– Кто это?
– Свидетели…
– А…
Посчитав тему исчерпанной, они перешли к более важным новостям.
– Тревожит меня последнее время Русь Киевская,- вздохнул Георгий Победоносец.- Странные дела происходить начали.
– Может, Нечистого проделки?
– Может… но что-то странное происходит. Появился неведомо кто… похоже, древний бог пробудился, вот только странный какой-то. На нем знамение адское.
– Знать из демонов кто-то…
– Не все так просто… – вздохнул Георгий.- Я к нему отца Дормидонта подослал, вроде бы случайно, так он его перекрестил, и ничего.
– Быть того не может!
– Однако есть, он даже крестик себе на шею повесил.
– Что ж такое происходит?
– Не знаю. Сперва думал, он из заблудших ангелов, но…
– С печатью Сатаны не вяжется. Здесь уж либо с нами, либо против нас.
– Еще и древнерусские боги зашевелились, кабы чего не вышло…
– Нужно что-то предпринять,- решил мужчина в терновом венце.- Я могу сходить…
– Тебе нельзя,- заметил Петр.- Время Второго Пришествия еще не наступило. Нужно отправить кого-то неизвестного, кто смог бы слиться с местным населением
и подобраться к загадочной личности вплотную.
– Я этим займусь,- вызвался Георгий Победоносец.- Есть у меня одна кандидатура на примете.
ГЛАВА 7
В поисках былинной славы
Просим запретить и изъять из обращения былину «Илья Муромец и Соловей-разбойник» как подающую дурной пример противозаконного реагирования на свист…
Руководство дорожной автоинспекции
Спрятавшись где-то в густых ветвях печальной березы, звонкоголосый Соловей-разбойник выводит любовные трели. Он восторженно повествует всему миру про то, как он прекрасен, как ласково ясное солнышко, как нежен легкий ветерок, какое трепетное сердце бьется-трепещет в птичьей груди, как сильны его чувства.
– Фьюу-уу… фьюууу… – И тут из-за поворота выезжаю я с Добрыней и полной телегой мельников.- Кх… Чирик-чирик! Ква?
Бомс!
Потрясенный до глубины селезенки представшей пред его очами картиной, Соловей сверзился с ветки, падая, ударился головой о сук и прикусил при этом язык. С этой поры он стал сильно шепелявить, так что ни о каком художественном свисте речи уже и быть не могло. С одной стороны, он, в отличие от батюшки, не попал из-за этого в былины, но с другой – в отличие же от родителя, дожил до старости.
Но я всего этого не знал, как не знал и того, что именно мой внешний вид послужил причиной его падения.
И что странного он в нем нашел?
Можно подумать, он никогда в жизни не видел былинного богатыря… немного не по уставу снаряженного, но… для истории это ведь не важно. Окажись Буцефал не конем, а верблюдом, каменный Александр восседал бы на каменном же верблюде? А вот и нет! Это не соответствует образу великого полководца. И он будет сидеть на коне. «Будет сидеть. Я сказал!»-, как говорил Глеб Жеглов.
90
Это я к тому, что если даже кто-то решит написать картину «Четыре богатыря», то меня изобразят верхом, на могучем жеребце, а не на лохматом олене.