Почти вся кожа покрылась звенящими в предвкушении пиршества насекомыми. Бороться было немыслимо, убегать невозможно, думать, что делать, - поздно.
Мощный инстинкт бросил богатыря в озеро. Антошка сделал несколько шагов и торопливо нырнул с головой в кишащую рыбой воду. Чьи-то острые плавники больно оцарапали кожу, какая-то здоровущая рыбина приняла Иванова за гигантского червяка и вцепилась в ногу, но все это были мелочи, пустяки, мелкие житейские неприятности.
... Потом они долго сидели в сторонке на берегу и пытались прийти в себя. Маг успел заметить маневр своего спутника и тоже бросился в озеро. Это спасло его от комаров, но до спасения покусать его успели порядочно. Как, впрочем, и Антошку.
Тела обоих путешественников покрылись мелкими зудящими волдырями, краснели многочисленные царапины, зато есть не хотелось совершенно, да и вообще и колдун, и витязь считали, что им удивительно повезло.
Уверенность в правоте давало черное от мириадов комаров облако, по-прежнему висящее над местом рыбалки, и бурлящая от собравшихся рыб вода.
- Хорошо, - вздохнул Сковород, расчесывая до крови следы бессчетных укусов.
- Чего? - Антошка был так занят собственными болячками, что не услышал сказанное колдуном.
- Хорошо, говорю.
- Не очень. - Богатырь поморщился от боли и кое-как прилепил к очередной царапине лист подорожника.
- Хорошо, что заклинание вызывает живность к определенному месту, а не к произнесшему его человеку, - пояснил свою мысль колдун.
Иванов кинул мрачный взгляд на комариное облако. Это было не очень легко: один глаз оплыл и упорно не желал открываться.
- Да уж, поели ушицы. Слушай, а заживляющего заклинания у тебя в запасе нет? Все тело чешется, хоть волком вой.
- Заклинания нет, а мазь есть. Только коня поймать надо.
Это оказалось нелегко. Кляча мага была так напугана, что Сковороду стоило большого труда приблизиться к ней. Наверное, собственный хозяин стал казаться бедному животному повелителем комаров и слепней, и теперь оно только и мечтало, как бы поменять его на кого-нибудь другого.
Впрочем, Сковород был так покусан, что животное вполне могло его и не признать.
Но не зря говорят, что терпенье и труд все перетрут. После долгих уговоров кляча позволила Сковороду приблизиться к ней и покопаться в седельной сумке.
Мазь же оказалась и впрямь великолепной. Волдыри не прошли, однако чесаться перестали, и путешественники смогли пуститься в дальнейший путь.
... А вот до города Антошка так и не доехал. Донервань был уже виден как на ладони, когда навстречу путникам попалась конная застава.
- Кто такие?
- Антон Иванов и маг Сковород.
- Богатырь? - уточнил седой воин, бывший, очевидно, за старшего.
- Да, - Антошка гордо подбоченился. Он не смог сдержать глуповатой улыбки при мысли, что слава намного обогнала его на пути.
- Тебя нам и надо. - Начальник запустил руку под кольчугу и извлек оттуда свернутый трубочкой помятый листок. - Просили передать и велели сказать, чтоб ни мгновения не мешкал.
- Кто?
- А я знаю? Какая-то старуха. Очень ругалась и сказала, что опоздаешь - не увидишь невесту как своих ушей.
Антошка торопливо выдернул протянутый ему листок и развернул его. Судя по всему, это был какой-то план, скорее, карта, как их принято изображать в книгах определенной тематики.
В отличие от географических, такие карты Иванов читать умел. Он сразу отыскал помеченную крестиком крутую скалу, примерно представил, что может означать отдельный домик посреди небольшого леса, несколько кучек изб, разбросанных там и сям, крохотные деревца, холмики и прочая топографическая мелочь.