Теперь я понимаю тягу женщин к художникам. Последние умеют смотреть и рисовать их такими, какими они хотели бы себя видеть. А женщины готовы вдохновлять. Я всегда мечтал быть художником, поднял я переходящий кубок, завидев вдали Антонио, который продвигался, словно ледокол среди танцующих льдин, к нашему столику с бутылкой шампанского.
Тебе мало женщин? ждала свою каву Лара.
Нет, я никогда не смогу их видеть, как они, перевоплощать.
Опять про плоть, хоть бы раз о душе! Будет тебе испанская на этот вечер. Незнакомая. Как ты относишься к незнакомкам?
К прекрасным прекрасно.
Лично я с незнакомыми всегда чувствую себя не в своей тарелке. А ты?
Иду дальше, представляя, что же будет не в своей кроватке.
Пошляк. Это я не тебе, сказала Лара удивленному Антонио, когда на столе возникла бутылка кавы.
Я же говорю, что художника во мне не хватает, я бы нарисовал изящнее.
Я вернулся под утро в свою палату отдыхающего, где уже давно спали Антонио, Лара и малышка. Разбитый, будто переспал со смертью. Я был настолько пьян и обессилен, словно мое мужское самолюбие уязвили в самое сердце. «Жизнь и смерть две женщины, одна из них тебе уже дала, другая обязательно даст, когда первая разлюбит окончательно и скажет: Хватит, дорогой, не надо меня обманывать. Или нет, не так: Чувак, пошел вон! Тебя ждет эта сучка смерть, она звонила, спрашивала к телефону твою душу», копошились в муравейнике моего сознания насекомыми мысли. «Им о сексе со смертью мечтать не приходится», посмотрел я на спящих друзей, пробираясь к себе на балкончик. «Но как знать, ведь именно она делает многих мужчинами, посмертно награждая бессмертием», ухмылялся я собственному тщеславию, награжденному в эту ночь прекрасной испанской гитарой. «Это вам не с контрабасом танцевать Не женщина, а фламенко. Вот бы ночь с такой провести в этой раскладушке», вдохнул я звездную ночь и накрыл себя саваном сна.
* * *
В комнате пахло супом, Лара сидела в самом эпицентре одиночества в душегубке быта, жадно-рыжее солнце лаяло на нее в окно, будто его кто-то натравил. «Развернуть бы этот газ в профиль, усмехнулась она. Жаль, что у шарообразных нет профиля, как нет и лица». Она встала и задернула занавески, вылив тень в комнату. Если бы ее спросили в этот момент, о чем она размышляет, вряд ли бы Лара смогла это сформулировать, она думала о своем, для нее это и было медитацией. Мысли жевательная резинка извилин, а выплюнуть значило сконцентрироваться. Сейчас ее точкой зрения была муха, которая карабкалась по вертикали стекла. «Даже у мух есть крылья», подумала Лара, когда неожиданно это откровение вспугнул звонок телефона.
Звонила София, подруга, с которой Лара училась на филфаке в универе. Она была из тех подруг, которым можно было звонить в любое время, по любому поводу, даже без повода. Возможно, именно поэтому созванивались они крайне редко. Кроме того, что София была умна и бескорыстна в общении, наряду с пятью женскими чувствами: ревностью, щедростью, завистью, преданностью, добротой она обладала шестым, самым главным, чувством юмора.
Алло!
Привет, София! взяла со столика телефон Лара и сделала тише телевизор.
Привет, милая. Что-то давно не звонила. Как ты?
Февраль, нарезать лук и плакать, вспомнила Лара про суп, прошла на кухню, подняла крышку. Глянула в глаза супу, тот перекипел, но продолжал нервничать, не зная, на кого выпустить пар.
Мой февраль тоже по Пастернаку. А самой-то трудно было набрать?
Не то слово, ты же знаешь, как трудно звонить друзьям, когда не надо.
Ну да, смехом отозвалась София.
А ты как? выключила плиту Лара.
Вроде бы суббота, хочется чего-то эдакого, но на душе пусто.
Вот и в моем холодильнике ни черта.
Что, совсем?
Приелось как-то все, вернулась в зал Лара и села на диван к телевизору.
Лень тебе задницу оторвать и сходить в магазин.
Так ведь она же прекрасна, встала Лара с дивана, подошла к зеркальной двери платяного шкафа, стала разглядывать свои бедра, приподняв платье.
Кто?
Задница. А так наберу продуктов и прощай, моя красота, удовлетворенно опустила она подол и вернула свои ягодицы дивану.
Красоту надо беречь.
Ты бережешь?
Ага. Сижу крашу ногти.
Правильно. Суббота это день, когда очень хочется отдохнуть.
Но пока думаешь, с кем это сделать, наступает воскресенье день, когда очень хочется отдохнуть ото всех. Тем более денек так себе. За окном осень капает всем на мозги. Время сбрасывать с себя прошлогоднюю листву, любовалась блеском своих ногтей София.
Все-таки решила расстаться с ним? продолжала смотреть на экран Лара, то и дело переключая программы, будто таким маневром можно было поменять тему разговора.
Да я уже. Угадай, какой цвет лака я выбрала?
А что тут гадать, раз свободна, значит, красный.
Как и всякая женщина, София искала идеального мужчину. Такого мужчину, который мог бы любить, будучи готовым, что в любой момент его могут послать, даже не имея на то веской причины. Он должен был бы знать, что это всего лишь значит, что ближе его нет никого. Во-первых, надежного, который будет готов бесконечно быть рядом. Во-вторых, терпеливого, который будет готов остаться один на всю ночь без секса в голодной постели, которого она могла бы разбудить телефонным звонком, при этом слух его всегда должен быть абсолютным, способным трепетно сочувствовать. В-третьих, понятливым: мужчина в ее глазах должен быть готовым к ее глупым порывам, когда, бросая в сердцах в чемодан вместе с многочисленными платьями веские причины, она соберется вдруг уходить, с целью проверить, насколько он сильно влип и нужно ли ей продолжать спектакль В-десятых, незаметно поднять ее настроение молчаливым утром, когда холодный кофе взглядов стоит в горле комом. В общем, она искала того щедрого, наглого и даже бесстыжего мужчину, у которого будет достаточно сил исполнять ее капризы.
Я прямо чувствую этот пронзительный сексуальный запах ацетона, добавила Лара.
Он только для женщин сексуальный, для мужчины это запах вредного химического производства, залилась смехом София.
По какому поводу разбежались? не найдя ничего путного, выключила «ящик» Лара и стала рассматривать свои ногти.
По гороскопу. Сидела на работе, листала журнал. А там черным по белому: «Если у вас с кем-то не складывается, попробуйте вычесть».
Надоел?
Или я ему.
На работе надо работать.
Да и дома тоже надо. Только никакого настроения нет для этого. Кто бы пришел помыть полы
Я точно не приду, у меня своего пола хватает. Завтра прилетит муж, резко вскочила Лара, разбуженная собственным подсознанием.
Соскучился, наверное?
Надеюсь.
Я тоже соскучилась. Может, вечерком заглянешь? Страшно спать одной.
Если тебе страшно спать одной, заведи любовника, мужа, в конце концов, подошла Лара к платяному шкафу.
Как? Без любви? Тогда мне будет страшно просыпаться. А ты что, уже любовника завела? складывала в коробочку предметы маникюра София.
Заведешь тут. Верность это мое повседневное платье, плавно отодвинула зеркальную дверь Лара, словно это была дверь в Зазеркалье. «Только я давно уже не Алиса», подумала она про себя.
А какое вечернее?
Преданность.
С таким багажом только в гости к родителям ходить. Чем занимаешься?
Стою перед гардеробом своих капризов и не знаю, какой надеть.
Тебе все к лицу. Ума не приложу, как тебе это удается?
Женщина всегда будет выглядеть превосходно, если любима, перелистывала она висящие в Зазеркалье декорации к ее телу.
Завидую.
Это лишнее, лучше наберись мужества, подойди к зеркалу и посмотри на правду.
Ой, страшно! София достала из той же коробочки зеркальце и заглянула в него. Да вроде ничего, морщинок стало больше. Мне кажется, крем не подходит.