– Куда?
Воспользовавшись моей растерянностью, блондин завладел пластинкой и любовно погладил серебряную рамку пальцами:
– Не знаешь? Ну, темнота!
– По твоему, я должен наизусть знать все злачные места города?
– Оно не злачное. Оно чинно благородное, самое знаменитое и самое труднодоступное.
– То есть?
– В игровой дом heve Майса пускают только приличных людей.
– А именно? Ты так вздыхаешь, будто…
– Ну да, таким, как я, вход туда заказан, – признал Кайрен. – Вот лет через десяток, если выслужусь до высокого чина и приобрету уважение, или женюсь на наследнице старинного титула, тогда смогу бывать в «Перевале». Пока даже не мечтаю. А сколько полезных знакомств можно было бы завести, окажись я там…
– Хочешь сказать, тамошние игроки – влиятельные люди?
– Влиятельные – не то слово! Правда, днем «Перевал» открыт для всех желающих, но днем и игра идет мелкая: все самое интересное начинается только пополуночи, для счастливых обладателей такой вот красоты, – он щелкнул ногтем по пластинке.
– Азарт до добра не доводит.
– Экий ты скучный! И как только разжился входным жетоном? Может, мне тоже удастся?
– Не думаю.
Я забрал у Кайрена свой пропуск в странный, но заманчивый, как оказывается, для многих, игровой дом. Вгляделся в мохнатые линии узора. «Перевал», говорите? Что ж, попробуем его перейти.
***
Скорп выглядел ничуть не лучше, чем вчерашним вечером, но и не особо хуже. Хотя, хуже было уже некуда: кожа казалась совсем бледной и даже на взгляд хрупкой, как пересушенная бумага, глаза запали, а косточки стали пробиваться все ближе и ближе к поверхности. Последние дни изнурительной болезни. Или часы? Хотелось бы знать точнее, но если и врач в растерянности, и больной давно сдался перед недугом, остается только молиться.
– Как самочувствие? Уж извини, но придется тебя немного побеспокоить. Напоследок, так сказать.
– Что то случилось?
Нет, это уже не голос, а шелест опавших листьев на песке осенней аллеи: или маг меня обманул, или запасов Силы у него было совсем немного.
– Можно сказать и так. Есть вопрос. Серьезный.
Кэр попытался улыбнуться:
– Собираешься меня допрашивать?
– Именно. С пристрастием и превеликим тщанием. Но вовсе не о том, о чем ты думаешь… Откуда в принцессе взялась кровь Заклинателей?
Он не ответил, но вовсе не из желания сохранить сведения в тайне: в темных глазах мелькнул испуг, сменившийся отчаянием.
– Ты уверен?
– Более чем.
– Значит, это правда…
Маг отвернулся, щекой прижимаясь к подушке.
– Правда, самая настоящая и весьма тревожная! Как такое можно было допустить?
Тихое:
– Но ты никому не расскажешь?
Расскажу, не расскажу… Рано или поздно тайна все равно раскроется. Если принцесса не научится справляться со своими возможностями, не раскрывая их разрушительную мощь миру. А она не научится, если у нее не будет подходящего наставника. А подходящим наставником может быть только Заклинатель, но одно намерение назначить кого то из детей Хаоса учителем наследницы престола вызовет в народе волнения и опасения. Граждане Сааксана и так косо смотрят на Заклинателей, в силу давней традиции и подтверждения мирных намерений стоящего у трона, не говоря уже о том, что подпустить кого то подобного к юной принцессе будет прямым нарушением правил и приличий. Но все это ерунда, меркнущая перед настоящей бедой. Властитель империи не может быть магом! Никогда и ни за что! Совет крови строго следит за тем, чтобы на престоле не оказался кто то из одаренных, потому что это означало бы конец всему.
И дело не только в малом количестве магов и в том, что они получили бы поддержку власти.