Яиц было полно. Они радостно качались на полу под ритмичную гитарную музыку. Поскольку влюблённая Яйцерина летала, а я был как минимум на полметра выше самого высокого яйца в зале, мы легко могли разглядеть выступающую на сцене группу.
Охрене-е-еть, только и сказал я, увидев, как всё это происходит.
На сцене находилось пять яиц. У троих были гитары они просто висели поперёк яиц и издавали звуки гитар. Четвёртый сидел за барабанной установкой. Барабанные палочки летали перед ним, усердно стуча. Пятый пел в микрофон:
В тот час, когда на небе
Яичница сгорит,
Нас тьма с тобой укроет,
Способствуя любви.
Я буду очень нежен
Ведь ты моё яйцо
Но ты мне не сказала,
Что Что!!!!
Сальмонелла!
О-о-о-о.
Сальмонелла!
А-а-а-а
Припев весь зал орал хором. Я тоже немного подпел, даже похлопал. Очень уж прочувствованно исполняли.
Здорово, правда? прокричала мне на ухо Яйцерина. Они первая из популярных рок-групп, которая взялась за такие остросоциальные темы, как заболевания, передающиеся половым яйцом!
Круто! крикнул я в ответ и показал большой палец. А где тут бухают? Я не для себя, мне кошку покормить.
Яйцерина провела меня в угол, где обнаружилась барная стойка. Барное яйцо уставилось на меня вопросительно.
Выпить бы, попросил я.
Яйцо осуждающе покачалось и сказало:
Смиту Гладкое Яйцо это не понравится.
Главное, чтобы мне понравилось, сказал я.
Передо мной очутилась стопочка не больше напёрстка.
С вас десять микрояичек.
Я поднял пустую стопку, посмотрел на просвет. Грустно вздохнул, выпил ничего, поставил обратно. Да, Фионе тут ловить нечего, надо срочно менять мир
Костя, ты сразу всё выпил? ужаснулась Яйцерина.
Именно так поступает настоящий мужчина, сказал я.
И вдруг заметил, что вокруг меня становится тихо.
Яйца как-то подозрительно на меня косились, даже группа, доиграв одну песню, не спешила начинать вторую. Яйцерина почувствовала себя неуютно.
Знаю, ребята, бодро воскликнул я, Смиту Гладкое Яйцо это не понравится. Но почему вас так заботят его чувства? Неужели вы всю свою жизнь будете подлизываться к Смиту Гладкое Яйцо, отрицая собственную неповторимую яичность? Да тогда лучше уже присоединиться к яйцекратам и поклониться Королю Яйцо!
Яйца зароптали. Я, поняв, что наступил на больное, сменил пластинку:
Яйцо, ребята, это товар с повышенным содержанием бренда. Яйцо на сто процентов гарантирует хороший вечер и утро. В нашей жизни яйцо всегда торжествует. Вы способны подстроиться под яйца, вы стремитесь быть совершенством в глазах других, вы воплощаете чьи-то мечты. Не пора ли остановиться и посмотреть на яйцо? Я никогда не думал, что яйцо придёт ко мне и скажет: «Я Яйцо». Не забивайте яйцо. Я конечно понимаю, что, когда проблемы с яйцом, то всякое яйцо и лезет в голову, но всё-таки Яйцо это не порок, а состояние души. Жаль, что современные бизнес-леди не могут тратить слишком много времени на яйцо. Яйцо как горчица, требует осторожности и знания меры. А вот «Оцйя» это Яйцо наоборот. А неплохо забирает эта ваша невидимая хрень!
Яйца разразились аплодисментами. Мне хлопали сотни невидимых рук. Я кланялся. Рядом со мной вертелась в воздухе гордая Яйцерина.
Кто ты, отважный чужеземец? спросил в микрофон вокалист.
Это Костя Старательное Яйцо! отозвалась Яйцерина.
Следующая песня в твою честь, Костя Старательное Яйцо!
Выпивка за счёт заведения, подхватило барное яйцо и подвинуло мне ещё один напёрсток.
Ура! обрадовался я. Да здравствует!!!
***
Третий напёрсток точно был лишним. Во всяком случае, связь с реальностью я утратил полностью. Ужас! Никогда такого не пил. В животе как было пусто, так и осталось, а в голове зато
Это немного напомнило, как мы в детстве на советских качелях развлекались. Ну, такие, где колесо от КАМАЗа на четырёх цепях висит. Мы его закручивали по часовой стрелке, а иногда против, как настроение. Один держал, а двое забирались. Колесо стремительно раскручивалось, вызывая штормовое головокружение.
Потом мы подвели под процесс научную базу и начали играть в бар. Закручивал бармен. Закажешь бутылку водки он тебе по самое не могу закрутит. Кружка пива два-три оборота. Эх, детство-детство, ты куда ушло
В себя я пришёл на улице, в каком-то тёмном укромном уголке. Мои руки как раз сдёрнули с алеющей Яйцерины занавеску, и тут я замер. Ну, пока связь с реальность отсутствовала, я, кажется, был вполне уверен, знал, что делать, и даже не сильно переживал из-за сальмонеллы. Но вот теперь я резко озадачился происходящим.
Не останавливайся, Костя, прошептала Яйцерина.
Блин, да я бы рад не останавливаться! Или не рад?.. Господи, что я вообще делаю со своей жизнью?!
Из затруднительного положения меня выдернул знакомый мерзкий голос:
Какого яйца тут происходит?!
Я повернул голову и увидел, что единственный выход из нашего закутка заслонили трое яиц.
А! Я хихикнул. Смит Гладкое Яйцо? Да ты крутой. А эти, по бокам твои яйца?
Стойте! заметалась Яйцерина. Не надо! Я всё объясню.
Да чё там объяснять, и так всё понятно, пожал я плечами и отважно шагнул к Смиту.
И тут вдруг спину пронзила резкая боль, заставив меня вскрикнуть и упасть на одно колено.
Так-так-так, вальяжно произнёс Смит, подкатываясь ко мне. Похоже, тут переживать не о чем, да?
В невидимой руке рядом с ним появилась металлическая цепь.
Глава 5
Про болты в спине я практически забыл. Вот ведь Раньше не понимал, как люди умудряются жить со всякими пирсингами неудобно ведь должно быть! А самому накрутили в спину неведомой хрени и как так и надо. Ну, на спине не засыпал, само собой, привык на боку.
И вот сейчас, ни в зад ни вперёд, как говорится, болты дали о себе знать. С меня даже хмель слетел от таких изысков. Как будто в позвоночник все эти болты вот прям сейчас закручивают, без наркоза. В глазах потемнело, на губах застыло матерное слово.
Уши будто ватой заложило, но я всё же услышал, как кричит Яйцерина, как Смит Гладкое Яйцо говорит: «Подержите её!». Потом свист воздуха, рассекаемого цепью.
Я сделал то единственное, что мог повалился на бок. Цепь пролетела сверху. Смит выругался.
Приступ ушёл так же внезапно, как и пришёл, оставив только тошноту, бешено бьющееся сердце и трясущиеся руки-ноги. Ну и хрен с ними, что трясутся. У Смита, вон, их вообще нет. Надо, Костя! Вступиться за честь дамы, и всё такое.
Я приподнялся, встал на одно колено, посмотрел на Смита, который как раз отводил цепь назад для второго удара. Ну и что мне с этим Шалтаем-Болтаем делать? С правой ему пробить? Мысль, конечно, интересная, опять-таки ужин. Но вряд ли это как-то поможет нашей репутации в деревне Яичных Холмов. Да и Яйцерина умом тронется, увидев, как мы с Дианой и Фионой пожираем внутренности её бывшего.
Подумав, я просто вытянул руку и толкнул Гладкое Яйцо.
Результат превзошёл все ожидания. Смит упал и покатился, громко вопя.
Э! возмутился сзади один из его подручных (или, вернее, «подъяичных»?), который держал Яйцерину. Ты страх потерял, яйцо с руками?
Кажется, ребята привыкли, что от них молча выхватывают и говорят «спасибо». Типичные мажорчики, непуганые.
Сейчас, сказал Смит Гладкое Яйцо, поднимаясь, как Ванька-встанька, я тебя убью. Выпущу наружу твой белок. Готовься к смерти!
Окей, пожал я плечами, выпрямляясь во весь рост. Пойду готовиться. Как буду готов сообщу.
Смит взмахнул цепью. Я, не слишком уверенный в том, что делаю, поднял левую руку, и цепь обвилась вокруг неё. Больно, конечно, но терпимо. Великих сил в яйце не было.
Перехватив цепь, я дёрнул, и другой её конец выскочил из невидимых рук Смита, сам же он чуть не упал к моим ногам, но всё-таки выстоял.
Белок, говоришь? сказал я, помахивая цепью. Белок это хорошо. Но желток гораздо вкуснее. Что застыл, придурок? Да я таких, как ты, на завтрак, обед и ужин жру! Нашёл, на кого напрыгнуть, гоголь-моголь тухлый. Это я вспомнил, как то, другое яйцо обозвало Смита, когда я впервые его увидел.