В 1965-м игравший за «Лонгхорнс» в амплуа уайд ресивера[24], по завершении образования он был призван на военную службу, а проходил ее в одном из подразделений психологических операций. Именно там, ознакомленный с основами гипнотического воздействия, он и открыл в себе дар гипнотизера, нашел призвание всей своей жизни. Во Вьетнаме он был удостоен «Пурпурного сердца» и «Бронзовой звезды», после почетной отставки поселился во Флориде, в 1980-м сочетался браком с Полой Джой Уильямс, библиотекаршей, стал отчимом двух ее дочерей, Джессики и Анны, а позже удочерил их. Основой любви Полы и Крэддока послужили чистосердечная, не напоказ, вера в Бога, глубочайшее доверие друг к другу, а также обоюдная увлеченность неисследованными возможностями человеческого духа.
Тут Джуд наморщил лоб. Любопытная фразочка: «обоюдная увлеченность неисследованными возможностями человеческого духа» Что это может значить, он себе даже не представлял.
Их отношения продолжались до самой смерти Полы, скончавшейся в 1986-м. На протяжении жизни Крэддок успел позаботиться почти о десяти тысячах «пациентов» (на этом месте Джуд насмешливо хмыкнул), погружая их в глубокий гипнотический транс, облегчая страдания больных и помогая нуждающимся избавляться от пагубных слабостей, а ныне сей благородный труд продолжает старшая из его приемных дочерей, частный консультант Джессика Макдермотт-Прайс. Тут Джуд хмыкнул снова. Небось, сама и писала этот некролог удивительно, что собственного телефона сюда же не поместила с припиской: «Скажите, что узнали обо мне из некролога в память о приемном отце, и получите 10 % скидки на первый сеанс!!!»
Интерес к спиритуализму и нераскрытому потенциалу человеческого сознания привел Крэддока к экспериментам в области т. н. лозоходства, старинной крестьянской методики поиска подземных источников воды при помощи лозы либо маятника. Однако тем же способом он помог великому множеству современников, встреченных на жизненном пути, обнаружить в самих себе потаенные источники силы и самоуважения и посему навеки останется жив в памяти приемной дочери, не говоря уж обо всех, кто знал его и любил. «Пусть и умолкший, голос его не будет забыт вовеки».
И все. О самоубийстве Анны ни слова.
Джуд еще раз пробежал взглядом текст некролога, задерживаясь на некоторых словосочетаниях, пришедшихся ему не по нраву. «Психологические операции» «неисследованные возможности» «нераскрытый потенциал человеческого сознания» м-да. Раздраженный, он снова взглянул в светлые, слегка сероватые на черно-белом портрете глаза Крэддока, вновь оценил леденящую самоуверенность взгляда, едва ли не злобную улыбку на тонких бесцветных губах. Что говорить, суров, волчара, суров
Компьютер Дэнни звякнул, оповещая Джуда о новом письме на электронную почту. Да, куда Дэнни-то черт унес? Взглянув на часы компьютера, Джуд обнаружил, что просидел за ним уже двадцать минут, и кликнул на ярлычок почтового клиента Дэнни, ящика, куда приходили письма для них обоих. Новый и-мейл был адресован Джуду.
Взглянув на адрес отправителя, Джуд заерзал, выпрямился, напряг грудные мышцы и пресс, будто готовясь к удару и удар, так сказать, угодил прямо под ложечку. Письмо пришло с адреса craddockm@box.closet.net[25].
Открыв письмо, Джуд начал читать.
дорогой джуд
с темнотой едем прочь едем в ночь едем к яме могильной умер я ты умрешь и любой кто с тобой заразится твоей нашей смертью зараженные смертью в могилу мы ляжем вдвоем ты да я и укроет нас сверху земля ляляля мертвый тащит живущего книзу ко дну и пришедших на помощь тебе ты да я мы с тобой вниз утащим на спины на плечи их встанем и никто не спасется никто не уйдет глубока наша яма земля тяжела и услышав твой голос всякий сразу поймет это правда джуд мертв я мертвец ты умрешь и услышишь меня нас с тобой и тогда ты да я мы с тобою помчимся дорогой ночной до конца до конца туда где по тебе где по нам плачут ветры выйдем к краю могилы и вниз упадем друг за друга держась вместе вниз упадем спой же нам спой на нашей с тобою могиле спой же спой ляляля
Казалось, в груди вместо воздуха застрял плотный ком обжигающе-ледяных игл и булавок. «Психологические операции», мелькнуло ни с того ни с сего в голове, а затем Джуда охватила неудержимая злость, худшая злость на свете та самая, которой не найти выхода, не выплеснуться наружу, потому что обругать некого, а что-либо разбить он себе не позволит. Вон, утром швырял книгами в стены, и что? Помогло? Нет уж, на этот раз он злости не поддастся.
С этими мыслями Джуд развернул окно браузера, чтобы снова взглянуть на результаты поиска и поглядеть, нет ли там еще чего-нибудь интересного. Равнодушно скользнувший по странице с некрологом из «Пенсакола Ньюс», взгляд его замер на фотографии. Пока он читал письмо, прежняя картинка сменилась другой. Изрядно состарившийся, иссохший, осунувшийся, точно на грани голодной смерти, Крэддок глумливо скалился с экрана Джуду в лицо, а поверх глаз его чернела беспорядочная, буйная мешанина жирных черных штрихов. Под снимком, в первых строчках некролога, говорилось, что во вторник, десятого августа, трагически оборвалась невероятно насыщенная, целиком посвященная учебе и преподаванию, полная научных изысканий и головокружительных приключений жизнь Крэддока Джеймса Макдермотта, скончавшегося в доме приемной дочери (Тестамент, Флорида) от эмболии головного мозга, но теперь он вернулся, ляляля, однако как же тут холодно, как ему холодно и как холодно станет Джуду, когда Джуд, как и собирался, пустит кровь и себе, и этой девчонке, когда лягут они в могильную яму, когда Джуд споет им, всем им споет
Вскочил Джуд так резко, с такой неожиданной прытью, что кресло Дэнни, отброшенное назад, опрокинулось, рухнуло на пол. Подхватив со стола монитор, Джуд приподнял его повыше и тоже швырнул об пол. Отрывистый, пронзительный скрежет, хруст бьющегося стекла, внезапный хлопок электрического разряда и тишина. В следующий миг плавно утих и негромкий гул вентилятора, охлаждавшего материнскую плату. Монитор Джуд разбил инстинктивно, поддавшись ярости, прежде чем успел хоть о чем-то подумать. Вот чтоб его все да, переоценил он собственное самообладание, переоценил.
Пульс барабанил в виски, будто с цепи сорвавшись, руки тряслись, колени ослабли. Куда, мать его, Дэнни-то запропастился? Взглянув на стенные часы, Джуд обнаружил, что времени почти два, поздновато уже для обеда. Может, он по делам отлучился? Тогда почему, как обычно, не вызвал Джуда по внутренней связи и не предупредил?
Обогнув стол, Джуд наконец-то дошел до окна, открывавшего вид на подъездную дорожку. Крохотная зеленая «Хонда-гибрид» Дэнни стояла у грунтового кольца для разворота, а Дэнни сидел внутри, на водительском месте, не шевелясь, не моргая, рука на руле, посеревшее лицо неподвижно, бесстрастно, будто окаменело
Вид Дэнни, сидящего за рулем припаркованной у сарайчика «Хонды» и бессмысленно пялящегося в никуда, остудил ярость Джуда не хуже ведра ледяной воды на голову. Замерев у окна, он устремил на Дэнни пристальный взгляд, но нет, что-либо предпринимать Дэнни даже не думал. На подъездную дорожку, ведущую за ворота, не выруливал и даже не оглядывался по сторонам. Казалось, Дэнни (при этой мысли у Джуда тревожно заныло в суставах) погружен в гипнотический транс. Прошла минута, за нею другая, и чем дольше Джуд наблюдал за ним, тем беспокойнее становилось на сердце, тем сильнее сосало под ложечкой. Наконец, толкнув дверь ладонью, Джуд шагнул за порог, поглядеть, что там с Дэнни не так.