При этом реформы не решили кардинальных проблем предприятия. Условия труда там оставались плохие, производительность не росла нужными темпами, поскольку уровень автоматизации операций оставался низким. Ожидаемого освоения новой модели трактора не произошло из‐за ошибок и недоработок руководства и инженеров предприятия. Проще говоря, несмотря на увеличение объемов производства и, как следствие, прибыли, предприятие не делало достаточных инвестиций в развитие и тем более в социальную инфраструктуру на своем производстве. Рабочие по-прежнему не имели достаточного количества мест в столовой, душевых (менее половины от необходимого) и даже шкафчиков в гардеробах. Те, кто в ЦК КПСС отправлял комиссию на проверку, посчитали этот обзор настолько важным, что рекомендовали вызвать парторга предприятия в Москву с докладом284.
Постфактум воспоминания о реформе были ярче и позитивнее. Так, министр электротехнической промышленности в правительстве Рыжкова Олег Анфимов уже в 2000‐е годы вспоминал о временах своей юности и работы на Рижском электромашиностроительном заводе. Там он в начале 1970‐х прошел путь от начальника цеха до заместителя директора предприятия по экономике:
Катализатором многих изменений к лучшему в те годы считаю так называемую «косыгинскую» реформу, не до конца осуществленный план перехода на новую систему планирования и экономического стимулирования труда. Начавшийся здоровый процесс изменить уже было невозможно. Семидневная рабочая неделя285, ввод показателя прибыли, освоение новой техники, премии за хорошую работу все это были новые реалии нашей жизни. Завод стал расти, появилась заинтересованность в результатах труда, люди заметили перемены в социально-бытовом секторе, были построены дома быта, детские сады, пионерские лагеря, легче решались проблемы жилья, торговли и т. д.286
Вторит ему завсектором гидроэнергетики и тепловых станций аппарата ЦК КПСС (19831991) Алексей Марчук, который во второй половине 1960‐х был главным инженером комбината «Братскжелезобетон» при строительстве комплекса Братской ГЭС и возводимых вокруг нее промышленных предприятий:
когда я стал главным инженером, мы там провели такую реконструкцию, на конвейерную технологию, новая серия домов. Тогда косыгинская реформа пошла удивительно мы рванули. Потому что были у предприятия средства, и мы сразу построили для себя два дома больших и всех сразу обеспечили жильем рабочих. Потом, к сожалению, это все заглохло. Если бы эта реформа прошла, мы бы сейчас были далеко от Китая287.
Как говорилось выше, формально, по официальным данным, к концу 1970 года на новую систему планирования и экономического стимулирования было переведено более 41 тыс. промышленных предприятий, производивших 93% общего объема продукции и приносивших свыше 95% прибыли промышленности СССР288. Для закрепления успеха 13 октября 1969 года было издано постановление ЦК КПСС и Совета министров СССР 822 «О мерах по совершенствованию и удешевлению аппарата управления», по которому все министерства и ведомства СССР должны были сократить управленческие штаты у себя и во всех подведомственных организациях и на предприятиях. В масштабах страны это были сотни тысяч человек, в первую очередь управленцы и специалисты без профильного образования289. Однако, с точки зрения советских макроэкономистов, ситуация была не столь радужной.
Выявились четыре основные проблемы.
О первой из них вспоминает заместитель начальника сводного отдела народно-хозяйственного планирования Госплана СССР Евгений Иванов (работавший на разных должностях в этом ведомстве с 1963 года), ссылающийся на своего начальника Николая Байбакова:
Неправильно был решен вопрос о разграничении функций центральной власти и мест. В результате средства, составляющие доходную часть государственного бюджета, ушли на предприятия, а расходы остались за государством. Возникли трудности со сбалансированием бюджетов 19671968 годов. Пришлось пойти на заимствование средств для покрытия расходов госбюджета из фондов предприятий290.
О том же говорит и руководитель Российской республиканской конторы Госбанка СССР (19601973) и горячий в целом сторонник реформы Михаил Зотов:
Наши директора шли на самые различные ухищрения, чтобы уменьшить доходы, направляемые в бюджет, и тем самым увеличить долю прибыли, идущую на повышение зарплат и премий. Делалось это за счет занижения планов291.
Помощник Косыгина Игорь Простяков упоминает, что из‐за строительства предприятиями на заработанные средства дополнительной социальной инфраструктуры не только пошел рост незавершенного строительства, на которое не хватало специфических материалов (об этом ниже). Обслуживание новой инфраструктуры стоило предприятию средств, а потому началось увеличение затрат на рубль товарной продукции.
Авторы очерка о реформе в Горьковской области, рассказывая о разрастании социальной инфраструктуры вокруг некоторых предприятий, упоминают, что те в рамках реформы стали давать квартиру после трех лет работы в литейном или кузнечно-прессовом цехе, куда люди не стремились устроиться на работу в силу тяжелых условий труда. И желающие там работать тут же появились292. То есть раздача квартир сотрудникам после краткого периода работы оказалась более выгодным для предприятий способом привлечения на работу, чем повышение зарплат или улучшение условий труда, в том числе смены оборудования. Среднюю стоимость квартиры в этот период можно консервативно оценить в 10 тыс. рублей. Это значит, что за три года средние расходы предприятия на «добавку» к зарплате работника этого цеха составляли бы 277,7 рубля. То есть это как минимум вдвое увеличивало расходы на оплату его труда.
В этот период рост социальных расходов предприятий в год стал составлять от 0,2 до 0,9%, что вызывало «непонимание» и критику293. Впрочем, думается, вполне обоснованную, поскольку в таком достаточно резком повышении можно было «спрятать» какие угодно расходы начиная от строительства и оплаты эксплуатационных расходов объектов, полезных для местных сообществ (более мощного водопровода или линии электропередачи для нужд поселка, где находился завод), и заканчивая оплатой профессиональных футболистов в заводской команде и бани «для начальства» с соответствующими угощениями.
Насколько можно судить по свидетельству тесно общавшегося с Косыгиным в этот период Николая Месяцева, Политбюро в ответ решило забрать прибыль под свой контроль, пустив ее в государственный бюджет.
К концу 1967 года наступил резкий спад в настроении. Поинтересовался состоянием здоровья, но премьер глухо произнес, стоя у окна: «Наверное, мне пора уходить отсюда Экономическая реформа дальше не пойдет, она обречена. Принято решение Политбюро о том, чтобы почти вся прибыль предприятий, в том числе и сверхплановая, изымалась в порядке исключения в госбюджет. Наговорил, наобещал, что реформа это путь экономического развития путем стимулирования инициативы и заинтересованности трудящихся в результатах своего труда. А на деле болтовня»294
Академическим языком об этом говорят авторы наиболее подробного современного исследования, посвященного реформам:
Интенсивные ассортиментные сдвиги, связанные с укреплением в ходе хозяйственной реформы элементов самостоятельности предприятий и установлением зависимости материального стимулирования от объема полученной прибыли и уровня рентабельности, привели к очень высоким (можно даже сказать, непомерно высоким) темпам роста прибыли по народному хозяйству. Они составляли в среднем по переведенным на хозрасчет предприятиям в 19661967 годах 122124%. В целом же по народному хозяйству масса прибыли увеличилась за 19661970 годы в 2,35 раза при росте валового общественного продукта только в 1,42 раза. Такой обгон связан во многом с тем, что для ликвидации малорентабельности «освободившиеся» предприятия активно применяли скрытый рост цен, заменяя старые товары новыми, чуть-чуть улучшенными, но заметно более дорогими.
Параллельно росту объемов полученной прибыли росли и номинальные доходы трудящихся. Средняя заработная плата рабочих и служащих увеличилась с 1965 по 1970 год с 96,5 до 120,0 руб., оплата человека-дня в колхозах выросла на 46% с 2,68 до 3,90 руб. Одновременно увеличились выплаты пенсий. В 1968 году был законодательно увеличен в пять (!) раз минимум заработной платы. Денежные доходы населения выросли в 19651970 годах на 57%, а вклады населения в сберегательные кассы увеличились в три раза с 19 720,6 до 56 599,9 млн руб.295