Там, где я только что лежал, разбилось ещё одно яйцо голем нанёс удар. Я, наконец, сумел подняться. Сперва на четвереньки, потом на дрожащие ноги. Поднял биту, нашёл голема взглядом.
Голем стал пониже. Разбив очередное яйцо, он перестраивался, рост его уменьшался, ширина тоже. Дикая гадость. Если раньше у меня всё-таки маячила мысль, что можно просто взять палки и прорваться к порталу, то сейчас я убедился, что это бред. Здесь голем из двадцати яиц (ну, уже поменьше), а там этих яиц тысячи. Да нас элементарно в белке с желтком утопят.
Яйцо-голова повернулось ко мне. Голем сделал шаг. А я вдруг понял, что смотрю на одно из яиц грудной клетки монстра. Что-то щёлкнуло у меня в голове, я широко раскрыл глаза:
Яйцессандра? Яйцессандра Великолепная? добавил я, покопавшись в памяти.
Так меня звали в миру, отозвалось яйцо тонким одиноким голосом. Теперь я отрицаю свою яичность.
Но как же Как же остальные? офигев от такого предательства, страшным шёпотом вопросил я.
И остальные тоже, подтвердила мою догадку Яйцессандра. Мы осознали, что яйцекраты правы. Только их вера истинная. И яичность это то, что мешает нам переродиться в прекрасных птиц.
Сволочи! заорал я. Яйцерик вам верил!
И бросился в атаку, замахнувшись битой. Навстречу мне полетело яйцо. Встретить удар я не успел, яйцо врезалось в грудь. Из лёгких вылетел весь воздух, меня отбросило шага на четыре. Повезло ботинки проскользили по Смитовским потрохам, и я даже не упал.
Херррррачь! надрывался ворон, кружась под потолком. Херррррачь урррррода!
Ободрённый этим напутствием, я опять побежал, разбрасывая ногами останки Смита. Голем швырнул очередное яйцо. Я отмахнулся битой, разбил его, пробежал сквозь яичный фонтан и наконец-таки огрел голема битой. Бита прошла сквозь «тело» наискосок, от «плеча» до «бедра», и вышла наружу.
Голем вскрикнул всеми оставшимися голосами и рассыпался. Верхние яйца разбились об пол, нижние просто раскатились. Я хладнокровно добил их несколькими ударами и замер, тяжело дыша.
Как-то попалась в интернете картинка, где двое детей не то дерутся, не то играют в луже, кругом брызги летят. И какой-то гений фотошопа заменил цвет, превратив воду в кровь. Выглядело эпично. Вот если бы сейчас кто-то сделал то же самое с белком и желтком Н-да, фильм с такой трэшовой сценой даже в прокат бы не выпустили. Разве что с пометкой 21+.
Послышались шаги. Я обернулся. В зал влетела Диана, следом за ней Яйцерик. Увидев меня, с битой, покрытого яичными потрохами и стоящего на мёртвых яйцах, Яйцерик ахнул и повалился в обморок. Диана повела себя более хладнокровно.
Н-да, вижу, ты старался, сказала она. Я бы так чисто и аккуратно сработать не смогла, что и говорить.
Я развёл руками мол, что поделаешь, обстоятельства.
Яйцекрррраты! поддержал меня ворон. Пррррредательство! и спикировал Диане на плечо. Ко мне, наверное, побрезговал я же грязный.
Отбросив биту, я подобрал валяющийся неподалёку нож, подошёл к сцене и, запрыгнув на неё, освободил пленниц.
Костя, ты настоящий герой! сверкая глазами, сообщила мне голая Фиона. Я никогда не видел подобного. Это была грандиозная битва! Мне теперь хочется написать о тебе стихи.
Давай, потом? попросил я. Сейчас лучше прикройся чем-нибудь, ты смущаешь мой разум. Вернее, то, что от него осталось.
А Яйцерина шарахнулась от меня и, издавая горестные вопли, побежала Сперва я подумал, что к отцу. Но она до него не добралась. Остановилась возле одной из яичных луж.
Смит! голосила она. Смит Гладкое Яйцо! Любимый мой! Какой ужас!
Общее мнение по поводу этой душераздирающей сцены выразил ворон, негромко каркнув:
Дурррррра.
Глава 10
Эй, старик. Давай, просыпайся. Я нежно похлопывал Яйцерика по яичным щекам.
Мы перетащили его в дом. Тащить пришлось втроём, потому что у меня в любой момент могла накрыться спина, Диана одной рукой придерживала платье, а Фиона тоже одной рукой фиксировала на себе скатерть, которую стырила со столика в клубе. Вся наша команда при этом была крайне нестабильна, и я всерьёз опасался, что мы кокнем Яйцерика по дороге, но обошлось.
Никто, что характерно, помогать нам не кинулся. Впрочем, их можно было понять, учитывая, как я выглядел с ног до головы в яичной массе. Вот я лично подошёл бы к залитому явно чужой кровью человеку помогать тащить куда-то другого бесчувственного человека? Чё-то хз, честно говоря.
Краем глаза я заметил Джона Ячменное Яйцо. Он, увидев меня, покачнулся, развернулся и вчистил бежать, смешно переваливаясь, как и подобает яйцу. Будет теперь ещё и отсюда что-то эдакое, неприятное. Короче, валить отсюда надо, и чем скорее тем лучше.
Валить надо, эхом отозвалась на мои мысли Диана, когда мы наконец-то положили Яйцерика в его постель.
Кого? отважно спросила Фиона.
Да всех, проворчал я. Задолбали!
В этот момент, как ни странно, думал об Яйцерине. Ведь вся такая влюблённая была, аж летала. И чего? Сидит там теперь, ревёт в луже Смита. Вообще, что-то мне в этой Сансаре катастрофически не везёт с амурами. Тян мужик, Диана стерва-одиночка, Розалинде нужен был только секс, Элегия попсовая фанатичка, а Яйцерина дура. К тому же яйцо.
Чтобы свалить, нужно было оружие. Чтобы валить всех тоже. А чтобы получить оружие, нужен был Яйцерик. Вот я и похлопывал его по яйцу, понятия не имея, что ещё нужно делать. А Диана с Фионой стояли сзади, с любопытством наблюдая за моими действиями.
Может, он того? нерешительно спросила Диана. Ну протух? Окончательно?
Яйцерик, конечно, был бледен, как смерть. Точно так же побелело то яйцо, из которого я выдернул биту. Пульс щупать смысла нет. Как вообще отличить мёртвое яйцо от живого? Н-да, медицинского яйцеобразования мне не хватало катастрофически.
Где он? Что с ним? послышался голос, и дверь в комнату распахнулась.
Вбежал Яйцедок.
Ну, слава яйцу! вздохнул я. Упал в обморок. Не знаю, что с ним
Убирайтесь! крикнул Яйцедок и, подкатившись к кровати, толкнул меня в бок. Откройте окна и убирайтесь, ему нужен воздух!
Так он жив? уточнила Диана.
Вон отсюда, я сказал!
Фиона открыла два окошка, имеющихся в комнате, и мы вышли. Я тут же направился на задний дворик, где располагался колодец. Попросил:
Полейте меня, а?
Фиона тут же сноровисто откинула крючок, удерживающий цепь с ведром и когда успела насобачиться? Ведро полетело в колодец, где-то внизу тюкнулось о воду. Диана смотрела на меня с сомнением.
Вряд ли ледяной душ пойдёт на пользу спине.
А яйцо пойдёт? вяло спросил я. Я в яйце весь, от и до. Знаешь, каково это ходить в одеждах из крови врагов?
Ну, так поморщилась Диана. Имею представление. Ладно, раздевайся давай.
Мне и вправду оставалось только раздеться. Комбинезон под воздействием яиц совершенно прохудился, прорехи открывались от каждого движения. Хорошо хоть трусы ещё держались. А, собственно, чего бы им не держаться-то? Они ж мои, собственные. Маде ин C-E45988/C.
Фиона таки умудрилась закрепить скатерть и двумя руками подняла ведро.
Готов?
Всегда готов! отважно ответил я.
Вода выплеснулась мне на плечо, ведро выскользнуло из кошкиных рук и, наполовину полное упало ей на ногу. Визг поднялся до небес. Фиона на одной ноге упрыгала в сторону. Диана честно почти не ржала.
Ну, ты моя последняя надежда, сказал я, со значением поглядывая на платье, у которого уже вторая бретелька превратилась в тонкую ниточку.
Козёл ты, Костя. Мудак и сволочь, проворчала Диана, но всё же бросила ведро обратно в колодец и завертела ручку ворота.
Я такой, да, не без гордости ответил я.
Отвернись, охальник.
Я отвернулся. Ладно-ладно, будет ещё время.
Ледяная вода аккуратной струйкой полилась мне на голову. Я поспешно вымыл волосы, уши, лицо. Вообще, убрал яйца отовсюду, откуда мог.