Однажды Ван проснулся с надеждой, что счастливое будущее должно наступить прямо сейчас. Может быть, это была лишь фантазия, пришедшая откуда-то из сна, но ему казалось, что она реальна, и он стал тормошить Патрицию. «Ведь наши беды должны когда-нибудь закончиться? спросил он себя. Когда же, если не сейчас?!»
Ты забыла? Забыла?! тряс он за плечи Патрицию.
Наконец она открыла глаза.
Ты о чем?
О том, что было, или будет на Эриде, застыл он в ожидании.
Она кисло посмотрела на него и покачала головой. Он все понял, и больше говорить было нечего. Надо было работать!
На Весте бурлила деятельность: андроиды устраняли последствия радиации, печатали конструктивные элементы башен и бункеров, восстанавливали их под контролем жителей астероида. Андроиды реконструировали не только строения, но и приводили в порядок развороченную каменистую поверхность астероида. Работа продвигалась стремительно, окружающий мир менялся на глазах. Каждый из жителей занимался первоочередными делами, но все понимали, что впереди еще много других, по-настоящему глобальных задач.
Ван и Патриция работали, как и все. При этом почти постоянно они находились в бункере с детьми, решая возникающие вопросы в виртуальном режиме. Потеряв при бомбардировках родителей, Ван не хотел даже на час оставлять детей, они были ему невероятно дороги, и он все больше это понимал.
За решением текущих дел прошел целый день. Наступил вечер.
Как ты себя чувствуешь? спросила Патриция, глядя из угла на Вана.
Он ужинал за столом. Дети уже спали в отдельной комнате.
Лучше, чем вчера, пошутил он, даже не посмотрев на Патрицию.
Они спали на одной кровати, но Ван за эти дни не прикоснулся к ней. Он все еще болел Амой, она не покидала его души. Иногда он смотрел на Патрицию, и ему становилось полегче, но ненадолго. Мысли угнетали его. Но сколько Ван себя помнил, еще со школы он был таким мрачным и угрюмым, его вечно что-то заботило и не давало наслаждаться жизнью. Родители, дети, дела, служба, война, отношения, словом, все, что крутилось вокруг него. Только в душе он был гедонистом, в самой ее глубине, до которой не допускал никого, даже себя, потому что боялся думать о чем-то в превосходной степени, чтобы не нарушить гармонию. Он не знал, почему. Так чувствовал и все.
В инфосетях продолжались обсуждения и голосования, тогда как в реальном мире энергично приводились в порядок разрушенные бункеры и небоскребы. Работы, как обычно, хватало всем с горкой. Ученые возвращались к текущим делам. Профессор Нув сокрушался о гибели многих коллег и последние дни сильно грустил. Ему было невероятно жаль погибшего помощника Юла. В то же время Веста не потеряла одного из главных ученых Крона. Нув часто общался с Кроном, и считал его незаменимым. «Потерять такого, как Крон, значит потерять почву под ногами, думал он. Хотя жалко всех. Безумно тяжело думать, каких людей мы не досчитались».
В один из дней профессор собрал студентов в аудитории кафедры астрономии.
Дорогие мои, вот и закончилась наша битва за жизнь и за мир, говорил Нув. Мы понесли катастрофические потери. Вы сами это знаете, почти в каждой семье поселилось горе, в масштабах астероида это ужасающая статистика. Слова бессильны описать всю боль, которую мы испытали в результате произошедших событий. Но противнику нанесен сокрушительный удар, и силы наших союзников уже заканчивают уничтожение отдельных очагов сопротивления на Земле и на Марсе. На этом все: война закончена. Дальше будем восстанавливаться: как психологически, морально, так и в быту, материально. Мы восстановим наши районы и как следует подумаем о будущем. Не прогнозирую, что вскоре нам предстоит очередная война, однако всем станет спокойнее, когда у нас будут сильная защита, оборона, вооружение и разведка. Я полагаю, что на днях у нас начнутся обсуждения: мы соберемся на конференцию, запланируем необходимые мероприятия и начнем двигаться в поставленном направлении.
В аудитории кафедры царила непривычная картина: не все места были заняты, война сократила численность учащихся наполовину. Но в первом ряду виднелось бледное лицо Гефа, в середине аудитории сидели Идда и Кюр, а ближе к концу Тиша. Наконец девушка с большими глазами подняла руку, и Нув кивнул, разрешив задать вопрос.
Профессор, что вы думаете о пересоздании населения через накопители? Я имею в виду сканирование в прошлом и последующее восстановление в нашем времени.
Тиша, я уловил твою мысль, она очевидна и злободневна. Но я настроен к такому, безусловно, желанному сценарию развития событий скептически. Сейчас объясню, почему, сказал Нув, снял с переносицы очки и грустно подумал, что у Амы и ее коллег не будет возможности восстановить всех людей это займет много времени, слишком много времени. Мы все знаем, сколько людей погибло, несчастье пришло практически в каждый дом и в каждую семью, исключений крайне мало, к сожалению. И представьте, сколько времени потребуется для того, чтобы отсканировать каждого погибшего человека и восстановить его на это уйдут даже не годы, а десятилетия.
На первом ряду подняли руку, и профессор кивнул.
Но профессор, вы же понимаете, что накопители, которые позволяют переносить отсканированную информацию о любом человеке из прошлого в настоящее или будущее, либо наоборот, эти накопители можно произвести в достаточном количестве, пусть их будут сотни, даже тысячи, чтобы хватило для этого важнейшего дела. Разве такой подход не напрашивается?
В аудитории послышался гул: студенты переговаривались и обсуждали тему. Нув помедлил, дождавшись полной тишины, надел очки и заговорил:
Геф, я прекрасно понимаю, что всем бы хотелось так поступить, нам бы очень хотелось вернуть все назад, восстановить всех людей до единого с помощью накопителей. Конечно, их можно произвести в необходимом количестве. Но вот вопрос: нужно ли это делать? Многие из вас чувствуют, что это чревато опасностями, последствиями. Можем ли мы идти на риск? А ведь рисковать мы будем всем всеми жизнями, которые у нас есть. Поэтому я сомневаюсь, что нам следует действовать так, как предлагает Геф.
Профессор, взметнулась в глубине аудитории одна из четырех рук Идды и одновременно послышался ее голос, если мы не готовы восстановить потерянных в битве людей, тогда на что нам рассчитывать? И готовы ли мы восстановить людей позже, когда будем понимать, что нам ничего больше не грозит?
Профессор приспустил очки и проговорил:
Давайте спросим у знающего человека.
С этими словами ученый взмахнул рукой и вызвал в центре аудитории виртуальный экран. Через мгновение на экране возникла фигура женщины. Улыбнувшись, женщина поприветствовала профессора и учащихся. В зале послышались приветствия.
Ама, обратился к женщине Нув, нам хотелось бы получить ответ, почему мы не можем восстановить мертвых людей, имея достаточное количество накопителей, и когда будем иметь такую возможность в будущем?
Ваш вопрос не оригинален, вздохнула Ама. Мы имеем предательство и разрушения, большие человеческие и материальные потери. И если бы наши технологии были надежно защищены от нейросети, то не произошло бы утечки, не случилось бы потерь. Вы это прекрасно знаете. И спросите себя: что будет, если произойдет утечка пространственно-временного накопителя? Этих накопителей пока не много, но чем их больше тем выше вероятность утечки. Кто-то может поручиться, что у нас не будет предателей, что мы победили нейросеть окончательно и гарантировали себе безопасность на веки вечные? Ама окинула взором аудиторию и, помедлив мгновение, продолжила: Очевидно, никто этого не гарантирует. Крон давно предполагал, что нейросеть могла обезопасить себя, создав свои подразделения под поверхностью на Земле, либо даже на другой планете. Где они могут быть на Марсе, на Луне, на Уране? Да где угодно, нам это неизвестно, поэтому мы просто обязаны засекретить такие технологии, сохраняя мир и наши жизни. Чтобы восстанавливать умерших, нам нужны гарантии того, что нейросеть не доберется до накопителей. Нет сомнений, она о них знает, ведь за время военной операции она могла закачать в свои сети огромное количество информации о нас и наших разработках. И конечно, она примет решение завладеть этими разработками, если еще существует. Итак, нам нужны точные сведения о том, что нейросети больше нет, что она не появится больше вблизи астероида. Пока мы не получим таких гарантий, не сможем заниматься восстановлением тел.