Спускаюсь на первый этаж, слыша за спиной шаги охранника, возвращаюсь к единственному мужчине, которого я люблю. Тёмка уже ворочается и причмокивает, что означает он скоро проснётся. Будет сложно адаптироваться в новом доме, выстроить новый график и находиться среди чужих людей. Но я сделаю всё возможное, чтобы сын не почувствовал эти перемены. Кирилл хочет, чтобы мы находились в этом доме. Хорошо, мы будем здесь жить, но делая вид, что его не существует.
Не проходит и десяти минут с тех пор, как я легла рядом с ребёнком, а он уже просыпается. У Тёмки есть одна привычка, которая умиляет до невозможного. Как только просыпается, кладёт руку на мою щёку и смотрит своими серо-зелёными глазками. Каждый раз доводит меня до слёз этим жестом.
Мама, обращается ко мне, думая, что я сплю.
Что такое, милый? спрашиваю с улыбкой и, прижав его к груди, переворачиваюсь на спину. Выспался, да?
Самолётик, радостно восклицает на своём языке.
Полетать хочешь? смеюсь, поднимаю его, а он выпрямляет руки, изображая крылья самолёта.
Энергии у него хоть отбавляй, в отличие от меня, и, поиграв с ним какое-то время, я опускаю сына на пол, заправляю кровать, из которой мы сделали взлётную полосу.
Идём кушать? беру его на руки, выхожу из комнаты и опять натыкаюсь на охранника. Ты можешь не стоять здесь, как статуя? бросаю на него укоризненный взгляд. Ребёнка мне ещё напугает, бормочу под нос и иду в сторону кухни.
Дядя, восклицает Тёмка.
Вспомнив, что баночки с фруктовым пюре, которые я захватила из дома, находятся в моих сумках, я поворачиваюсь к мужчине.
Где наши чемоданы? спрашиваю, но вместо ответа он только лениво на меня смотрит, надавливает на наушник в ухе и что-то тихо проговаривает, а через две минуты в дом заходит другой охранник с нашим багажом.
Стой, обращаюсь к мужчине, когда он проходит мимо меня, видимо, собираясь отнести сумки в мою комнату. Я ведь просто так спросила, а не потому что мне что-то нужно, ворчу на него и буквально вырываю одну из сумок из его рук.
Опустив сына на пол рядом с собой, я сама опускаюсь на корточки, открываю сумку и достаю баночки с пюре. Обычно я готовлю сама, и ребёнок у меня ест всё, но такие баночки для крайних случаев. Сейчас именно такой, потому что я не знаю, что в этом доме есть и где лежит, чтобы начать что-то готовить.
Выброси эту дрянь! рявкает на весь дом спускающийся по лестнице Кирилл.
Что? спрашиваю и судорожно ищу глазами сына. Может, он что-то нашёл и в ротик положил. Но нет, ребёнок прислонился к окну и с интересом смотрит на новое окружение. Пока я пытаюсь понять, к чему был этот крик, Кирилл уже подходит ко мне.
Забери, говорит охраннику, кивая на баночки в моих руках, и в ту же секунду у меня забирают стеклянные ёмкости, и опомниться не успеваю.
Ты что творишь? встав на ноги, шиплю на Кирилла. Мне нужно кормить сына
Не этим говном
Следи за языком, здесь ребёнок, грожу пальцем, но он смотрит на меня, как на пустое место.
Наталья! зовет домработницу, и та появляется, словно из ниоткуда.
Да, Кирилл Александрович, отзывается женщина послушным голосом.
Покорми ребёнка, приказывает ей Кирилл, а у меня начинает дым из ушей валить.
Я сама покормлю своего ребёнка, подаюсь вперёд.
Судя по всему, ты не имеешь понятия, чем и как нужно это делать.
Готова поклясться, что у меня дым из ушей валит от негодования, злости и обиды. Я носила этого ребёнка девять месяцев, два года он растёт в любви и заботе, а этот мужчина явился и упрекает меня в том, что я не знаю, как ухаживать за собственным сыном.
Не тебе учить меня, шиплю на Кирилла. Я справлялась без тебя всё это время и дальше буду справляться. То, что мы теперь в твоём доме, ещё не значит, что твоё мнение кому-то интересно, выплёвываю ему в лицо и только потом начинаю понимать, что сглупила.
Наталья, уведи ребёнка на кухню, спокойным, но до жути пугающим тоном, обращается к домработнице, и та мимолётно выполняет приказ, оставляя меня один на один с Кириллом и двумя охранниками.
Не лезь в договорить мне не дают.
Как только Наталья с Тёмкой скрываются за дверью кухни, Кирилл хватает меня за горло и, словно куклу, притягивает к себе.
У тебя либо мозгов нет, либо страха, цедит сквозь зубы, испепеляя меня взглядом. Скажу в последний раз знай своё место и не смей разговаривать со мной в таком тоне! Очнёшься на другом конце земли без возможности увидеть сына до конца своих дней, с этими словами Кирилл толкает меня, и от неожиданности я падаю на пол.
В горле ком размером с булыжник, глаза щиплет от слёз, а от осознания моей беспомощности хочется выть в голос. Кирилл уходит наверх, перед этим что-то приказав охраннику. Тот обязательно доложит своему боссу всё, так что я не буду реветь на полу чужого дома. Закроюсь в ванной комнате ночью, когда Тёма будет спать, и буду давиться слезами. А сейчас я должна держать лицо, в первую очередь, ради сына. Он не должен видеть моего подавленного состояния. Встав на ноги, я приглаживаю свои волосы, как будто это поможет, и, нацепив на лицо улыбку, иду вслед за Натальей.
Ну что вы тут? улыбаюсь искренне, когда вижу Тёмку.
Я приготовила фрукты и овощи, подаёт голос женщина. Здесь размелчитель
Спасибо, я справлюсь, перебиваю её, забыв, что такое вежливость. И впредь попрошу не лезть к моему сыну и в его питание, бросаю ей в лицо и беру сына на руки.
При всём уважении, я работаю не на вас, её тон твёрд, но в голосе проскальзывают нотки обиды.
На это мне ответить нечем, она права, приказы тут раздаёт Кирилл, и все будут выполнять их, наверняка, из-за страха потерять не только работу. Умом понимаю, что женщина ни в чём не виновата, но в этом доме никому нельзя верить.
Наталия разворачивается и начинает суетиться у плиты, судя по витающим в воздухе запахам, она готовит ужин. Я же целую сына в пухлую щёчку и опускаю на пол, и пока он исследует помещение, готовлю ему перекус. Раз баночки у нас отобрали, а в доме есть свежие фрукты, я могу обойтись без пюре. Он у меня взрослый мальчик, сам ест, если нарезать тонкими кусочками.
Усаживаю сына за стол, но он высокий, и ребёнок не достаёт. Сажаю Тёмку к себе на колени, с грустью вспоминая его детский стульчик. Ну ничего, мне в радость держать сына так и смотреть, как он двумя ручками берёт дольку яблока.
Справлюсь ли я? Выдержу издевательства Кирилла? Смогу жить в доме, где меня считают никем? Не знаю, честно. Да, ради сына я всё выдержу, но я тоже не железная. Невозможно оставаться спокойной, когда тебя унижают и угрожают.
Можно, конечно, выполнять все его «просьбы», не провоцировать и делать вид, что его нет. Однако для этого надо переступить через свою гордость и выколоть себе глаза. С первым, возможно, я справлюсь. По крайней мере, сделаю всё возможное, а вот со вторым, простите, но нет. Как игнорировать человека, когда он живёт с тобой в одном доме?!
Тёмка наелся, по его мнению, конечно, и уже вырывается из моих рук. Сегодня не буду на него давить и требовать, чтобы он съел всё, достаточно стресса за один день. Ставлю сына на пол, и он бежит из кухни, всё так же держа в руке свою плюшевую игрушку. Быстро собираю всё со стола и несу к раковине.
Оставьте, я помою, говорит Наталия, смотря на тарелку в моей руке.
Не стоит, сухо бросаю я.
Это моя работа, пожалуйста, не усложняйте, она смотрит на меня умоляюще, поджав губы. Сдержанно и понимающе кивнув, я ставлю тарелку на столешницу и иду на выход.
Выспавшийся и пополнивший запасы энергии Тёмка бегает по холлу и «выруливает» в гостиную. Бегу за ним, потому что этот сорванец сейчас что-нибудь зацепит и не дай бог упадёт, ударится. Не успеваю закончить мысль, как раздаётся звук разбитой посуды.
Артём! кричу на весь дом и мигом захожу в гостиную, где на полу уже валяются осколки разбитой вазы. Ты ударился? спрашиваю и судорожно кручу его во все стороны, ища следы ран, но с ним всё в порядке. Сколько раз мама говорила тебе не бегать по дому? укоризненно смотрю на сына.