– И я не по заслугам назначен на пост смотрителя этих мест.
Сумкин выпучил глаза и поперхнулся бражкой, которую попивал из плошки.
– Не будет ли угодно моему господину Лю Бану показать, как именно пишется его славное имя? – попросил великий китаевед. – Сделайте одолжение!
Лю Бан легко поднялся, шагнул к стене, у которой притулилось некое подобие высокой этажерки, и, взяв небольшую бамбуковую дощечку, что то нацарапал на ней заостренной палочкой. Потом, вернувшись к столу, обеими руками почтительно протянул Сумкину.
– Пусть господин простит мою скудную грамотность.
Федор некоторое время смотрел на дощечку сквозь очки, потом перевел взгляд на Лю Бана и широко улыбнулся.
– Мы премного наслышаны о вас и о вашем мудром великодушии, кое вы ежедневно являете жителям этих земель! – торжественно произнес Федор. – Позвольте вам также сказать, что стиль, в котором вашей рукою начертаны знаки, выдает в вас человека с великим будущим. Знаки взмывают подобно драконам, ниспадают подобно божественным фениксам, сила так и бурлит!
Сообщив все это, Сумкин поклонился Лю Бану, одновременно дергая увлекшегося едой Чижикова за рукав – и Котя последовал его примеру, а за ним и Ника. Лю Бан глядел на них, открыв рот. Выражение явного замешательства на его лице постепенно сменилось настороженным пониманием.
Тут в помещении появился Шпунтик, улизнувший от хозяина перед самым входом. Кот неторопливо и важно приблизился к столу и заинтересованно принюхался к мясу. Потом лапой деликатно подцепил кусок, сбросил на пол.
– О, благовещий зверь мао! – вскричал Лю Бан, распростершись на полу в поклоне.
Шпунтик вздрогнул, оценивающе оглядел смотрителя, уселся у стола, чинно разглядывая мясо, оставшееся на блюде поблизости – стол был достаточно низок, чтобы все выглядело так, будто и кот наравне со всеми принимает участие в пышной трапезе.
– Благовещий зверь, – приподнялся Лю Бан. – Отведай моего скромного угощения. Я не прогневаю зверя такой убогой едой, достойные господа? – вполголоса спросил он взволнованно.
– Нет, господин смотритель, – успокоил его Сумкин. – Благовещий зверь мао считает твое угощение достаточным.
Шпунтик, выслушав все эти речи с удовлетворением, перевел взгляд на Чижикова, и Котя скорчил ему рожу: ешь уже, благовещее животное!
– Не будет ли для тебя обременительным, наш добрый хозяин, предложить благовещему зверю еду на отдельном блюде на полу? – попросил тем временем Сумкин. Шпунтик впервые взглянул на него с благодарностью.
Лю Бан закивал, вскочил, бросился в темный угол.
– Чего это тебя перекосило? – воспользовавшись моментом, быстро спросил Чижиков. – Что он там такое выдающееся на дощечке написал, раз ты ему кланяться начал?
– Да ничего особенного, – Сумкин сиял. – И пишет он, признаться, отвратительно, как курица лапой. Просто это, судя по всему, Лю Бан.
– Это мы и так знаем, – сказала Ника. – Он сам нам сказал.
– Нет, вы не поняли. Если я прав, то это не просто Лю Бан, а Лю Бан, который основал династию Хань. По крайней мере, написание имени и место службы во всем совпадают.
И Сумкин хозяйственно прибрал за пазуху дощечку с автографом первого ханьского императора.
ЭПИЗОД 8
Ночной побег
Поднебесная, уезд Пэйсянь, III век до н. э.
Шпунтик был практически счастлив. Буквально с момента освобождения из тесной клетки. Что было до этого, кот предпочитал не вспоминать. Все эти страшные вещи – их больше не существовало, зато было много всего другого, крайне интересного. Нового!
Сначала кругом оказалось полно природы, травы, деревьев, бабочек и прочей мелкой живности, с которой кот активно пытался познакомиться, и отчасти ему это даже удалось.