Справедливости ради следует привести оригинал стихотворения 1843-го года, чтоб убедиться: и название у него «то, да не то», «Чёрные очи», и текст иной:
Кому же, чьим «чёрным очам» обязан весь мир появлением знаменитого романсового образа?
Марии Ростенберг, внучке отставного штабс-капитана, помещика Григория Ивановича Боярского. С девушкой поэт познакомился в 1843 г. в селе Рудка Лубенского уезда на Полтавщине, что располагалось неподалёку от его родного хутора, и целый год добивался от пожилого опекуна согласия на брак, получая отказ за отказом. Теперь в нашем распоряжении свидетельство не только пылкого творческого дарования молодого поэта и его сильной влюблённости, но также и результата, к которому могут порой приводить внешние препятствия. Кто знает, если бы штабс-капитан в отставке Боярский сразу отдал внучку в объятья искателя её руки и сердца, получили бы мы такой шедевр о прекрасных очах молодой Марии или нет.
Русскому сердцу памятны также иные песни на стихи Гребёнки. До сих пор удивительно популярна у разных исполнителей «Помню, я ещё молодушкой была», повсеместно считающаяся народной песней, хотя автор музыки известен А. Ларме. У автора стихотворение называлось «Песня» («Молода ещё я девица была», 1841).
Можно припомнить тут и песню «Поехал далёко казак на чужбину», имеющую в оригинале название «Казак на чужбине (Украинская мелодия)». Известны четыре варианта текста (есть также и фольклорные обработки времён Гражданской войны), и все они на русском языке. Проникновенные русские слова вложил автор в уста казака-малоросса (приводим в авторской редакции 1838 г.):
Сын мелкого помещика, в будущем автор лирических стихотворений, басен, рассказов, повестей и очерков, недолго послужил в 8-м резервном Малороссийском казачьем полку, быстро, через полгода, в чине эскадронного обер-офицера ушёл в отставку, чтобы пристально заняться литературным сочинительством.
Хорошо бы нам помнить, сколь популярной малороссийская тематика была в то время в общерусской, даже столичной среде. Не в последнюю очередь благодаря литературному вкусу А. Пушкина, а также произведениям целого ряда деятелей русской культуры в романсовом, оперном искусстве, также и в изобразительном. Факты биографии свидетельствуют, что в 1833 г. Гребёнка даже аттестовал Петербург как «колонию образованных малороссиян». Он писал другу: «Все присутственные места, все академии, все университеты наводнены земляками».
И именно в столице империи Гребёнка стал общаться с писателями Пушкиным, Крыловым, Далем, Тургеневым, Ершовым, Одоевским, Кукольником, был близок с семейством вице-президента академии художеств графа Ф. П. Толстого.
Гребёнка всячески содействовал выкупу земляка Т. Шевченко из крепости и выходу в свет его «Кобзаря» в 1840 г. Известно, что Шевченко в знак благодарности не только написал портрет товарища, но и посвятил ему стихотворение «Перебендя» («Отакий-то Перебендя, / Старий та химерний! / Заспіває, засміється, / А на сльози зверне») Однако впоследствии их отношения ухудшились.
Между прочим, в 1841 г. Е. Гребёнка издал в Петербурге альманах «Ластівка» («Ласточка») с участием Т. Г. Шевченко, харьковчанина Г. Ф. Квитки-Основьяненко, выходца из Мирогорода живописца Л. И. Боровиковского и других малороссийских деятелей культуры.
Сам Гребёнка, писавший на двух родных языках, начало публикаций симптоматично (хоть и дерзновенно) отметил переводом первой главы поэмы Пушкина «Полтава» на украинский язык. Обратим внимание, что эта, малороссийская (!), публикация состоялась в журнале «Московский телеграф» (1831). Первый выход Гребёнки на русском языке, напротив, случился в «Украинском альманахе» (Харьков, 1831) это стихотворение «Рогдаев пир», в котором автор повествует о походе киевского князя Олега. Симптоматично заканчивает автор и поэму «Богдан» (1843): «Хмельницкий, гетман, избавитель народа, Торжественно в Киев спешит».
А первыми прозаическими пробами его на русском языке стали рассказы «Малороссийское предание» и «Сто сорок пять» в альманахе «Осенний вечер на 1835 год». О романе Гребёнки «Чайковский» (1843) хорошо отозвался критик В. Белинский, некоторые исследователи считают, что это вообще лучшее произведение Гребёнки.
Энциклопедии указывают, что в 18471848 гг. Е. Гребёнка приступил к изданию восьмитомника своих сочинений: четыре тома вышли в 1847 г., ещё четыре в следующем. Смерть писателя прекратила это издание, в которое вошло 17 повестей и рассказов и один роман. ПСС Гребёнки были изданы лишь в 1862 г. (в 1903 г. переизданы). Все со чинения Гребёнки на украинском языке были опубликованы в 1878 г.
Скончался литератор, «преподаватель российской словесности в двух отделениях II кадетского корпуса Горного института колежский советник» от туберкулёза 15 декабря 1848 г., в столице Российской Империи Санкт-Петербурге; однако похоронен на родине, в селе Марьяновка около хутора Убежище, который, по одной из версий, мог быть местом рождения Е. Гребёнки.
Так распорядилась судьба: супруга литератора Мария Васильевна прожила после кончины мужа 46 лет.
Железнодорожная станция Петровка, находящаяся неподалёку от мест рождения и упокоения писателя и переименованная к 100-летию писателя в 1912 г. в Гребёнку, и сегодня сохраняет свое название.
«Но не грустен я, не печален я, / Утешительна мне судьба моя»
2010«Гроб Господень для нас Россия»
О князе Фёдоре Николаевиче Касаткине-Ростовском воине и поэте
В год столетия Второй русской смуты, когда впору эпиграфически повторять слова Анны Ахматовой «взбесившийся Октябрь, как листья жёлтые, сметал чужие жизни», уместно вспомнить замечательных людей России, ставших и участниками, и жертвами страшных событий.
К таким людям, несомненно, относится офицер, стихотворец, прозаик, переводчик и драматург князь Фёдор Николаевич Касаткин-Ростовский, вполне известный русский литератор первой четверти XX века, однако впоследствии ушедший со своими сочинениями и эмигрантской судьбой под спуд общественной памяти.
Неизменно жёлчный и безпощадный в рецензионных суждениях поэт и критик Владислав Ходасевич, в своём отклике в советском издании «Книга и революция» (1921, 27) на сборник стихотворений Ф. Касаткина-Ростовского «Голгофа России», вышедший в 1919 г. в Ростове-на-Дону, который тогда был центром Добровольческого движения, высказывает резкое суждение, что для ненависти, горя и любви автор не нашёл настоящих слов. Несмотря на «беспросветно золотопогонную идеологию» автора, Ходасевич тщетно пытается найти в нём «хорошего стихотворца», отмечая, что, как и в прежних сборниках, «его ритмика скудна, эпитеты затрёпаны образы избиты».
По прошествии века, отчасти соглашаясь с суждениями нашего литературного авторитета, настаиваю на том, что произведения стихотворца «Эфкаэр» («Ф. К. Р.») сегодня важны русскому читателю как пронзительное личностное свидетельство, лирический и эпический дневник русского православного человека, причастного к трагическим событиям русской истории, говорившего, как выясняется, не только от себя лично, но и от имени миллионов: «Мы те, что сражались за Русь на войне, Мы крест свой несём, как носили погоны».
Сегодня времена таковы, что у нас есть возможность и необходимость впечатлиться сочинениями князя Ф. Касаткина-Ростовского, с удивлением, радостью, но и скорбным чувством констатируя и сегодня проницательное высказывание В. Шуфа, сделанное в 1900-м:
Для посильного восстановления полноты таковой связи вспомним этого неравнодушного человека.