Королевский престол вновь оказался без короля в 1574 году по причине того, что Генрих Анжуйский в июне 1574 года тайно покинул пределы вверенного ему государства в связи со смертью его брата короля Франции Карла IX. Именно он и стал следующим правителем Франции.
В Польше вновь началось так называемое «бескоролевье», второе по счету. В числе прочих кандидатов корону Польши вновь предложили царю Иоанну Грозному (в то же время хоть и формально, но на тот момент Генрих Анжуйский все еще официально являлся королем Польши его никто не лишал этого титула). В ответ на просьбу Грозный предложил полякам поставить государем либо его, либо сына своего Федора. Ранее, при обсуждении кандидатуры Грозного, часть польской шляхты предлагала кандидатуру царевича Федора.33 После предложения Иоанна Грозного польская «верхушка» рассматривала обе кандидатуры, причем большинство из сторонников «прорусской партии» поддерживало царевича Федора. Но ни тот ни другой так и не опробовали королевский трон, новым правителем Речи Посполитой стал Стефан Баторий.
В декабре 1586 года Стефан Баторий умер. Иоанна Грозного на тот момент тоже уже два года как не было в живых. На этот раз Федор, взяв инициативу в свои руки, сам выдвинул свою кандидатуру на королевский престол. Выдвинув ряд условий, при которых он согласится возглавить Польшу, Федор в ответ получил другие условия, первым из которых стало принятие римской веры. Далее следовали несколько пунктов, касающихся также римской веры и обращение в нее всех русских земель. Кроме того, поляки желали, дабы титул польского короля был выше титула царя московского, и чтоб последний был в подчинении у первого.
В результате королем Польши Федор так и не стал.
Предлагая правящей в России династии корону, польско-литовские представители стремились к обращению Московии в католическую веру и подчинении ее Польско-Литовскому государству. В то же время Иоанн Грозный отклонял предложения о смене веры и в свою очередь предлагал объединить Россию с Польшей и Литвой в единое государство.
В 1586 году посол польского короля Стефана Батория, который был бездетным, М. Гарабурда, обращая свои взоры к русскому престолу, обратился с предложением присоединить Польшу к России в случае смерти Батория, равно и наоборот, Россию к Польше в случае, если Федор, также будучи на тот момент бездетным, умрет раньше польского короля.
Не вполне понятно, зачем эти самолюбивые господа хотели себе в государи сына Грозного, если тот был слабоумным. Неужели поляки мечтали, чтоб их страной управлял идиот? Сомнительно.
Конечно, приглашение на королевский престол можно рассматривать в более далекой перспективе. В случае, если бы при жизни Иоанна Грозного польский престол достался царевичу Федору, то после смерти первого русского царя российский престол оставался бы свободным, и ничто не мешало шляхте сделать своего короля еще и российским государем. После осуществления своего замысла поляки смело могли устранить Федора (в том числе и физически) и вместо него посадить на трон своего соотечественника. Прямо как сегодня делают американцы по всему миру, руководствуясь принципами своего главного идеолога Бжезинского (кстати, о польских птичках). И тогда Польское государство, расширившись за счет русских земель, разрослось бы до небывалых размеров, и мечта поляков об империи от моря до моря, о которой они и сегодня вспоминают, стала бы реальностью.
Но это можно говорить лишь относительно событий 1586 года, когда Иоанн Грозный уже два года как скончался. А ведь в 1572 и 1574 годах, если б удалось Федору стать королем Речи Посполитой, предсказать развитие событий таким образом было практически невозможно. Ибо в то время другой сын царя Иоанна IV Иван Иванович был в полном здравии, и в случае смерти Грозного полякам пришлось бы иметь дело именно с ним. И тогда как знать, кто кого подчинил бы себе, и кто кем стал бы управлять.
Как ранее было сказано, царь Федор участвовал в военных действиях против шведов.
Д. М. Володихин, приводя доводы о полноценности Федора в плане умственного развития, среди прочего отмечает: «Больных в Московском государстве не превращали в воителей, хотя бы они и принадлежали правящей династии. Следовательно, нет резонов говорить о какомто исключении и для Федора Иоанновича. Если он попал в действующую армию, к тому же решающую жизненно важные для страны задачи, значит, больным, умственно неполноценным его никто не считал.»34
Таким образом, мы видим, что имеются довольно убедительные аргументы, указывающие на то, что царь Федор Иоаннович отнюдь не являлся болезненной от природы и недееспособной личностью. То был вполне здоровый человек, который самостоятельно мог принимать (и принимал!) решения и нес за них ответственность.
В том числе и о высылке в 1584 году Нагих в Углич.
ГЛАВА ТРЕТЬЯ
Неугодные Нагие
Одним из первых решений нового государя стало удаление из Москвы, подальше от царского престола, семейства Нагих.
Нагие происходили от тверских бояр, до конца XV века служивших великим князьям тверским. После того, как в 1485 году Тверское княжество было присоединено к Москве, Нагие перешли на службу к Ивану III. Однако далеко не сразу этот род стал заметным. Поскольку около великого князя уже давно сформировалось собственное окружение, Нагие попали в услужение к детям Ивана III, являвшимся удельными князьями.35
Впервые представитель данной фамилии ловчий Михайло Иванович Нагой36 в разрядах упоминается в 1509 году. Причем до этого момента такой должности при Государевом дворе не существовало, он был первым ловчим.
Во времена правления Иоанна Грозного первым из семейства Нагих упоминается Федор Михайлович Нагой, который в 7043 (1535) году также был ловчим. Через пять лет он был переведен в окольничие, в коих и пребывал до самой своей смерти в 7066 (1558) году.
Его сыновья Афанасий и Федор служили воеводами в разных городах, участвовали в Ливонской войне. Вскоре Афанасий Федорович стал главным специалистом по контактам с Крымским ханством.
Дочь Александра Михайловича Нагого (родного брата Федора Михайловича) Евдокия (Авдотья) вышла замуж за Владимира Старицкого, двоюродного брата Иоанна Грозного. Как указано в свадебном разряде, Иоанн Грозный приговорил женить брата своего 01 сентября 7058 года. То есть, с учетом методики, приведенной ранее в отношении даты рождения царевича Дмитрия 01 сентября 1549 года.
Сама свадьба состоялась 31 мая 1550 года. Неделей ранее, 24 мая 1550 года проводился смотр невест. Причем выбирал невест не только князь Владимир, но и государь.37 С этого момента Нагие становятся родственниками царской семьи.
В сравнении с другими именитыми семействами Нагие в связи с замужеством Евдокии каких-либо особых привилегий не получили они не вошли в политическую элиту того времени, положение их рода не усилилось по отношению к остальным. Видимо, сказывалось происхождение, которое не было родственным по отношению к большинству семейств, находящихся в окружении государя, да и отсутствие особых заслуг в ходе службы тоже не давало возможности войти в высшие эшелоны власти. И хотя буквально спустя четыре года Евдокия приняла постриг в суздальском Покровском монастыре под именем Евпраксии, род Нагих хоть и не был в числе особо приближенных к государю, но и не пострадал от опал Иоанна Грозного.
В то же время семейства Шуйских и Годуновых довольно весомо представлены в окружении Грозного. Их фамилии звучат и среди думских бояр, и в числе окольничих, и крайчих, и иных титулованных особ. И если Шуйские представлены практически во все время правления царя Ивана Васильевича, то Годуновы выдвинулись в первые ряды служилых значительно позже, однако они за относительно короткий временной промежуток они сумели занять множество основных постов и при этом потеснить представителей других родов.