Сверр продолжает молчать, моргать и слушать, всё так же крепко сжимая между пальцами бычок.
Глубока Вода, вздыхает гостья. Пойду-ка. Мне ещё на работу возвращаться. И вообще, она искренне улыбается и хлопает его по костлявому плечу. Интересное вышло знакомство. Если хочешь, расскажу всем какую-нибудь дурацкую или пугающую историю. Поддержу твой имидж.
Сефу успевает дойти до двери и взяться за ручку, но снова оборачивается на управляющего:
Даже если ты и правда не каара и не часть Последних Семей, из моих уст эфорам об этом не узнать. Нет причин мне верить, но лучше ты, чем они. Лучше вообще любой из нас. Короткой Ночи Дня.
Дверь с глухим скрипом отворяется. Свет в коридоре кажется ослепительно-ярким после мерцающего излучения в кабинете. На плечо Сеф ложится холодная ладонь. Управляющий косится на храпящих маяков и тараторит гостье на ухо:
Та парочка ломилась к нам с самого утра, ещё до открытия. Здоровый бугай ногами бил в стекло и требовал, не поверишь, потомков Айфали. Ракель только открыла двери эти двое влетели в зал. Начали орать на маранском наречии. Не думаю, что кто-то кроме меня вообще понял, что это оно. Где, кроме Мёртвого Континента, маранцы самовольно выдают своё происхождение? Шутка ли, что в Джезерит Он машинально суёт пальцы в пачку из-под сигарет, но тут же огорчённо сминает её в комок и продолжает: Местные уже подтягивались на завтрак, и парочке, походу, стало неловко. Я с ночи возился с документами в дальнем углу. Перегородка достаточно высокая, чтобы спрятать того, кто склонился над столиком. Так что маранцы спокойно уселись по соседству и заказали три графина Воды. В основном ничего интересного в их болтовне не было. Если бугай слишком повышал голос, малая быстро затыкала ему рот парой странных слов. Да и в принципе они частенько переходили на незнакомое даже мне наречие, что-то среднее между дишским и маранским. Из всего, о чём они трепались, я бы выделил всего пару фраз.
Даже не замечая, как рот приоткрылся от удивления, Сеф продолжает внимательно слушать управляющего, ощупывая глазами его мимику в надежде заметить, врёт ли он.
Когда срывался, бугай настаивал, что сперва кто-то должен умереть, иначе путь из города отрежут. В один раз он выкрикнул про это слишком громко. Наш маячок тут же залип в их сторону и очень долго сидел неподвижно.
По спине Сеф пробегают мурашки. Сверр облизывает губы, кивает в другой конец коридора и продолжает:
Они прибежали с улицы, как будто их кто-то позвал. Может, и не зря болтают, что у эфоров одно сознание на всех. Если это и преувеличение, то масштаба, а не сути. Сплошной туман, он, наконец, сбавляет темп речи. Этому месту достаточно внимания одного маяка, поэтому я настойчиво выпроводил «дорогих гостей» из Врат. Демонстративно поулыбался и свалил. Надеялся, что к моему приходу их уже вызовут по какому-нибудь важному делу. Как видишь, не только ты сегодня захотела узнать меня поближе.
А вторая фраза? перебивает Сефу.
Вторая? А. Да. Когда я выскочил из кафе, тот бугай почему-то обнял меня и на всю улицу заорал, что воскреснет старый порядок и восстановится временной ритм. Вода его знает, что это значит, но всё остальное ещё больший бред.
Не похоже на лозунги аккретов, задумчиво отвечает Сефу, покусывая губы. На благо, кивает она управляющему и ещё раз повторяет: Короткой Ночи Дня.
Проводив гостью взглядом, Сверр утробно вздыхает, понимая, что придётся топать на улицу за сигаретами. Щёлкая кнопкой в кармане, он выключает ИК-излучение и закрывает за собой комнату на ключ.
Хиона искусно изображает безразличие, но периодически бросает встревоженный взгляд на подругу. Та так и не рассказала, что произошло между ними со Сверром. Теперь и вовсе напряжённо молчит, сосредоточенно вышагивая по плотно утрамбованному снегу, ни на секунду не отвлекаясь от дороги.
Наконец на одном из узких перекрёстков Хиона не выдерживает.
Стой-ка! она резко выскакивает перед Сефу.
Та от неожиданности врезается в подругу и поднимает на неё хмурый взгляд. Хиона скрещивает руки на груди и так же тяжело смотрит в ответ, медленно водя головой из стороны в сторону: она не сдвинется с места, пока не узнает подробности.
Ничего необычного не было, врёт Сеф, непроизвольно возвращаясь мыслями к ярким деталям разговора. Сверр такой, как про него говорят: высокомерный и заносчивый. Она устало добавляет: А с его слов похоже, что утром к ним нагрянула парочка южан с похмелья. Дикого похмелья. Ничего особенного.
Демонстративно цокая, Хиона резко разворачивается и шагает ещё быстрее, оставляя подругу в одиночестве посреди пустого перекрёстка. Раскачиваясь на носках, Сеф мысленно проводит параллели между словами Сверра и воспоминаниями из детства или совсем недавнего прошлого. Холодный пот прошибает лоб. Руки сами тянутся к повязке и потуже подтягивают косу.
Всё ещё топчущуюся по скрипучему снегу, её застаёт едва уловимый окрик. Зовут по имени. Сефу вздрагивает и оглядывается, но оба переулка пусты. Она скользит взглядом по окнам ближайших домов, но они уже плотно забиты к Чёрному Ноазису. Открытых нет.
Кто здесь? негромко откликается Сеф, хотя и успела решить, что ей послышалось.
Густая тишина проулка изредка прерывается гулкими звуками с узловой площади, но среди них нет ответа на вопрос. Бросая последний взгляд вдоль перекрёстка и пряча замёрзшие руки в глубокие карманы пальто, Сеф пожимает плечами.
Тут же. Гораздо отчётливее и протяжнее. Голос зовёт снова. И снова. Каждый раз, словно пробираясь через плотную завесу или толщу воды. Переходя с шёпота на крик. С крика на вой.
Тонкая кожа на лбу покрывается лёгкой испариной, быстро впитывающейся в вязаную повязку. Руки в карманах дрожат, но Сеф не сдвигается с места, продолжая вслушиваться, как голос без носителя называет её по имени. В очередной раз он шепчет прямо над правым плечом.
Сефу резко разворачивается на звук и вдыхает поглубже. Снежинки мелкой крошкой падают снизу вверх, а вдоль подбитых снегом бордюров стелется плотная серая пелена. «Слишком холодно для тумана», думает Сеф, медленно выдыхая. Будто снег, падающий в небо, обычное дело. Воздух в переулке зрительно уплотняется и мелко дрожит. Туман плавно перекатывается всё ближе к перекрёстку. В ушах у Сеф шумит. Она больше не может отвести взгляд, как заворожённая, покачиваясь из стороны в сторону, а плотные бледно-серые лоскуты сознательно ползут к её ногам. Прийти в себя помогает чьё-то прикосновение. Крепкая ладонь хватает Сефу за пальто и отшвыривает на несколько метров. С такой лёгкостью, словно толкнули воздушный шарик. Сеф замирает в сугробе и ошарашенно моргает, пытаясь осознать происходящее.
Беги отсюда! Лицо Сверра искажено таким первобытным страхом, что Сеф не раздумывает ни секунды и рывком вскакивает на ноги.
Туман в переулке успевает колоссально вырасти в размерах и двигается уже куда быстрее.
Не оборачивайся! орёт управляющий уже вслед своей гостье.
Она со всех ног несётся в «Обитель», даже не пытаясь предположить, что только что произошло. Не замечая ничего вокруг. Слыша только грохот собственного сердца. И уж точно не собираясь поворачивать назад.
Моя сладкая, неужели так сложно вовремя приходить на работу? Тирид с присущей ему плавностью выскальзывает из-за колонны.
Холл «Обители» полупустой: молодняк из ближайшей общины докучает маячкам, Хиона мило беседует с постояльцем, Милада сосредоточенно роется в бумагах за ресепом, а Рид вот он нагло улыбается в лицо Сефу.
Управляющий недовольно стучит по наручным часам и уходит прочь.