Когда я тебя уволю, уверенно заявил тот, забыв про слово «если», все должно быть на том же месте, где и раньше. Знаю я таких, как ты. А мне потом непредвиденных расходов на целую зарплату, от шока и стыда мои щеки покраснели, а Соболев радостно усмехнулся: Что-то хочешь сказать?
Как бы там не было, кабинет казался уютным и даже интимным. С возможностью задвинуть матовые роллеры и остаться наедине со своими мыслями. А еще персональный шкаф, письменный стол и маленький желтый диванчик.
Все великолепно, спасибо! мило ответила я, и босс удивленно изогнул бровь.
Знаешь, давай введем кое-какое правило, почесывая бороду, выдал он вдруг. Каждый день после работы ты отчитываешься передо мной, сколько использовала канцелярских принадлежностей. Составляй экселевскую таблицу.
Глаз начинал нервно дергаться. Руки, сжатые за спиной, предательски дрожали.
Может тогда это делать всем вокруг? Вряд ли что-то даст моя статистика, если в офисе еще сотня человек мягко предположила я, но тут же услышала отказ:
Я так сказал, значит, делаешь. Поняла? уж не знаю, чего Соболев ждал, но мой смеренный отказ его словно выбил из колеи. Оттянув в сторону галстук, он продолжил: И электричество.
Что, простите? тут уж сдержаться было слишком сложно, голос сошел на фальцет.
Записывай в таблицу еще и все данные о том, когда и сколько использовала света. Хочу высчитать, выгодна ли ты мне, сложив руки на груди, Николай Александрович скалой стоял напротив, но я и бровью не повела, просто кивнув.
Он закипел, буквально взорвался. Вылетел из кабинета, как тигр на охоту после месячной голодовки. Даже телефон свой бросил у меня на диване! Следующие часы, пока разбирала вещи, осваивалась и пыталась готовиться к «экзамену» по рыбалке слышала, как он чихвостит работников компании.
К несчастью, на втором этаже офиса было лишь два кабинета: мой и босса. Ближе к вечеру голоса затихли, и Мессия ворвался ко мне, рыча, осматриваясь вокруг. К счастью, придраться было не к чему: идеальная чистота, порядок и я, прилежная ученица, осваивающая азы рыбалки.
Где? рявкнул он, и я подпрыгнула на месте.
Ч-что? мой тихий шепот утонул в собственном тяжелом дыхании.
Телефон мой где? не успел он договорить вопрос, как уже нашел сотовый ровно там же, где и бросил. Признаться, мне было страшно к нему коснуться. Не то, что отнести начальнику обратно. И все же Соболев посмотрел на меня исподлобья так, что коленки обмякли. Уж не знаю, откуда столько злости, но от холодности его низкого тона у меня зубы сводило: Наверное, уже все в нем изучила Не так ли?
Судорожно негативно мотая головой, я тут же запричитала:
Что вы! Мне бы даже в голову не пришло.
Есть тут у меня одна программка, отслеживающая действия самодовольно хмыкнул тот. Пока Соболев что-то изучал в гаджете, я нервничала. Флюиды мужчины сбивали с толку и заставляли сомневаться: «Может, я все же что-то там случайно открыла и забыла?». Но прошла минута, и Николай Александрович поднял на меня удивленный взгляд: Действительно, не трогала.
Я так и сказала, напомнила ему я.
На секунду в его глазах промелькнуло что-то теплое, но тут же сменилось прищуром:
Это ничего не значит, Виктория. Работайте усерднее! Я отсюда вижу, что у вас глаза пустые, без мыслей.
И он ушел, а я осталась в недоумении. Только спустя полчаса работы я вспомнила, что, когда мы были в ресторане с Федором, босс мог разблокировать телефон лишь с помощью специальной комбинации, а сейчас он сделал это просто махнув пальцем по экрану.
Странно лишь на долю секунды задумалась я, но тут же отряхнулась и вернулась с головой в рыбалку.
Глава 3
Раньше я не знала, во сколько Николай Александрович уходит с работы. Честно говоря, меня это не особо волновало. Завершив свою «ответственную» миссию с перебиранием бумажек, спокойно выходила из офиса в шесть вечера.
Все изменилось. Отныне идти было некуда. Тайно я мечтала заночевать на диванчике. Шло время. Семь часов, восемь, девять, десять Уже в коридорах охрана вырубила свет, а Соболев все что-то там у себя делал.
Черт тебя дери! злобно рычала себе под нос, сгрызая остатки бедного карандаша. Основные понятия рыболовства были давно зазубрены, а погружаться слишком глубоко в новую тему казалось глупо от переизбытка информации забудешь все на свете или перепутаешь. Ноги ныли, спина болела, желудок бурчал от голода, но я продолжала активно изображать увлеченную работу. Когда же он уже уйдет?
Как по зову, дверь в кабинет босса отварилась, а я подобралась. Уверенная тяжелая походка мужчины сменилась медленной и усталой. Толкнув дверь ко мне, он показался:
Виктория?.. А вы чего здесь?
Удивительно, но сейчас Николай Александрович выглядел иначе. Заспанный, измученный, бледный и с замыленным взглядом. Проведя пятерней по ежику на голове, Соболев вдруг зевнул и встряхнулся.
Готовлюсь, боевым тоном отрапортовала я, демонстрируя экран ноутбука с систематизированной таблицей.
Похвально, без капли иронии и сарказма отметил мужчина. Я даже растерялась Но моя челюсть в конец ударилась об пол, когда он вдруг на полном серьезе заявил: Я уже ухожу. Вас подкинуть домой?
Не сразу мне удалось собрать мысли в кучу. А когда сделала это, поспешно затараторила:
Я не знаю, где вы живете, но уверена, что в разных частях города. Так что
Вытянув ладонь перед собой, Соболев будто просил замолчать. Не могу сказать, что кричала, но он все равно скривился:
Виктория, не надо этой вашей излишней и неуместной вежливости. Это же я вас припряг, так что сбирайтесь.
В голове тут же промелькнула картина, как я прихожу к Лёне, и они на пару с мамой выгоняют меня взашей. А, быть может, мне вовсе откроет дверь новая «хозяйка» Лучше уж ютиться на скромном диванчике, оттягивая процесс унижения «на потом», чем спать на лавке с бродячими псами и бомжами.
Нет, уверенно покачала голой я. Не уверена, что полностью готова. Посижу еще часок-другой.
Равнодушно Соболев пожал плечами, прикрывая за собой дверь:
Как знаете, до завтра.
Не успел тот прихлопнуть замок, как мой желудок решил забурчать в абсолютной тишине. Да так громко, что из глаз выступили слезы.
Поесть, как я понимаю, времени тоже не было? на редкость доброжелательно спросил тот, и я кивнула, хотя Соболев видеть этого не мог. Около моего кабинета автомат. С сэндвичами и колой, но это лучше, чем голодная смерть.
Наконец босс ушел, а я упала на стол, буквально распластавшись на нем. Сперва расплакалась от стыда и обиды. Унизительно и горько было чувствовать себя бездомной и не нужной. А ведь Леня так меня и не искал Ни единого пропущенного.
Затем вытерла нос и встала на ноги. Голова кружилась, но я все же дошла до автомата и едва не подавилась слюной. Там было все: батончики, орешки, бутерброды Но зарывшись в сумочке, я нашла лишь одну пятьсот рублевую купюру. Ее бы хватало на полноценный перекус, но Мне предстояло жить до зарплаты еще неделю.
Нет, с трудом поджав губу, я отшагнула в сторону от автомата и отвернулась. Буду есть раз в день и экономить.
И в тот момент заметила нечто странное. Кабинет Соболева был открыт, несмотря на то, что виднелся огромный красный замок, установленный явно поверх стандартной двери. Подойдя поближе, я хотела прихлопнуть ее, но ничего не вышло. Замок требовал ключ. Тогда я достала из кармана сотовый и зависла:
Что дальше, Вика? Номер телефона ведь ты его не знаешь!
Оставалось два варианта: сообщить об этом охраннику на первом этаже или просто проигнорировать. Может, так и надо? Топая ногой, я нервно глубоко выдыхала и выдыхала Тогда в нос врезался острый запах мяса. Голод стал животным, выше меня.
Совершенно не понимая, что делаю, я толкнула дверь в чужой кабинет и вошла внутрь. Рукой нащупала включатель света и начала искать Не прошли и секунды, как на глаза попала открытая пачка высушенного мяса, а рядом с ним упаковка крекеров. Желание покушать стало животным, бесконтрольным. Как зверь я накинулась на еду, словно впервые ела. В общем-то, это было не далеко от истины: с последнего полноценного приема пищи прошло уже два дня.