Жарите, варите, специи там, приправы какие? он прислонился к стенке и ненароком сунул ботинок в зазор меж стеной и дверью. Мимо проскакивали соседи, жались к стенкам, бойцы пропускали гражданских, прикрывали Диму и улыбались.
Никак, никак, выпалили из-за двери и даже попытались ее закрыть, но некультурный Дима намеков не понимал, не видел, что ему тут не рады, и продолжал допытываться. В ходе препирательств выяснилось, что у Димы чуткий сон, что ему трудно заснуть после дежурства, поскольку соседи за стеной постоянно смотрят мультфильм из жизни свинской семьи, и Дима в курсе всех подробностей и может запросто поддержать разговор на эту тему. И обе семьи Диме настолько опротивели, лишая его сна, что Дима хочет приготовить свинью не просто так, а с намеком, что будет, если его кошмар не прекратится.
Нильзя, нильзя, харам, дверь билась о Димин ботинок, Шерхан ласково ухмылялся и по миллиметру просачивался в квартиру, бойцы подпирали следом и сдать назад Дима не мог при всем желании. Андрей сверху смотрел, как ГБР заходит в квартиру, отметил, что парни работают слаженно, что каждый знает свою роль и вперед не лезет, а хочется, видно, что хочется. Но роль тарана досталась Диме, и тот не подкачал.
Ты погоди, погоди, он легонько толкнул неандертальца в плечо, ты мне вот что скажи: как свинтуса лучше завалить: сначала кувалдой в лобешник или сразу глотку резать?
Дима выразительно чиркнул пальцем по шее, неандерталец шарахнулся вбок, Дима весьма натурально оступился, ввалился в прихожую и пропал из виду. Вася кинулся поддержать неосторожного товарища и тоже сгинул, Миша и Степа с Юриком столкнулись плечами в дверях, но быстро разобрались и встали по обе стороны проема. Изнутри послышался властный голос, исковерканные акцентом слова резко прозвучали в тишине подъезда:
Чего надо? Это наша квартира.
Документы на собственность есть? сделал стойку Степа. До армейки он учился на юриста, потом бросил заниматься ерундой и нашел дело по душе. Но Уголовный и прочие кодексы помнил и чтил, растолковал Андрею, чем их затея грозит со стороны закона, детали подрихтовали и пока все шло по плану. Степа чуть потеснил Мишаню, оба пропали из виду, Юрец загораживал вход, сам в полной сбруе едва ли не шире двери, наклонил голову, согнул руки в локтях. Андрей сбежал по ступенькам на площадку и тоже загородил собой дверь квартиры мать, наплевав на просьбу, попыталась выглянуть наружу. Андрей бесцеремонно втолкнул ее обратно, и тут его вежливую, воспитанную, с высшим образованием группу немытое от рождения существо послало на три буквы. А потом еще дальше, и еще, с эпитетами и обещаниями позвонить, кому надо, и покрошить бойцов в фарш или на рагу для плова. Повисло тяжкое русское молчание, потом Шерхан натурально ойкнул и выкрикнул обиженно откуда-то из недр квартиры:
Ты чего, больно же! У тебя только документы спросили, покажи, и мы уйдем, мы закон уважаем, просто дверью ошиблись Братва, у него нож!
Юра киборгом вошел в квартиру, дверь закрылась, а поскольку была прочной, металлической с замками по типу сейфовых, изнутри не доносилось ни звука. Андрей строго по инструкции набрал «02», представился и сообщил:
Нападение на группу быстрого реагирования. Мы ошиблись адресом, нам оказали вооруженное сопротивление. Документов на квартиру у жильцов нет, национальность. Сами догадаетесь, или подсказать?
Сотрудник полиции соображал быстро, уточнил лишь, что происходит.
Не могу знать, честно сказал Андрей. Ему и самому до чертиков было интересно посмотреть на происходившее за дверью стойбища, и сам бы с великим удовольствием поучаствовал, но уговор есть уговор. Да и к чему парням мешать, когда еще такая развлекуха выпадет.
Андрей, что там? мать колотила в закрытую дверь, что происходит?
Андрей выпустил ее, женщина выскочила на пустую площадку, закрутила головой по сторонам, глянула на сына с величайшим разочарованием во взгляде.
Ничего, тот обвел пространство рукой, видишь, все тихо и никого нет. Тебе показалось.
Странно, мать поднялась на пару ступенек, глянула вверх, вниз, снова на сына и ушла в квартиру. А через десять минут приехала полиция.
У бойцов Андрея оказалось при себе все необходимое: и документы, и разрешение на ношение и применение аргументов, и свидетельства о регистрации аргументов, а у неандертальцев ничего, кроме сомнительных книжонок, найденных при обыске и давно истекших разрешений на работу. И ножа переделанного из штык-ножа «калашникова», заточенного едва ли не до бритвенной остроты, ну и пары кухонных, которые полиция тоже прихватила на всякий случай. Дима, нервно моргая, предъявил порезанную ладонь, заявил, что не ждал нападения и защищался, как мог. Главарь с разбитой рожей, длинный точно глист, крутился в наручниках и крыл всех присутствовавших на трех языках, в основном на русском народном. Квартирантов в количестве восемнадцати голов собрали по квартире, капитан оглядел их, протянул с сомнением в голосе:
Они сами-то дойдут?
Не дойдут поможем, успокоил его Мишаня, доведем, куда скажете.
Капитан поблагодарил и взялся за рацию, Андрей увел своих в подъезд.
Я же говорил аккуратно, начал он, не калечить.
А мы аккуратно, ухнул Вася, у них только морды разбиты, а остальное цело, хоть сейчас на рентген.
А это что? Шерхан вскинул порезанную руку, киска оцрапала? Там резак во! он рубанул себя ребром ладони чуть ли не по плечу, демонстрируя размер ущерба. Степа, это на какую статью потянет?
Степа грустил и на Диму не обращал внимания.
Нож жалко, пробормотал он, я его в командировке сам сделал. Семь лет со мной был, как память. А пришлось козлам этим отдать.
Отпечатки стер? поинтересовался Вася. Степа мотнул головой, Шерхан нашел в кармане пластырь и прицеливался левой рукой заклеить распухшую царапину на левой.
На благое дело не жалко, бормотал он, чертыхаясь. У Андрея зазвонил мобильник. Диспетчер единым духом выпалила адрес и суть проблемы, бойцы по лицу начальника все поняли и ждали отмашки.
Торговый центр «Галактика», попытка кражи платежного терминала! это Андрей крикнул им вслед, потом набрал водителя, продиктовал адрес. Шерхан на ходу скомкал пластырь и облизывал царапину реально не глубже кошачьей, получил от Мишани в спину и группа с топотом ринулась к машине. Успели она тогда точно по нормативу и приняли злодеев с поличным точно на выходе, и снова объяснялись с полицией, но уже по поводу прямых своих обязанностей, а не по стечению обстоятельств, как написали тогда в другом протоколе. Квартира с того дня стояла пустая, цветы вернулись на подоконники, наборный пол радовал четкой геометрией рисунка и чистотой, от вони и следа не осталось. А сейчас все шло к тому, что история могла повториться. То ли квартиранты с отсидки вернулись и, затаив злобу, решили отомстить, то ли другие, на новенького. Хотя стены на прямое попадание снаряда среднего калибра рассчитаны и звукоизоляция будь здоров, но всякое может быть.
Андрей потянулся к выключателю на стенке.
Лампочка перегорела, шепнула от порога мать, два дня назад. Тогда и началось. Может, полицию вызвать?
Андрей сделал вид, что не слышит, и приоткрыл дверь. Стук исчез, из коридора внутрь пробивался тонкий мутный луч света, выхватил из полумрака угол старого холодильника с большой блестящей ручкой, полки над ним, заваленные свертками, от которых не очень хорошо пахло. Мелькнула перед носом какая-то мелкая крылатая дрянь, Андрей отшатнулся, вглядываясь в темноту, откуда выступали контуры знакомых предметов. Стопки книг и газет на холодильнике, рядом коробка из-под советского телевизора «Электрон», чуда техники восьмидесятых, цветного телевизора, редкая вещь по тем временам. Тоже набита черт знает чем, и от нее так же мерзко пахнет, сыростью и плесенью. Дальше стеллаж с баночками, коробочками, в полумраке виднелись старые кастрюли, ковшики, ржавые чайники и сковородки без ручек, а на самом верху громоздится расписная вазочка с давно увядшими цветами, снова свертки, мешок в углу. И королева барахолки, старая швейная машинка в тумбочке, покрытая сверху ажурной, серой от пыли салфеткой, сверху мятый жестяной чайник в цветочках, чашки на подносе, снова газеты и пыль, кругом пыль и затхлость.