Повернув голову, я увидел своего спутника. Он сидел на высоком стуле подле барной стойки, на которой стояли две тарелки с какой-то едой и пара кружек пенного. По другую сторону стойки, натирая посуду, ходил туда-сюда невысокий мужчина.
Миновав нагромождение столов, я пробрался к Тихому.
Циклоп, знакомься это Андрюха. Мой подопечный.
Бармен уставился на меня своим выпученным глазом. От его взгляда стало не по себе. Казалось, он смотрит прямиком в душу. Заглядывает в самые темные ее уголки.
Ну здравствуй, сталкер, пробасил он, протягивая покрытую шрамами руку.
Еще не сталкер, но думаю, что стану им.
Хреновая у тебя мечта, парень. Валил бы ты отсюда куда подальше. Нет, я тебя не гоню из бара. Просто как бы типа тонко намекаю, что Зона не курорт и не место для сафари. Пока она не выжгла тебе душу, а то и не прибрала ее к рукам беги отсюда.
Он электрик, вмешался Тихий, работает у Степановича. Вернее, будет работать, а покамест я таскаю его с собой, чтоб хоть немного составил представление ну, об И он повращал указательным пальцем, подразумевая, вероятно, все сразу.
Циклоп перевел взгляд с напарника на меня, и снова стало не по себе.
Можно я отойду ненадолго? спросил я, стараясь поскорее покинуть поле зрения бармена.
Куда собрался? поинтересовался напарник.
Накурено здесь сильно. Дышать нечем. Пойду хлебну свежего воздуха.
Ну давай. Только не заблудись.
Словно получив команду «старт», я развернулся и чуть не снес с ног сталкера, над которым недавно насмехались товарищи.
Смотри куда прешь! рявкнул он.
Извиняюсь, буркнул я, спешно покидая помещение.
Поднявшись по ступенькам, остановился у распахнутых дверей. Дождь прекратился. Выйдя на открытое пространство, ощутил, что стало прохладней. Сорвавшаяся с крыши ледяная капля угодила прямиком за шиворот. Я поежился, надел капюшон. Достав из кармана помятую пачку, выудил сигарету и закурил. В Зоне наступила ночь. На территории, где располагался бар, зажглись яркие прожекторы. Своими мощными потоками света они вытесняли тьму, заставляя мрак прятаться по узким проходам между зданий и в закоулках.
Сигаретки не будет? послышался голос из-за спины.
Повернувшись, увидел того самого человека, над которым смеялись сталкеры. Молча открыв пачку, протянул мужчине.
Благодарю, буркнул он, закуривая. Ты это, новенький, что ли? Никогда не видел здесь раньше.
Стараясь не нарваться конфликт, я ответил:
Можно и так сказать.
Тебя Тихий привел?
Нет, мы вместе пришли. Я ж не конь какой-то, чтоб меня приводили.
Хм. Дерзкий! Это и хорошо, и в то же время плохо. Нужно знать, когда и кому показывать зубы.
Ничего не ответив, я посмотрел на сталкера, слегка прищурив глаза.
Что? удивился он. Я ж тебе ничего не говорю. Тьфу ты! Это так, для информации. Меня, кстати, Сенькой кличут.
Расплывшись в широкой, практически беззубой улыбке, мужчина протянул руку.
Андрей, сухо бросил я, пожимая ее.
О как! воскликнул собеседник. А прозвище? Негоже по Зоне с настоящим именем бродить.
Что так?
Хочешь верь, хочешь нет, каждому она дает новое имя. По поступкам.
Так ты же Сенька.
Тут такое дело: Сенька это производное от «синька». Выпить ох как люблю.
Тоскливо вздохнув и тем самым продемонстрировав собеседнику полное недовольство его компанией, я снова посмотрел по сторонам, надеясь, что до него дойдет мой немой посыл.
Проведя взглядом по строениям, я заметил в глубине двора человека, размахивающего руками и стоявшего лицом к стене. Заинтересовавшись происходящим, я направился к нему. Подойдя ближе, заметил, что незнакомец не просто жестикулирует, а рисует. Остановившись неподалеку, я оперся плечом о ствол дерева и стал наблюдать.
Увлеченный своим занятием, мужчина не замечал ничего вокруг. Каждый взмах кисти дополнял картину на шершавом бетоне. По всей видимости, он только начал свою работу, и еще не совсем было ясно, что художник хочет передать. Я стоял и смотрел как завороженный. Всегда любил наблюдать за профессионалами своего дела, восхищаясь мастерством, фантазией, особым взглядом на окружающий мир.
И почему же природа не наделила меня хоть каким-нибудь талантом? Хотя, может, оно и к лучшему.
А, вот ты где, донесся голос Тихого из-за спины. Красиво, правда?
Обернувшись, я приложил указательный палец к губам:
Тише. Не мешай.
Снова взглянув на художника, я поймал на себе его взгляд. Приподняв кверху левую бровь, он несколько секунд смотрел на нас, затем приветственно махнул рукой Тихому и вернулся к работе. Картина приобрела кроваво-красный оттенок с черными силуэтами бегущих куда-то людей: разрушающиеся дома, перевернутые машины. Словно кадр из фильма о войне.
Положив кисть на одну из банок, художник отошел от своего произведения на несколько шагов, рассматривая его. И только в тот момент я заметил, что она как живая, но следом пришло осознание, что так оно и есть. Мерцающие всполохи красного зарева. Спасающиеся от него люди хаотично двигались из стороны в сторону. Разрушались постройки, падали вырванные с корнем деревья.
Открыв от удивления рот, я смотрел на работу мастера, словно загипнотизированный, не понимая, как такое возможно. К реальности, вернул голос Тихого:
Удивительно, правда? Я так же себя чувствовал, когда впервые увидел его картину.
Но как это, черт подери, возможно? удивленно протараторил я.
Свои краски Аниматор делает из каких-то особых артефактов. Возможно, из-за них картины оживают. А самое главное его работы пророческие. Судя по этому рисунку, утром будет Всплеск.
Впечатление от увиденного не отпускало, а лишь усилилось после рассказа напарника. Переведя взгляд на место, где несколько мгновений назад стоял художник, я заметил, что ни его, ни красок нет. Словно сквозь землю провалился.
А-а-а протянул я, не понимая, что произошло.
Хех, это в его стиле уйти не попрощавшись. Ладно, хорош по базе шастать, пошли спать.
Мы уже подходили к бару, когда из-за угла распределительной подстанции на нас неожиданно выскочил мужик. Единственное, что я смог разглядеть, прежде чем был сбит с ног, очумелые глаза с расширенными, как у наркомана, зрачками и неестественно желтую кожу. Повалив меня на асфальт, он и сам не удержался, рухнул сверху, но тут же вскочил на ноги и дал деру.
Стой, придурок!
Оставь его, спокойно сказал Тихий, помогая мне подняться. Это Банан. На него здесь никто не обижается. Вечно носится как угорелый, особенно перед Всплеском.
Банан?! заржал я. Ничего себе погремуха!
Он болен. Желтуха. Вот и прозвище. А вообще мужик он нормальный. Начитанный и очень умный. Я вас обязательно познакомлю.
Проводив глазами удаляющуюся фигуру, мы отправились в бар. Первым в темном дверном проеме скрылся напарник, я вошел следом. Миновав пару ступеней вниз, остановился, согнувшись от острой головной боли, какой раньше не доводилось испытывать. Схватившись за череп, оперся о стену, взвыв подобно волку.
Андрюха! Что случилось? донесся еле слышный голос Тихого, словно он пытался докричаться издалека.
Башка Больно прохрипел я.
Затем шум и треск сменились звонким писком, сквозь который пробивался чей-то уверенный, настойчивый голос. Он приказным тоном твердил:
«Убей его! Мясо! Свежее! Вкусно! Убей!»
Затем боль прекратилась. В сознание хлынул поток эйфории. Теплый, приятный, мягкий как пух. Я был уверен, что, убив товарища, испытаю еще большее блаженство, нежели сейчас. Выпрямившись, хрустнул шеей, затем поднял взгляд на Тихого. Он стоял у противоположной стены, буквально на расстоянии шага. Сталкер пристально смотрел на меня.
«Убей его! Мясо! Свежее! Вкусно! Убей!» непрерывно звучал настойчивый голос.
Я потянулся к пистолету, висящему в набедренной кобуре. Дотронувшись до холодной рукояти, сжал ее в ладони. Затем резким движением выхватил оружие, выбрасывая руку вперед. Я считал, что еще секунда, всего лишь выжать спусковой крючок и все, нырну в бескрайний океан счастья.