Мир Мирослав
Тайны Старого Кёнигсберга. Хранить внимание строго в недоступном для пап и мам месте
И папы, и мамы и дедушки, и бабушки уважаемые дорогие. А вам, знаете ли, в сказку нельзя нет, нет, нет. Не надо я вас умоляю не надо своими это для тебя ещё слишком рано, это для тебя ещё слишком сложно, слишком сложный язык мешать! отдохните пожалуйста быть детям умными. Вы, прошу прощения, свой пишу, читаю со словарём сколько? вспоминаем, вспоминаем сколько годков учили? Пять? десять? Ах, Ах, вы ещё учите! Вот вот. Дети же! заметьте любой язык, язык любой сложности осваивают за год. Так что не надо не надо из детей! столь наивных, столь доверчивых подобие нынешнего на Колобке воспитанных делать.
Спасибо, а за ваших деток особое; с самыми, с самыми наилучшими;
М. К. Мирослав Мир, извините, для 21 минус и не более.
Было и не недавно, и не давно; и вообще вне Времени, вне Пространства; читайте, убедитесь сами. Вне Времени, в тридевятом царстве, в тридевятом регионе; в старинном пре-старинном городе Кёнигсберге; в самый, в самый канун Рождества.
И что? не видать? дождь?
Это, девочки и мальчики, Папа подошёл, обнял за плечи стоящую у окна Маму. Папы ровно, как и мамы они, знаете ли, у всех у всех, у всех, у всех имеются. Ну, а если папы и (или) мамы у кого то вдруг нет к сожалению к величайшему то они, знаете ли, всё равно всё равно, спасибо Боженьке, есть; всё равно, спасибо и им самим, деток своих любят; и хранят, и берегут, и заботятся. Даже! ох, и не стоило бы сикрет! не стоило бы мне об этом даже, и это относится уже ко всем, когда не очень то своих пап и мам детки и слушаются. Так детки. Про меня этаких откровений, этаких строк автора ни папе, ни маме ни-ни не выдавайте. Договорились? договорились. Так вот. Папа ну, который подошёл подошёл, обнял за плечи стоящую у окна Маму и, разумеется, стоящая у окна Мама это, девочки и мальчики, папа и мама не вообще не просто а папа и мама девочки Машеньки и папа и мама мальчика Альбертика.
Увы не видать дождь.
Речь; как, надо полагать, вы уже догадались; шла о самой-самой. О первой о звёздочке. Помните? Рождественскую.
А вон на площади. Ёлку на ёлке видишь?
Ёлку? вижу ценность ты наша традиционная вижу. Ну, а наша? пластиковая часа, наверное, три наряжала! радовает или не радовает?
Ёлку, вообще то, из окон их квартиры на втором было видно не особо дождь, деревья; дома соседние но, вот, звезду! красную красную, красным же и переливающуюся звезду, повезло, из окон их квартиры на втором было видно и видно великолепно. Но не взирая, не смотря ни на найденную, хоть и не на небе, Папой звёздочку; ни на наряженную, хоть и не настоящую, Мамой ёлку сказочного, праздничного, рождественского настроения Радости конечно Радости ни в квартире вообще, ни в сердцах в этой квартире проживающих в частности да бывает ни в квартире вообще, ни в сердцах в этой квартире проживающих в частности не прибавилось.
Радовает, не радовает; дождь, не дождь. Чушь! выдумки сказки. Как это там? в песни то? Мы рождены: чтоб сказку сделать былью, преодолеть пространство и Тьфу! Не прицепилась бы прицепится, не отстанет.
Со слухом, конечно же, у С тем, который музыкальный. Со слухом, конечно же, у Папы было не очень. Нет. Не то, чтобы он не мог петь вообще ладушки, ладушки; где были у бабушки, если не придираться, в его исполнении слушать было ещё можно можно но, скотина этакая, медведь! а кто то, кто именно мы уточнять не будем, утверждает; что после медведя ещё и слон медведь, вредитель-пакастник, Папе на ухо всё таки наступил наступил, не побрезговал; да ещё и потоптался. И, скажу я вам, с голосом! а, вот, знайте! и с голосом, не баритон, Папе тоже; тоже не повезло. И то, что начатая было Папой песня прицепиться к нему не успела а, ведь, могла бы могла бы и успеть можно, пожалуй, считать: и для всей семьи восхитительнейшим рождественским чудом а Радости в замен и для всей семьи восхитительнейшим рождественским подарком а в сердца в утишение. Дождь? нет мороза, нет зимы? не унимался; уж лучше бы, хрен с ней, она привязалась; не баритон Папа. Пусть пусть! Резину а?! экономия! резину, Мама, на зимнюю менять необязательно.
Говорят, что если в ночь перед Рождеством смотреть на одну и ту же звезду двоим влюблённым то они влюбленные то они могут между собой переговариваться. Да на расстоянии.
И, смотрите ка, даже она экономия даже она не вызвала у Мамы ни Радости; ни ни просто напросто сколь либо сказочного, сколь либо праздничного, сколь либо рождественского настроения. Наоборот за-философствовала.
Ну, ведь, придумала признавайся придумала? Ладно. Конечно что это за Рождество? Без мороза, без снега без Радости.
Сник загрустил, прижимая к своему плечу плечо Мамы, теперь уже и Папа.
Мама, Мама!
Расскажи сказку, расскажи сказку!
А это девочки и мальчики это, знакомьтесь, как раз они и есть. Девочка, прошу любить и жаловать, Машенька девочка, как девочка на вас, девочки, на всех сразу и на каждую в отдельности очень даже похожая и, прошу любить и жаловать и его, мальчик Альбертик мальчик, как мальчик; на вас, мальчики, на всех сразу и на каждого в отдельности очень даже похожий тоже; тоже соответственно. Вкусняшки конфеты-пряники побросали. Занимашки книжки-игрушки побросали. К Папе, к Маме из детской в гостиную услышали к Папе, к Маме бегом; прыгают: расскажи, да расскажи.
А вот я уже и рассказала про звёздочку.
И про влюблённых?
Машенька, мальчики извиняйте, была Альбертика немного постарше постарше.
И про влюблённых.
Мама а Радость? про Радость ты не рассказывала.
Это; чуя, что от Машеньки с её влюблёнными толка уже не будет; принялся за дело Альбертик.
Ой. А который, влюблённые вы мои, сейчас час? половина! Так а
Ну, Папа!
Перебила на самом-самом-самом не дала. Прекрасно прекрасно осознавая, что за папиным так последует а за так, если честно, вообще редко когда что либо слух не коробящее следует перебила, не дала договорить Папе Машенька. Но прекрасно осознавая и то, что с Папой спорить бесполезно вы, кстати, не пробовали; нет? на этом самом ну довольно достаточно на этом самом ну, Папа и остановилась папа есть папа, папу надо слушаться; а если и не слушаться, то себе дороже.
Я мама сейчас. Ты мама в будущем. Как бы, Машенька, нам мамам нашего Альбертика спать уложить, а?
Даааа. Маму согласитесь слушаться намного намного приятнее. Шепнула, значит, чего то там Машеньки на ухо а шепнула чего, чего именно, мы с вами только что под-слушали ииии и вот пожалуйста. Отвратительнейшее ненавистное, не сулящее адресату ничего приятного так не частица, нет наречие звучит отчеканивается отчеканивается; а по другому, извините, здесь уже и не скажешь; не из уст Папы как же если бы а из уст, Папа учись, из уст Машеньки.
Так Альбертик. Давай вперёд. Умываемся, чистим зубки; давай-давай; и спать!
Неее, сказку; уже Рождество, сказку; про Радость, про Радость!
Возмутился; выскальзывая, уворачиваясь от приставучих рук Машеньки; этакими пережитками матриархата Альбертик.
А самые, самые интересные сказки про Радость снятся, догадайся, кому?
Мама не проведёшь. Мамы, девочки и мальчики, они у нас такие с подходом.
Самым, самым, самым послушным.
Демонстративно демонстративно обречённо, демонстративно глубоко смотри, дескать, Мама смотри-смотри, как надо! ох как надо, когда не весело по настоящему вздохнул, мгновение, выдохнул Альбертик.
Самым, самым, самым послушным.
Демонстративно демонстративно обречённо, демонстративно глубоко смотри, дескать, Папа и ты! вздохнула, мгновение, выдохнула и Машенька. Спать хоть; о, счастье; в будущем и мама спать, чистить зубы и вообще ну, не в ночь же перед Рождеством! будущей тоже; тоже, как и Альбертику; хотелось пока ещё не очень; и аргументы столь, согласитесь, неподобающее столь, согласитесь, возмутительнейшее поведение Папы и Мамы нивелирующие ей, конечно же, предстояло; ей, конечно же, необходимо было найти весьма и весьма существенные. Что ж необходимо, припёрло; надо, так надо. Нашла нашла!