Почему?
Потому, что нужно было либо их ловить, либо тебя забирать.
Они поймут, что ты был в доме? в досаде вздохнула я.
Я же говорил, они не дилетанты.
Я ухватила его за щеки и запечатлела долгий звонкий поцелуй. Влад рассмеялся.
Спасибо, что не сделал из меня наживку. Я бы с ума там сошла.
Улыбка исчезла с его губ. Глаза потемнели. Он сказал тихо:
Грехов за мной много, детка. И новых я давно уже не боюсь. А ты мой свет. Моя женщина. Моя. И если надо, я умою кровью этот город, но каждый будет знать ты неприкосновенна.
Столкновение со стеной для Димы даром не прошло. Знатная ссадина украшала левую сторону лица. Но мне не было его жалко. Я помнила, что обязана ему спасением, и была благодарна за это. Но видеть в нем причину всех своих проблем мне это не мешало. Он же предпочитал делать вид, что моих гневных взглядов попросту не замечает.
Сложив руки на груди, я следила за тем, как он въезжает в комнату для гостей на первом этаже. Влад благополучно смылся в офис с самого утра. Похоже, всерьез считал, что к вечеру я подобрею. Довольно наивно с его стороны.
Перейти к военным действиям меня так и подмывало. Причем, не дожидаясь ни вечера, ни удобного случая. А доводы разума? К черту их!
От опрометчивых поступков спас звонок Анжелы. О случившихся со мной приключениях она была наслышана и жаждала личной встречи. Причин отказывать себе в удовольствии общения с подругой я не видела. Не прошло и часа, как она парковалась у моего крыльца.
Дождь на улице лил страшный, оттого встречать ее с караваем и солью я не стала. Открыла настежь дверь и посторонилась. Влетев в холл как ураган, она тут же прижала меня к пышному бюсту и спросила с придыханием:
Ну, ты как?
Бесит всё, честно призналась я. И все. Влад особенно.
А водитель?
Убила бы.
Говорят, он тебя спас.
Из чувства благодарности я прибью его быстро и безболезненно. Вот только храбрости наберусь
Анжела достала из сумочки бутылку вина и лукаво улыбнулась:
К вопросу о храбрости
В очередной раз выслушав мою не особо богатую на подробности историю, Анжела сказала хмуро:
Странное какое-то похищение.
Ты бы предпочла, чтобы меня пытали? Или высылали Владу частями?
Как минимум, это было бы логично.
Если бы ты только знала, как я рада, что у похитителей иная логика.
Не сомневаюсь.
И не стоит.
Неужели даже на девичью честь не покусились? не поверила она.
Я передернула плечами и отвернулась поспешно. Тат факт, что меня не тронули, вовсе не значит, что мне не было страшно. Было, и еще как.
Влад считает, похитители хотели его шантажировать. Просто не успели.
Шантажировать? округлила глаза Анжела. Миронова? Тобой?
Она расхохоталась звонко и весело. А я каждой клеточкой прочувствовала, что грош мне цена. Таких, как я, только на паперти и раздавать. Бери любой желающий!
Прости, смутилась она. Мне смешна сама идея, что кто-то осмелится шантажировать Миронова. В том, что ты ему дорога, я нисколько не сомневаюсь.
Искренности в ее словах не было ни грамма. Но я предпочла промолчать. Анжела же принялась философствовать:
Если подумать, подобные неприятности неизбежная плата за то, каких мужчин мы выбираем.
Мы платим за любой выбор. Иначе не бывает.
Так-то оно так, но цена, согласись, может быть разная.
Влад говорил, у босса неприятности.
Лукьянова? судя по выражению лица Анжелы, какие-то слухи до нее все же долетали. И похоже, беспокоили всерьез.
Господин Лукьянов был, как принято говорить, выходцем из силовых структур. Сын высокопоставленного партийного чиновника, обладатель собственных погон, он пережил годы перестройки и приватизации с большой пользой. Именно этим и объясняется сегодняшнее могущество и благосостояние Сергея Дмитриевича. А еще тем, что он обладал редким даром подстраиваться под меняющееся настроение власти и полное безразличие к чужой судьбе и жизни.
Влад с гордостью говорил о нем как о наставнике и не стеснялся признаваться в том, что когда-то был у Лукьянова на побегушках. С тех пор много воды утекло. И теперь учитель нуждался в ученике с каждым годом все больше. Но списывать старика со счетов не посмел бы и самый отчаянно смелый человек.
Говорят, Лукьянов с Долиным что-то не поделили.
Десятилетиями уживались и вдруг поссорились? удивилась я. Старческий маразм?
Эти старики нас с тобой переживут. А с их нутром и на смертельном одре любому глотку перегрызть смогут.
Главное, чтобы не друг другу. Война никому не нужна.
В том-то и проблема, еще больше нахмурилась она. Рассорились они всерьез. Что не поделили знать не знаю, но Русик сказал, миром дело уже не решить.
Всегда есть шанс договориться.
Если есть желание. А им, похоже, и не пахнет.
Жизненный путь Петра Алексеевича Долина был до смешного похож на биографию Лукьянова. Причины карьерного роста также были как под копирку. Собственно, вчерашние союзники и знакомству обязаны силовым структурам многие годы назад их кабинеты располагались друг напротив друга.
А сегодня у них все шансы встать по разные стороны баррикад. Знать бы еще почему. И чем это грозит Владу. Ведь, по сути, он слуга двух господ. Точнее, трех.
Что старики не поделили, Русик не говорил?
Работаю над этим, кивнула Анжела. Но пока не колется.
А сама что думаешь?
Деньги.
Это понятно. Их ничто другое отродясь не интересовало.
Женская интуиция и, что важнее, жизненный опыт подсказывает, что кто-то у кого-то что-то спер.
И попался?
Похоже на правду?
Еще как, признала я.
Мы еще погадали что да как и простились. Анжела уехала к Русику, вознамерившись вытрясти из него всю известную информацию. В ее таланте я не сомневалась. А что делать с Владом, решить не могла. Все также страстно хотелось закатить скандал из-за водворения Димы в мой дом (последний, кстати, благоразумно сидел в своей комнате и носа не показывал). Однако Анжелины новости встревожили не на шутку. Похоже, сейчас не то время, чтобы отвлекаться на ненужные разборки. Да и Дима может пригодиться.
Дождь мощными потоками стекал по окнам. От сильных порывов ветра дрожало и тихонько позвякивало стекло. Уже давно стемнело, и пора было включать свет. Но я таращилась в окно и, зябко передергивая плечами, размышляла о войне вчерашних союзников.
Многие годы они плечом к плечу строили свою империю. Не жалели ни врагов, ни друзей. Но друг друга трогать не смели. Почему? Потому что силы были равны.
Вопрос в том, что изменилось. Кто дал слабину?
В свое время Влад познакомил меня с обоими, доводилось бывать и в их домах. Но об их деятельности он никогда не распространялся. Как и о своей роли в бизнесе.
Однако и по-светски пустого общения с ними было достаточно, чтобы составить собственное впечатление. Понятно стало сразу меня не привлекал внешний лоск и дурманящий запах денег и власти, ибо опасностью от них разило куда сильнее.
Они управляли чужими судьбами словно активами компаний. Это нужно, это нет. Это развивать, это продать за ненадобностью. Каждый человек оценивался ими с точки зрения полезности и имел свою цену, выраженную, разумеется в долларах. Падая в цене по собственной глупости или с их же подачи, неудачник навсегда лишался возможности вернуться в круг избранных. Упавший на колени, подняться уже не мог не позволят.
Влад умело играл по чужим правилам. У него были все перспективы со временем занять место одного из стариков. Но за это, разумеется, он платил свою цену.
Так, например, его брак решение Лукьянова, а не выбор Влада. Много лет назад Лукьянов был дружен с главой строительного комитета города, Клюевым. Через него проходили все госзаказы на реставрацию зданий, тендеры по продаже земли. Очень нужный человек. И подросла у него дочь, Ксения. Говорят, правда, что вовсе не от него супруга родила. Дескать, был у госпожи Клюевой бурный роман на стороне, но была она покинута возлюбленным и вернулась к мужу уже пузатой. Но, поскольку и тот на сторону ходил частенько, супружницу принял обратно. Так и жили, периодически ища новых приключений на стороне.