- Конечно же, нет. - Он обернулся к толпе. - Храбрость Гэна вне всяких сомнений, как и храбрость всех наших молодых воинов. Но что мы потеряли - так это желание использовать эту храбрость, желание оставаться сильными.
Кол осадил своего коня, оттеснив Фалдара в сторону.
- Похоже, Жрица устала и ей нужно отдохнуть, - сказал Вождь Войны и добавил, обращаясь к ней: - Мы поговорим позже.
Из толпы раздался низкий недовольный гул, перемежаемый отдельными выкриками с требованиями разбирательства.
Фалдар смирился с тем, что его речь прервали, с легким удовлетворением человека, знающего: последнее слово останется за ним. Он продолжил уже дружелюбнее:
- Жрица не может оставаться без присмотра в твоем опустевшем шатре вдовца, Кол. Я приказал, чтобы для нее поставили отдельный шатер - рядом с твоим, конечно. - Он добавил, обращаясь к Сайле: - Моя дочь Нила составит тебе компанию. Подожди здесь, пожалуйста, сейчас она придет.
Фалдар отвернулся и скрылся за спинами своих сторонников.
Вперед выступил мальчик, чтобы взять поводья лошади Сайлы. Кол улыбнулся гостье.
- Фалдар - мой сводный брат. У нас один отец, но разные матери. Он хочет быть Вождем Войны. Фалдар послал к тебе свою дочь - она будет тебе подружкой, а ему ушами. Направив ее в шатер так близко ко мне, он показывает свое желание сделать ее заложницей мира в племени. - Внезапная тень легла на его лицо, и Сайла инстинктивно напряглась, но Вождь спокойно продолжил. Раздражение Кола не относилось к ней. - Прошу тебя, не считай ее шпионом. Она послушная дочь - не больше, но и не меньше.
Гэн воскликнул с негодованием:
- Ты сказал - заложница? Ведь ты не причинишь ей вреда!
- Многие в племени хотели бы этого. Не так важно, лжешь ты или говоришь правду. Главное - чтобы все поверили, что это правда. - Он прикоснулся ко лбу, приветствуя гостью, и отошел прочь.
- Твой отец настоящий Вождь. - Сайла говорила достаточно спокойно, но Гэн заметил нервное движение, с которым она расстегнула застежку капюшона. Когда капюшон упал, открывая ее лицо, по толпе пронесся одобрительный шепот.
Зато выступивший вперед человек не обратил на нее никакого внимания. Широкоплечий, с могучей грудью, он был лишь чуть ниже, чем Гэн. Его одежда была еще проще, чем у Вождя Войны. На поясе он носил мурдат с рукояткой, покрытой змеиной кожей, в деревянных ножнах, скрепленных бронзовыми гвоздями. Две приметы выделяли его: манеры, говорившие об абсолютной уверенности в себе, и татуировка на правой щеке - черный квадрат.
Он подошел к Гэну и облапил его юношеское, худощавое тело. Оторвав от земли, он стиснул молодого воина так, что вздулись вены на руках. У парня чуть глаза не вылезли на лоб.
- Хорошая работа, - проревел он, опустив Гэна на землю и дружески хлопнув его по плечу, от чего юноша пошатнулся. - Четыре Дьявола! О тебе будут петь песни. Женщины будут за тобой, как за каменной стеной.
Гэн бросил быстрый взгляд на Сайлу и покраснел, в то время как мужчина поднял руку с мечом вверх, призывая народ приветствовать юношу. Раздались на редкость нестройные крики. Тем временем мужчина пробурчал уголком рта:
- Ты проглядел пятерых всадников. Мне бы следовало раскроить тебе башку.
Сайла возмущенно прошептала:
- Этот мальчик победил! И потерял любимую собаку!
Мужчина чуть улыбнулся.
- Ты ведь не оставил ее тиграм? Не хмурься. Ты должен выглядеть храбрым и скромным. Мы хотим, чтобы у каждого осталось о тебе хорошее впечатление. Ты слышал, как Фалдар уже воспользовался случаем, чтобы насолить твоему отцу?
Потом он повернулся к Сайле.
- Я знаю тебя, Сайла, Жрица Роз. Я - Клас на Бейл, я учу юношей.
- Плохим манерам, как вижу.
- Я? Плохим манерам? Да из-за тебя его чуть не растерзали на части. - Он с улыбкой кивнул на толпу.
- Ты невыносимый…
- Не трать лишних слов. Меня уже обзывали и так и эдак - у тебя все равно лучше не получится. Но тебе, как гостье, объясню: первый долг ночного дозорного - предупредить лагерь. Когда-то, во времена отца моего деда, южный дозорный не смог этого сделать. Тогда мы потеряли за сотню убитыми. Да еще враги увели семьдесят женщин в самом соку.
- "В самом соку"! А все остальное неважно, не так ли!
- Здесь тебе не Ола. Нашим женщинам не приходится прятаться в церкви, чтобы жить по-людски.
Сайла побледнела, и Гэн решил вмешаться.
- Наша гостья не собирается спорить с тобой. - Защищая ее от Класа, молодой воин с удивлением подумал, что Жрица чем-то напоминает его друга. С ней так же трудно сладить, но Гэн не хотел бы лишиться ее общества.
Новый голос, зовущий Сайлу по имени, прозвучал как раз вовремя, чтобы разрядить ситуацию. К ним спешила красивая белокурая девушка в голубой хлопковой юбке, блузке и расшитых бисером высоких сапожках.
- Я знаю тебя, Сайла, Жрица Роз. Я Нила, дочь Фалдара Яна. Я буду сопровождать тебя.
Гэн нехотя признал, что выбор был сделан как нельзя лучше. Отец Нилы был достоин презрения, как и шесть его сыновей. Но Нила была одиноким цветком, выросшим среди скал. И она прекрасно начала церемонию представления Жрице. Нила почтительно поклонилась гостье, как бы не замечая стоящих рядом с ней. Обычно ее наказывали, если видели с Гэном или Класом. Гэн отошел в сторону, поняв, что девочка старается смягчить вражду, раздирающую племя.
Он приотстал от женщин, которые отправились к шатру, давая им возможность получше познакомиться. До него доносились пересуды расходящихся людей. Гостье доставалось много крепких выражений. Еще больше честили его самого. Обычно это не особо задевало юношу, но сейчас он с удивлением обнаружил, что принимает все слишком близко к сердцу. Он никак не мог смириться с мыслью, что большинство соплеменников считало его чужаком, выросшим без матери, сыном Вождя Войны, который не хотел воевать. Люди знали - его отец желает, чтобы он стал следующим Вождем Войны. Это вызывало еще большее негодование, потому что раньше Вождя Войны племя избирало. А молодые воины ненавидели Гэна потому, что юноша несколько раз доказал им свое превосходство во владении оружием и в рукопашном бою.
И сейчас он с удивлением обнаружил, что события этого утра подогрели давнишнее возмущение. Гэна так и подмывало ввязаться в драку при первом же грубом замечании, адресованном ему или Сайле. Он был охвачен предчувствием неизбежной потасовки, но пока что-то удерживало его, еще взбудораженного утренней схваткой.
И вот настал тот момент, которого он в душе и желал, и опасался. Трое мальчишек, еще недостаточно взрослых, чтоб носить собственное оружие, выскочили из прохода между шатрами и стали открыто издеваться над ним. Самый дерзкий махал ему рукой, как бы прощаясь - так воины Людей Собаки насмехались над разбитым противником. Это было тяжкое оскорбление, и Гэн остановился, инстинктивно схватившись за мурдат. В замешательстве он дал им удрать. Мальчишки, достигнув своей цели, унеслись, радостно вопя.
Взглянув, откуда они появились, Гэн понял, что его ожидания оправдались - на него с самодовольной ухмылкой глядел воин постарше. Он чуть замешкался, не успев спрятать усмешку, и теперь с нервным вызовом смотрел на подходящего к нему Гэна. Гэн рассчитанно остановился вне пределов досягаемости удара мечом - среди воинов это означало, что он не собирается нападать на противника. Поняв это, воин снова нагло ухмыльнулся. Однако его усмешка сразу исчезла, когда Гэн спросил:
- Кто надоумил твоего младшего брата испытывать терпение человека, с которым ты боишься встретиться лицом к лицу?
Воин напрочь все отрицал. Лицо Гэна приняло притворно удивленное выражение.
- Я не обвиняю. Я спрашиваю. Тебе не кажется, что это - трусливое, позорное дело?
Мужчина проворчал что-то о том, что у него нет времени на болтовню и ему еще надо встретиться с друзьями, но подавился последним словом, получив сильный удар по голове. Гэн пожалел, что воин отлетел слишком быстро и не было видно, насколько действенным оказался его последний аргумент. Он надеялся, что гостья не разглядела символ на куртке мужчины, говорящий, что этот презренный трус принадлежал к его собственному Северному клану.
Юноша присоединился к Сайле и Ниле, в нервном напряжении ожидавшим окончания стычки. Впрочем, у них хватило такта продолжить путь, не упоминая о происшествии.
Сайла и Нила подошли к шатру. На пороге их встретила полная женщина, с резкими складками в углах рта и напряженными, беспокойными глазами.
- Я знаю тебя, Жрица Сайла. Я - Коули, целительница моих людей. Вождь Войны желает, чтобы я поговорила с тобой. - Ее голос резал уши. Он всегда казался Гэну похожим на листья крапивы, такие безобидные с виду, но больно жалящие при неосторожном прикосновении.
Сайла слегка поклонилась.
- Здравствуй, Коули. Я приветствую тебя как сестру.
- Я не принадлежу к Церкви.
Засмеявшись, Сайла протянула руку, как будто желая коснуться целительницы. На лице Коули мелькнула гримаса. Не обращая внимания на полученный отпор, Сайла легко продолжала:
- Я знаю. Но мы - сестры по нашему призванию. Я врачую раны. А чем занимаешься ты?
Коули покраснела.
- Мы - простые люди. Я знаю некоторые травы, кое-какие способы лечения.
Ее темно-карие глаза на мгновение вспыхнули. Всего лишь на миг, но Сайла успела ощутить тайную глубину, скрытую в этой женщине с обманчивой внешностью. По спине у нее пробежала дрожь. Сайла натянуто улыбнулась.
- О чем мы будем разговаривать?
Гэна восхищала властность, скрывавшаяся под любезностью Сайлы. Он впервые наблюдал, как столкнулись две женские воли, и эта тихая борьба зачаровала его. Пересиливая любопытство, Гэн сделал движение, собираясь уйти.
Сайла покачала головой.