А, что пока не знают? Удивилась Старжицкая.
Пока не знают. «Система», ведь, никому не обязана докладывать. Она зафиксировала положение вещей, переформатировалась и стала в охранный режим. Она, ведь, со времени запуска сама по себе. Работает в автономном режиме и никакие оправданные юридические казусы не признает.
Войтеховский стал раскуривать потухшую трубку. Остальные ждали.
Самое плохое, что если эти распределители общественных благ узнают, какие неимоверные богатства скрываются за стенами этого города. А, узнав, они сделают все, чтобы до них добраться. Что случится, когда неолиберальная общественность получит доступ к неисчерпаемым ресурсам параллельных миров, открытых в обход «Системы»?
Гробовое молчание было ему ответом.
Не посмеют! Вскочила с места Барбара Кант.
Все с жалостью взглянули на нее. Даже «дядя» поднял голову. Барбара села и стала угрюмо расправлять складки на платье.
Даже «Система не поможет. Сказал Войтеховский. Мы уже не серая зона, ни отдельная вселенная, ни вселенная «391658». Система не обязана соблюдать здесь неприкосновенность исторического развития. Грядет включение Шаффурта, в систему социал-либеральных ценностей. Пусть не сразу. Но через пару лет социальной агитации, революция в Шаффурте неизбежна. Да и бесплатного сыра, на всех в Шаффурте, у этих паразитов хватит. Угнетаемые трудящиеся, ткачи и поденщики, за сытый социальный кусок, воспрянут, как один. Местные жители, они же, как дети. Они о наших Пол-Потах понятия не имеют. О том, что Гитлер был социалистом, им рассказывать не будут. О реальных деяниях строителя коммунизма Сталина будут умалчивать. Когда социал-либералы доведут до местных свинопасов идеи этих упырей, под маркой равенства и братства жди полноценную еретическую секту, с идеями раскулачивания. Так сказать, движение приверженцев Святого Иосифа и Блаженного Адольфа. Средние классы, ремесленники и крестьяне, купятся на перераспределение богатств. Бургграфа тактично отстранят. Под видом спасения от народного гнева, вывезут в нулевую и посадят в кресло председателя какого-нибудь фонда или корпорации. А, для Системы воля народа священна. Она вмешиваться во внутренние дела не будет. Дальше объяснять не надо. Последует принятие новых законов, а вслед за этим политические лидеры начнут черпать из неисчерпаемых запасов. А, там крах мироздания.
Ну, прямо-таки мироздания! Усмехнулась Старжицкая. Зная вашу непримиримое отрицание идей либерализма, можно уменьшить вероятность Апокалипсиса, до сорока процентов.
Так, либерализм, только одна сторона проблемы, дорогая кузина. Добавьте к борцам за марксистские ценности, мусульманский мир, Китай, Африку. Представьте себе, куда перенаправятся потоки беженцев, когда на голодающих территориях узнают о бескрайних просторах сопредельных миров. Если мы здесь не удержимся, эти ребята колоннами пойдут заселять изобильные ландшафты. Что будет, когда эта саранча попадет в девственную природную обстановку? Они маршируя по цивилизованным странам, оставляют после себя только срачь и разруху. В какие сроки Китай сможет удвоить или утроить население, чтобы начать организованное переселение? Правильно в кратчайшие.
Тут молчание в таверне стало просто гробовым. Было слышно как из крана, в чашку капает пиво. Войтеховский продолжил, очень спокойно:
Да и не только в этом дело Может мироздание, каким-то непостижимым образом и выстоит. А, вот жители Шаффурта точно нет. Помните летучее выражение, что мы в ответе за тех, кого приручили? Так, вот ставлю всех в известность, что мы с Кантом, как отцы-основатели Гильдии приняли решение. Мы с ним открыли Шаффурт, для широкой публики, но на растерзание стратегам освободительного действия его не отдадим. Так, что мы с Сигизмундом Самуиловичем будем стоять, за бургграфство, до конца.
Войтеховский обвел всех широким взглядом.
Короче, кто с нами?
Куда? Конкретно спросила Старжицкая.
К непримиримой борьбе за суверенитет и независимость Шаффурта. За незыблемость феодальных ценностей. За частную собственность, как основу мироустройства. И, как следствие за свободу тысяч вселенных, которые даже не подозревают о смертельной угрозе, которая над ними нависла. Остальные вольны идти, куда захотят. Мы, в конце концов несем ответственность и перед теми, кого завербовали. Перед вами тысячи открытых путей.
Браво! Сказал Карл Карлович. Что речь, в самом деле, идет о тысячах параллельных миров?
Это я образно выразился. Возможно, речь идет о миллионах вселенных. Так, Кант?
Самуил Сигизмундович выразил согласие, постучав лбом по столу.
От лица сотрудников проходческого щита, я уполномочен заявить. Встал с места бывший специалист глубинного бурения материи, Шервуд Филлмор. Физики-практики за Шаффурт! Грудью станем за гендерное и социальное неравенство. За неполиткорректность. За всех отцов и матерей города! За беспредельную любовную страсть. За угнетение низших классов и аморальные принципы.
Точно? Можете поручиться за всех?! Прищурился Войтеховский.
Мы, за эти четыре дня тысячу раз все уже обговорили. Всем инженерным корпусом. Ребята были готовы к любому развитию событий. Даже к самому худшему. Все сказали, что лучше в кроманьонцы эмигрируют, но обратно в нулевую не вернутся. Все две дюжины, участников собрания, постановили это единогласно.
Тут, все ясно. Что скажут дамы?
Барбара Кант встала и сурово сказала:
Дамы скажут, что ваши патриархальные воззрения мы отрицаем начисто. Но деваться некуда. Не рушить же мироздание. Мы присоединяемся. Так девочки?!
Так, так Закивали «девочки».
Но учтите спокойно жить мы вам не дадим! Добавила Барбара Кант. Намотайте на ус весь этот феодальный гнет временное явление. Оставаясь суверенным, Шаффурт должен идти по пути культурного и общественного развития!
Что остальные? Спросил секретарь Гильдии.
Карл Бюлер, только выразительно хмыкнул, а Карл Карлович, переглянувшись с Томасом Бакстоном и Уоли Неленбургом, махнул рукой:
Не дури голову, Юрген. Я только через полгода жизни здесь, от баб перестал шарахаться. И возвращаться обратно, к постоянной тревоге за свои яйца, не хочу. Лучше скажи, какие у нас шансы, в этой борьбе? Или просто погибнем героями и останемся в сказаниях. По сути против нас вся нулевая вселенная. Миллиарды особей. Союзников у нас там не будет. А, нас сколько? Три десятка?
На сегодняшний день, полноправных членов гильдии, включая присутствующих тридцать восемь человек. Сказал Войтеховский. В связи с этим, напоминаю против нас страшная сила. Поэтому, культура и общественное развитие, это хорошо. Но борьба предстоит не на жизнь, а насмерть. Так, что забудьте о пацифизме, корректности и даже о некоторых библейских заповедях.
Женская составляющая ложи фыркала, кривила губы, но молчала.
Так сколько мы сможем продержаться? Настаивал Карл Карлович. Скажешь, когда придет время заказывать себе скальдов, для сложения посмертных эпических песнопений?
Для ответа, на этот вопрос, перейдем к хорошему. Потер ладони Войтеховский. Кант оперативно среагировал на чрезвычайную ситуацию. Мы ведь гнали габаритные грузы через Самоа. «Система» на это не реагировала, до этого. Потому, что по ее мнению, все это уходило в никуда. А вот, когда она определилась, получилось бы, что это контрабанда. И донесла бы она не во Вселенский Надзор, а в налоговые инстанции. Тут бы нам и елбасы! Никакой форы и неолибералы на шее. Но, Кант красава!
Все почтительно уставились на поникшего профессора.
Да, здорово! Пыхнул трубкой Бюлер.