«С тобой будет то же самое», гласило послание, и медленно открывалось изображение, размещенное под одной единственной строчкой. То, что я увидела, заставило мой желудок взбунтоваться. Я пожалела, что зашла в закусочную и что-то там заказала. Ленч просился наружу, и я с трудом подавила рвотный позыв. На снимке было отчетливо видно обезображенное человеческое тело. Обугленные останки смотрели на меня выжженными глазницами, а рот трупа был широко открыт, демонстрируя остовы зубов, не прикрытые плотью губ. Но худшим было не это. Тело оказалось привязано к столбу, который тоже обуглился, но не разрушился, удерживая останки на весу. Кто-то с особым цинизмом расправился с жертвой, и прислал мне кошмарное изображение.
О, нет, вырвалось у меня, и я тут же закрыла глаза, чтобы не видеть этот ужас. Но даже это не помогло мне избавиться от страшной картины, что стояла перед внутренним взором.
«Кто мог такое сотворить? Кому это нужно?» терзали меня вопросы.
В это мгновение раздался сигнал, возвестивший об очередном послании, пришедшем на мой электронный адрес. Дрожащей рукой я открыла окошко с сообщением, и громко выдохнула. Это был ответ от Сэма. Он сообщал, что получил изображение и ему потребуется два дня для его расшифровки. От мысли, что мне придется ждать все это время ответ в Юджине, я содрогнулась. Эстер не позволит мне злоупотребить ее гостеприимством, так что рассчитывать мне предстояло только на свои силы.
Закрыв все вкладки, которые были открыты на компьютере, я выключила его. Листы рукописи уже давно были упакованы обратно в конверт, а потому я быстро спрятала его в сумочку, и покинула компьютерный зал. На выходе все та же женщина в очках проводила меня долгим взглядом, и вновь вернулась к чтению.
«Странный город. Определенно, я начинаю сходить здесь с ума», тяжело вздохнула я, останавливаясь у края тротуара. Поймав такси, я попросила отвезти меня к ближайшему магазину электронной техники и за двадцать минут оформила покупку ноутбука с модемом. Оплачивая кредитной карточкой заказ, я сожалела, что оставила рабочую электронную машину в Нью-Йорке.
К дому уже Эстер, а не Рут, я подъехала, когда стрелки часов показывали половину пятого вечера. Расплатившись с таксистом, я вышла из автомобиля, судорожно вцепившись в ручку сумки с ноутбуком. Встреча с сестрой не сулила мне ничего хорошего, и я в который раз предчувствовала неприятный разговор. Даже в самых смелых фантазиях я не могла предположить, что устроит мне Эстер.
Свет горел в окнах, но я не чувствовала тепла или радостного предвкушения встречи, как это бывает, когда приезжаешь в родной дом. Сестра ждала меня, и я это чувствовала, но вряд ли она была рада моему возвращению. Пройдя по дорожке к дому, я толкнула входную дверь, и сразу же окунулась в водоворот злобы и ненависти.
Зачем ты явилась? донесся до меня голос Эстер из гостиной.
Я проигнорировала вопрос, и попыталась пройти к лестнице, чтобы подняться уже, к сожалению, не в свою комнату. Но Эстер не позволила мне это сделать. Она вышла в холл, и уже мне в спину бросила свои, наполненные желчью слова:
Зачем ты вернулась, Кейт? Лучше бы ты оставалась в своем Нью-Йорке, писала книжонки и готовилась к свадьбе. К своей чертовой свадьбе! Но ты прилетела. Зачем? Чтобы показать всем, какой успешной стала?
Усилием воли я заставила себя обернуться. Вид Эстер был жалок черные разводы туши под глазами, заплаканное лицо, искаженное злобой и горечью, помятая рубашка и старые джинсы, обтягивающие еще пока стройные ноги. Она когда-то была красива. Раньше я любовалась своей сестрой и гордилась, что она у меня есть. Но не сейчас и не одиннадцать лет назад. От прежней, веселой и озорной Эстер не осталось и следа. И я упустила тот момент, когда она стала меняться. Наверное, это произошло, когда не стало родителей. Да, так и было. Именно тогда моя сестра стала на тот путь, по которому все это время шла. Юная девушка превратилась в злобную кошку, которая не получила желаемое и вымещала свою злобу на окружающих.
Мне не нужно что-либо демонстрировать, Эстер, устало произнесла я в ответ на обвинительную речь сестры. Но и скрывать то положение, которое я сейчас занимаю, не имеет смысла. Прими это. Зачем я вернулась? Это же очевидно напрягись, подумай. Наверное, потому что у меня умерла бабушка, которую я любила. Или ты считаешь, что этого мало? Думаешь, я горела желанием вновь появиться в Юджине, увидеть тебя и услышать все те обидные слова, что ты бросила мне в лицо? О, нет, дорогая сестра, это не так. Понадобился веский аргумент, чтобы заставить меня снова оказаться на земле Орегона. И я устала препираться с тобой еще со вчерашнего вечера.
Ты предпочитаешь корчить из себя святошу? еще больше распалилась Эстер. Она сделала шаг в мою сторону, и я вынуждена была отступить к лестнице. Ее воинственный вид настораживал. Только в этот момент я уловила от нее резкий запах алкоголя. Волна отвращения нахлынула стремительно, погребая меня под собой, но Эстер не закончила, и вскоре я вновь услышала порцию гадостей в свой адрес.
Где тебя носило, Кейт, все это время? Это ты оставила на меня старуху. Я вынуждена была терпеть ее постоянное нытье, ее упреки. Эти бесконечные «Какая Кейт молодец! Я горжусь своей девочкой!», а ты все это время вела свободную жизнь, позабыв о нас, о своей любимой Рут. Но даже после смерти эта карга продолжает боготворить тебя. За что? За что, я тебя спрашиваю?!
Не смей оскорблять память Рут, не выдержала я, и на этот раз сделала шаг навстречу Эстер. Боль полоснула изнутри, но вызвана она была не оскорблениями в мой адрес. Мне было неприятно слышать подобное о той, которая была единственным по-настоящему родным человеком для меня.
Ха, я ненавидела ее, я ненавижу тебя! И знаешь что? Глаза Эстер презрительно сузились, а потом в них вспыхнул огонь радости, который мне показался огнем безумия. Я рада, что она не дождалась тебя. Старуха умирала, уже выжив из ума. Она все звала тебя, выкрикивала какие-то имена, а ты продолжала наслаждаться своей сытой жизнью. Так вот знай тебе не будет ее прощения. И земля, что досталась тебе, не принесет тебе ничего хорошего.
Эстер захохотала. Она смеялась и смеялась, словно лишившись рассудка. Было что-то неестественное в ее поведении лихорадочный блеск глаз, чересчур громкий смех, но при этом на ее лице отражалась скорее холодная решимость, нежели радость. Все выглядело напускным, граничащим с безумием. Выдерживать это стало просто невыносимо. Я быстро развернулась, и направилась вверх по лестнице. Горящий взгляд сверлил мне спину, и совершенно чужой мне человек, не родная сестра, бросила последнюю фразу:
Убирайся из этого дома, Кейт. Убирайся из МОЕГО дома!
Она особенно выделила то, что дом Рут теперь принадлежал ей. Сомкнув челюсти так, что казалось, будто раскрошатся зубы, я устремилась в комнату, где оставались мои вещи, и уже там быстро бросила чемодан на кровать. Сборы не отняли много времени, так как я предусмотрительно не распаковывала его, и уложила поверх своей остальной одежды шелковый гарнитур и туалетные принадлежности. Уже в двери спальни возникло желание обернуться, чтобы в последний раз бросить взгляд на помещение, хранившее когда-то мои тайны, желания и мечты, но я подавила в себе этот порыв. Прощание уже состоялось много лет назад, и я не хотела повторения, предпочитая считать, что этого визита как бы и не было.
Я спустилась на первый этаж, и ожидала, что Эстер будет все еще в холле, но сестры там не оказалось. Ее бессвязное бормотание доносилось из гостиной, но я не стала звать ее, чтобы попрощаться. В этот вечер и так было сказано много, и я понимала, что Эстер руководила зависть и озлобленность из-за собственной несостоявшейся жизни. Добавить к уже сказанному мне было нечего, а потому я просто вышла за дверь, в этот раз окончательно оставив прошлое позади.