Ника с детства танцует, колледж хореографический закончила, зачем-то объясняется Лёшка, причём неуверенным тоном.
Вот видишь, Ника, твоя новая работа, хотя бы похожа на то, чем ты занималась, а я МЧСником не был никогда. Спасать заблудившихся танцовщиц и вытаскивать их из тачек с мешком на голове это последнее к чему я стремился, Клим говорит громко и мне кажется, что он разозлился. Лёшка не встреёт, но по нему видно, что слушает внимательно.
Чего вы от меня хотите? спрашиваю, чувствуя, будто я его должница и заставляю себя посмотреть Климу в глаза. В них нет злости, только усталость.
Ника, я в десятый раз уже повторяю по-го-во-рить, произносит последнее слово по слогам. Ты русский язык-то понимаешь? спрашивает серьёзно, и я киваю, сама толком не понимая, с чем соглашаюсь.
Хорошо, говорите, тихо отвечаю я, губы едва шевелятся от холода. Брови Хозяина медленно, будто непроизвольно, ползут вверх. Он молча смотрит, тараня меня своим чёрным взглядом.
Не здесь, тебе надо поехать со мной, говорит сдержанно, и я догадываюсь, что должна была услышать совсем не это. Я поворачиваюсь к Лёшке и ищу у него поддержки. Мы с Алексеем сейчас обменяемся номерами, на тот случай, если он не сможет до тебя дозвониться, получается, что Клим уже всё решил, а я чувствую, что сопротивляться сил у меня больше нет. Ника, тот кто не побрезговал беспределом, он не тормазнётся после первого облома, а ты уже попала в поле его зрения, его голос звучит, как приговор, и меня начинает потряхивать от чего-то неотвратимого. Я могу тебе помочь, если ты перестанешь убегать от меня, и мы попытаемся договорится, мне вдруг резко становится жарко, когда до меня доходит, что оплатой за покровительство аж самого Клима будет его возможность пользоваться моим телом. По сути он такой же, как и все остальные похотливые мужики.
И чего вы хотите взамен? всё же спрашиваю, хотя вряд ли Хозяин удостоит меня прямым ответом, для него я никто.
Я? удивляется, и тут же я вижу догадку в карих глазах. Понимает, о чём я подумала, и едва заметно улыбается. Ничего. Мне нужен тот, кто охотится на тебя, своими словами он сбивает все настройки в моей голове, и я окончательно запутываюсь.
Мы отойдём на пять минут, слышу родной голос брата и поднимаю на него глаза.
Я в машине буду, Хозяин разворачивается и идёт к своему внедорожнику.
Ника, слушай, торопливо говорит Лёшка. Тебе нужно поехать с Климом, если уж он не сумеет тебя защитить, то тогда, вообще, никто этого не сможет, сейчас начинает казаться, что брат тоже от меня отворачивается, хотя его вины тут нет. Это я дура, повелась на Маринкины уговоры и попёрлась в этот стриптиз-клуб, попав в самое пекло.
Ладно, я поеду, соглашаюсь, не споря, и поворачиваюсь к машине, но Лёшка хватает меня за руку.
Не думай только, что я хочу от тебя избавиться, просто в такой положухе это лучший выход, наклоняется, чтобы посмотреть мне в глаза. Я больше суток не мог до тебя дозвониться и такого треша натерпелся, что ещё раз этого не выдержу, кукухой уеду куда-нибудь, улыбается и подмигивает, поймав мой виноватый взгляд. Я буду звонить тебе постоянно. Не бойся Клима, он не отморозок, говорит Лёшка уверенно.
Ты-то откуда знаешь? хмуро спрашиваю.
Я про него много слышал, Хозяин нереально крутой. Просто вау! опять улавливаю в его голосе это восхищение, и меня оно почему-то раздражает. Пошли, пока Лёшка ведёт меня к джипу, Клим выходит к нам навстречу и открывает мне заднюю дверь, сам остаётся снаружи.
Только оказавшись в тёплом салоне авто, я чувствую до какой степени замёрзла.
Здрасте, приглушённо и автоматически говорю водителю, тому самому, который был с Хозяином в стриптиз-клубе.
Привет, бросает небрежно бритоголовый и, повернувшись ко мне, рассматривает не совсем приветливо.
Чтобы скрыть своё подавленное состояние, смотрю в окно вжимаясь в край сиденья.
Клим с Лёшкой стоят метрах в двух от машины, оба с телефонами в руках. Говорят о чём-то, брат кивает. Потом они вдвоём приближаются и жмут друг другу руки, чувствую облегчение.
Потому что вижу боковым зрением, как лысый водитель пялится на меня.
Лёшка машет мне рукой и улыбается, но глаза всё равно грустные. Я замечаю, и на сердце становится тоскливо.
Поехали, Бодрый, отрывисто говорит Клим, хлопая передней дверцей. Я бросаю ещё один взгляд на брата и отворачиваюсь, чувствуя, что слёзы уже на подходе. Шмыгаю носом. Замёрзла? спрашивает Клим зачем-то.
Угу, чуть-чуть, отзываюсь я, наклонившись вперёд, и вытираю быстро слёзы. Мой благодетель тыкает в электронную панель и в салоне становится теплее.
Куда ехать? спрашивает бритоголовый и посматривает на меня в зеркало, я снова отворачиваюсь к окну.
В гостиницу давай, командует Хозяин, и мне становится вдруг жутко от неизвестности в которую меня везут.
Вглядываясь в огни, зажигающиеся в северных сумерках, я понимаю, что на этот раз бежать некуда, как выяснилось, меня всё равно найдут.
Бодрый, кончай зыркать, на дорогу лучше смотри, грубо говорит Клим своему водителю, и отворачивает зеркало заднего вида в другую сторону.
Никуда я не зыркаю, естественно не признаётся бритоголовый, но получается не очень убедительно.
Через несколько минут подъезжаем к гостинице, которая стоит на одной из центральных улиц. Красивое элитное здание, на первом этаже ресторан и, судя по вывеске, ещё бар.
Остановившись на парковке сидим в тишине, никто никуда не выходит.
Здесь нам лучше не светиться, рули к заднему входу, прервав паузу, даёт указания Хозяин и отцепляет ремень безопасности.
Я в таких местах никогда не была. Задрав голову, прислоняюсь к стеклу и рассматриваю всё подряд, даже забываю о своих страхах ненадолго.
Территория заднего двора огромная, зато освещена со всех сторон. От воспоминаний кромешной тьмы у стрипти-клуба в памяти всплывает весь тот ужас, который я пережила перед тем, как меня усыпили.
В машине резко становится душно, и мне кажется, я начинаю задыхаться. В этот же момент Клим и Бодрый выходят на улицу. Меньше всего хочется, чтобы они увидели меня в таком состоянии, почему-то ещё не пофиг. Перед глазами плывёт, и я жадно хватаю ртом воздух.
Куда-то отправив своего подручного, Клим открывает дверцу, чтобы сесть обратно, но вдруг останавливается, и в считанные секунды я оказываюсь на холодном ветру.
Ника! щёлкает пальцами у меня перед глазами. Дыши носом! приказным тоном говорит он громко, и я подчиняюсь. Тш-ш, уже всё, успокаивает меня Клим и держит за плечи на вытянутых руках. Потом усаживает на переднее сиденье боком и суёт в руки открытую пластиковую бутылку с водой. Пей, только мелкими глотками, я снова послушно делаю то, что он говорит, хотя руки не слушаются и дрожат от слабости.
Волосы прилипли ко лбу, и по ощущениям вот-вот превратятся в ледышки. Я вспотела, но мне холодно. Протягиваю ему бутылку обратно.
Ты как? Идти сможешь? смотрит на меня, нахмурился.
Попытаюсь, тихо обещаю я.
Бритоголовый возвращается и, остановившись, молча переводит взгляд с меня на Хозяина, явно не понимает, что произошло.
Шмель возле номера ждёт, следит, чтобы никто левый не шоркался, отчитывается водитель. Клим берёт мою сумку с заднего сиденья и небрежно закидывает на плечо.
Думать, кто такой Шмель, и почему он смотрит, чтобы никого возле номера не было, я не могу. Во мне всё сосредоточено на простых передвижениях, которые теперь даются с трудом. Встаю на ослабшие ноги и направляюсь к двери, захожу в помещение.
Третий этаж, подниматься придётся пешком, говорит Клим зашедший следом. Я оценивающим взглядом смотрю на лестницу и сильно сомневаюсь, что сейчас способна на такой подвиг.