Нет, одну единственную надежду, не оправдавшую ожиданий.
Впрочем, женщины все таковы: пока им нравится оставаться рядом с вами, остаются, жертвуя всем, что у них есть. Но стоит малейшей тени пробежать через тропинку любви и дружбы, зерна Хаоса начинают давать ростки. И тут главное вовремя заметить начавшееся разрушение и попытаться усмирить зарождающуюся бурю – усыпить, успокоить, приласкать. Не успеешь, не уловишь момент: можно прощаться с безмятежной жизнью. А я, кажется, благополучно упустил именно такой момент…
– Вы еще хоть что то соображаете? – Поинтересовался heve Майс, глядя, как я растекаюсь по креслу в гостевой комнате, ожидая начала главного действа.
– А как же!
– Слабо верится.
– Не надо быть таким подозрительным: я в полном порядке и готов к бою! Хотя, правильнее было бы называть это разведкой… Наверное. Вы до сих пор не обмолвились, какие цели преследуете.
Светлые глаза сузились:
– Зачем вам знать мои цели?
– Так, из общей вредности… Кстати, я не шучу. Направление вектора мне просто необходимо, а уж его величина пусть останется на вашей совести. Расскажете?
– В самом деле, необходимо?
Хозяин «Перевала» прошелся по комнате, искоса посматривая на меня и решая, стоит ли доверять первому встречному, даже если речь идет о жизни и смерти.
– Не верите? Многое теряете. К тому же, я не собираюсь пользоваться вашими тайнами себе во благо или во вред: они не более чем инструмент. Можно копать яму ладонями, а можно воспользоваться лопатой. Чувствуете разницу? Вам необходима скорость и точность, а вы пытаетесь заставить меня спотыкаться на каждом шаге.
Heve Майс резко остановился напротив меня и оскорбленно заявил:
– Вы совершенно трезвы!
– А вот для вас нет ровным счетом никакой разницы, пьян я или трезв. На ногах твердо стоять не могу, это верно, но сейчас твердость мне ни к чему: в моем деле напротив, потребна гибкость и податливость. Если хотели убедиться, что ваши речи не будут сказаны напрасно, надеюсь, я вас убедил. Итак?
Курчавый взялся за спинку соседнего кресла, сделал шаг, намереваясь обойти и присесть, но передумал.
– Люди, которые будут играть в «Перевале», весьма влиятельны. В своем роде. Они управляют большими и богатыми… хозяйствами. Если приблизиться к ним, можно высоко подняться.
Бормочу:
– И больно упасть…
– Что вы сказали?
– Ничего, продолжайте.
Он потратил вдох, чтобы собраться с мыслями.
– Принадлежащий мне игровой дом приносит немалый доход.
– Поздравляю.
– Но деньги всегда вызывают зависть, не так ли?
– У менее удачливых и обеспеченных? Да. К чему вы клоните?
Теперь Майс вцепился в кресло обеими руками.
– У меня есть… недоброжелатели.
– Скажите прямо: враги.
– Хорошо, враги. Пока я сдерживаю их натиск, но мои силы не беспредельны, а я хочу, чтобы дом перешел к моим детям, и перешел таким же, как сейчас, а не разоренным и разграбленным… Мне нужны покровители.
– Похвальное стремление. И люди, что будут играть сегодня, могут помочь?
– Да. Могут. Но если обращусь к ним прямо, ничего не получится. К тому же, я пока не знаю, кого из них надежнее просить.
– И потому ухватились за меня?
Он кивнул.
– Да, ваши способности поразительны. Если бы не видел сам, не поверил бы.
– А что странного? Мне просто повезло.
Майс недоверчиво сдвинул брови:
– В трех партиях подряд? На нескольких сотнях бросков?
– Разве все из них были удачны?
Он согласился:
– Нет, далеко не все. Но последняя партия… Вы точно знали, что делаете.
– Разумеется.