.
Хорошо, пробормотала я.
Страж скрылся за дверью. Через мгновение раздалось характерное бульканье, загудели трубы.
В горле пересохло? Мои руки машинально сжались в кулаки. Плеснуть темной владычице водички?
Пейдж.
Я уставилась в глаза рефаита демонические, безжалостные. Сухейль Шератан снова явился утопить меня на суше.
Мышцы словно одеревенели. Меня опять приковали к треклятой доске, на лицо набросили мокрую тряпку. Охваченная страхом, я шарахнулась прочь от этих жутких глаз и повалилась на пол. Каждая косточка вдруг сделалась хрустальной, от удара скелет разлетелся вдребезги. Напрасно я ловила ртом неуловимый воздух и старалась дотянуться до несуществующего ножа.
Знакомая аура взывала ко мне. Когда пелена рассеялась, я увидела Стража, застывшего на расстоянии вытянутой руки не слишком близко, но достаточно, чтобы помочь мне освоиться, вспомнить.
Прости, прохрипела я. Мне просто
Я не могла подобрать слов, как ни старалась.
Страж предупредительно поднял затянутую в перчатку ладонь:
Нам еще долго куковать в этой квартире. Поэтому давай условимся заранее: впредь никаких извинений.
Минуту я собиралась с духом, потом, опираясь на Стража, встала и заковыляла в ванную.
У меня просьба: какие бы звуки ты ни услышал, пожалуйста, не входи, пока я сама не позову.
Помедлив, рефаит кивнул. Я тщательно прикрыла за собой дверь.
На бортике горели ароматические лавандовые свечи. Чистое, просторное помещение вновь повергло меня в ступор. Кафельный пол с подогревом. Белоснежные пушистые полотенца, накрахмаленная сорочка. Повернувшись спиной к зеркалу, я стянула куртку, свитер, брюки, рубашку, заляпанную кровью еще в каземате. Ворсистая ткань царапнула свежий шов на предплечье.
Увидев свое отражение, я поняла, почему Страж предпочел свечи. Даже их тусклого мерцания хватило с избытком. Начиная от шеи, мое тело напоминало сплошной синяк.
Всматриваясь в зеркало и пересчитывая увечья, я точно переживала все заново. Руки, стискивающие мне горло. Кастет, врезающийся в живот. Ребра, треснувшие под натиском подбитых гвоздями сапог. Мои мучители постарались на славу. И слепящая белизна вокруг: белоснежные стены, пол. Ни единого пятнышка, как в операционной, по крайней мере, на первых порах. Ни единого уголка, чтобы скрыться от издевательского смеха и бесконечных вопросов.
Засохшая кровь там, где плоть исполосовали осколки «Экстрасенса». Над бровью багровела ссадина алый мазок на фоне мертвенно-бледной кожи. Подбородок свернут набок. Конечно, меня избивали и прежде, но никогда еще надо мной не трудились мастера пыточного искусства.
Не успела я отойти от затяжной реабилитации после колонии, как нужно начинать все заново. Мой организм уподобился карточному домику, готовому рухнуть от малейшего дуновения ветерка.
Безмятежная поверхность ванной выглядела особенно зловеще. От прикосновения к воде кожа моментально покрылась мурашками, ободранные цепями лопатки заныли.
Мне необходимо смыть кровь, а заодно подавить этот страх в зародыше, если не хочу заработать фобию.
Затаив дыхание, я опустила в ванну сначала одну ногу, потом другую.
Поджилки у меня тряслись, царапины горели. Только погрузившись до пояса, я наконец отважилась выдохнуть. Приятное тепло обволакивало. Я почти забыла, какое это блаженство купаться в теплой воде. После каждой экзекуции меня, мокрую до нитки, оставляли дрожать от холода.
Озноб усилился. Из груди вырвался надсадный вой. Сутками напролет я молчала. Стискивала зубы под пытками. Крепилась, не сломалась. И вот теперь напряжение кошмарных дней, когда меня, попранную, обезличенную, терзали в застенках, хлынуло наружу.
Страж исполнил мою просьбу и не появлялся. Я рыдала, пока не охрипла, а после вытянулась во весь рост и обхватила себя руками, впиваясь пальцами в синяки.
Вода почти остыла, когда мне наконец удалось сесть. Я медленно набрала пригоршню. Поднесла к лицу. Намочила нос. Потом губы.
Расплата последовала незамедлительно. Мускулы налились свинцом. Окружающий мир померк, я снова перенеслась в темницу и судорожно вцепилась в бортики ванны. Пей, тварь, шипел Сухейль. В ушах зашумело. Никто тебя не спасет. Перевалившись через край, я соскользнула на пол и скорчилась над унитазом.
Пустой желудок сводило от спазмов. По спине струился холодный пот. Меня не просто рвало, а буквально выворачивало наизнанку.
Пейдж? послышалось из-за двери.
Все нормально, глотая слезы, откликнулась я. Нормально.
Сплюнув остатки желчи, я снова полезла в ванну, преисполненная решимости смыть с себя клеймо узницы.
Темная владычица не желает промочить горло? Отпраздновать свое недолгое царствование?
Страж. В горло словно засунули кляп. Не могу, задыхаюсь
Пей.
На жуткую долю секунды почудилось, что я вот-вот потеряю сознание и утону, но тут, откуда ни возьмись, возник Страж и ухватил меня за локти.
Дыши. Мои ладони легли ему на плечи. Пейдж, посмотри на меня, доносилось из темноты. Дыши. Медленно.
Легко сказать. Я втягивала носом воздух, но мокрая тряпка блокировала приток кислорода.
Вот так, увещевал Страж. Потерпи.
Сморгнув пелену, я с облегчением удостоверилась: он действительно здесь, рядом.
А теперь выдыхай.
Его голос подействовал отрезвляюще. Мои пальцы впились в мускулистые предплечья. Едва паническая атака миновала, Страж отодвинулся, покосившись на мое истерзанное тело.