Я даже толком и не знаю. Один из проезжавших мимо них наших друзей слышал от соседей, что ей плохо. Подробностей не знал, вот муж и постарался отправить меня к ней, чтобы я развеялась, а он сам отдохнул от меня, как я понимаю.
Отдохнуть от такой прекрасной жены? Не смешите меня. Я не верю! рассмеялся я.
А ему чем меньше времени я рядом, тем проще. Если не на охоте с дружками, то по кабакам зависает. А потом от него такое амбре алкогольное, и я даже не знаю от чего: после тех кабаков и пивных!
Но не всегда же он был таким?
Всегда. Мой батюшка не мог свести концы с концами и обеспечить мне достойное приданное. Вот и выдали за того, кто согласился на бесприданницу. К тому же он такой скряга, что просто невозможно! Что называется, зимой снега не выпросишь
Мне очень грустно слышать такие проблемы у столь прекрасной женщины.
Да, вот так получилось в моей жизни. Ничего не поделаешь. Такова была воля батюшки.
Мы ехали некоторое время молча. Я сидел лицом к движению, она спиной. Мы смотрели в окно, на котором были открыты шторки. Чудесное в начале пути зрелище природы показалось грустным и скучным. После того, как моя спутница несколько раз выглядывала вперед, чтобы наблюдать набегающий пейзаж, а не убегающий, я предложил ей пересесть рядом со мной. Что она с удовольствием и сделала. Теперь мы могли смотреть хоть в одно окно, хоть в оба окна, если там было что-то, что привлекло внимание одного из нас. Невольно мы не только прижимались друг к другу, но и постоянно дергали друг дуга в разные стороны возгласами типа «Смотрите-смотрите! Какая красота!»
Потом Бронислава устала и стала всё менее активно реагировать на окружающий пейзаж и на мои слова. Ее голова склонялась на мое плечо, удобно на нем устроилось и она тихонько заснула. Я сидел и тихонько вертел головой из стороны в сторону, но и мне это наскучило в конечном итоге. И я тоже пристроился дремать рядом с ней. Моя рука обняла ее со спины, прижала крепче к себе
Когда мы проснулись от тряски, уже вечерело. День дороги пролетел достаточно быстро. Вскоре кучер остановил карету около гостиницы, точнее постоялого двора с комнатами для проживания более комфортными, но и более дорогими.
Когда моя спутница узнала, во сколько ей обойдет ночевка, она сразу погрустнела еще больше, и предложила, что она переночует в карете. Я предложил более интересный и дешевый вариант: ночевать в одной комнате с широкой кроватью, типа оплата за одного, а проживает будем вдвоем.
А мужу скажете, что ночевали в карете одна, добавил я.
Бронислава грустно улыбнулась и согласилась на мое предложение. А что ей оставалось делать?
И как мы там расположимся? грустно спросила она.
Послушайте, ответил я. Насиловать Вас я не собираюсь. Ляжем спиной друг к другу и будем спать. Нам еще потом целые сутки потом трястись по нашим дорогам в карете. Так что надо выспаться.
Бронислава согласно махнула рукой. Думаю, что она не маленькая девочка и вполне адекватно расценивает и риски, и свои собственные силы.
Номер нам достался достаточно просторный. В принципе, я мог бы попросить принести еще одну кровать, но не стал эту идею дарить своей спутнице. И так сойдет.
Видимо, мне придется сегодня побыть Вашей горничной? спросил я, когда после ужина на первом этаже мы поднялись в номер.
Нет, не надо. Я рассчитывала, что буду одна в номере, и потому одела такую одежду, которую вполне смогу и сама расстегнуть и снять. Если Вас не затруднит, могли бы спуститься назад в столовую и подождать там некоторое время, пока я разденусь.
Я спустился в бар, выпил пару стаканов сока, памятуя, как отрицательно спутница относится к запаху алкоголя, посидел еще и вернулся в номер. Света не было, потому я стал раздеваться и складывать вещи по памяти, но Бронислава вдруг зажгла свечу и посветила мне.
Не беспокойтесь, я уже переоделась, и теперь даже встать с кровати смогу, если надо. Или Вы предпочитаете раздеваться в темноте? по ее улыбке я понял, что шок от происшествия у нее уже прошел или притупился.
Легли, как и договаривались. Я погасил свечу, лег на спину, укрылся и стал дремать. Проснулся от того, что Бронислава обняла меня одной рукой и приникла головой к плечу.
Мне очень грустно. Вы даже представить себя не можете. Ведь мог же ОН сопроводить меня к матери, посидеть в ее усадьбе несколько дней или сразу уехать, но не поехал. Ему всё равно, как я доеду, как устроюсь вот так в постоялом дворе. Он даже денег не дал на дорогу столько, сколько могло понадобиться, я уж не говорю с запасом. Знаете, сколько раз я от него уходила в своих мыслях? Просто уезжала к матери и не возвращалась. Но знала, что это его не огорчит, если даже заметит или вспомнит, что у него где-то есть жена.
Да не грустите Вы. Всё образуется, ответил я, хотя понимал, что ничего с таким человеком не образуется. Ее локон попал мне на лицо, я отвел его в сторону, но он опять оказался на моем лице и щекотал нестерпимо, Я отвел его и пригладил его к ее голове, а получилось так, будто я погладил ее по голове. Потом по спине, лопаткам, позвоночнику. Она словно потянулась под моей рукой ко мне с закрытыми глазами. Я наклонил в ее сторону голову и поцеловал в губы. Думал сделать это легонько, почти по-братски, но мы впились друг в друга губами так, что казалось и конями нас не разъединить. Отрываться друг от друга не хотелось, потому я повернулся к ней, положил ее на спину и начал целовать в шею, в грудь между грудей, а груди просто мял руками. Потом задрал вверх ее ночнушку, до самой шеи, и стал гладить и целовать живот, гладить руками лобок и ниже.
Бронислава стала выгибаться навстречу моим рукам. Я перешагнул ногами одну ее ногу и завис над ней с упором на руки. Дама была замужней, потому сама знала, что и куда надо делать. Потому взяла в руку член и направила его себе между ног. Головка члена коснулась ее половых губ, которые оказались мягкими, теплыми, влажными и скользкими, и потому легко пустили меня внутрь нее. Я последовал по проторенной другим мужчиной дороге, стал входить всё глубже и глубже, а женщина подталкивала меня к себе, крепко обнимая мои бедра и ягодицы.
Сначала я как-бы выгибался ей навстречу, щадя ее, а потом стал быстрыми поступательными движениями вталкивать член глубже и глубже. Влагалище не рожавшей женщины не сильно отличалось от девственницы: такое же не растянутое, плотное при вхождении, хорошо адаптируется к члену мужчины, обхватывая и немного словно сжимая его внутри себя.
Кончай в меня, я хочу ребенка. Пожалуйста, кончай в меня, молила меня Бронислава, и от этого горячего шепота я кончил в нее. В принципе, я не думал, что кончу мимо, но если она так хочет, то почему бы и нет. Мы застыли так, не рассоединенные, некоторое время. А женщина стала целовать мне грудь и шею. Я лег рядом с ней, чтобы ей было удобно целовать меня. Она прижалась ко мне всем телом, да так мы и заснули.
Ранним утром, как уже супруги, мы не стеснялись и не прятались друг от друга, когда одевались. Она даже помогла мне завязать галстук, а я подвязать ей на спине какую-то деталь туалета. После быстрого завтрака выехали.
Всё так же за окнами мелькали деревья, деревни, пруды и реки, поля и леса.
Даже не хочется вечером выходить из кареты, как мне хорошо, сказала вдруг Бронислава. Может быть поужинаете и переночуете у мое матушки.
Не знаю, на сколько это будет удобно для Вашей матушки, ответил я. Мы с ней совершенно не знакомы, да к тому же вы замужем. Ну, подвез вас, ну передал из рук в руки матушке
Не говорите так. Моя матушка замечательный и понятливый человек. Вот увидите, Вы ей понравитесь, она вскочила на ноги, но не удержалась при толчке кареты и упала-уселась мне на колени.