Так и что же вы делали? наводящие вопросы наконец-то возымели своё действие, и Франсуа вдруг хлопнул себя по лбу, будто бы вспомнив что-то важное.
Да! Мы же почти всю ночь слушали истории.
Страшные?
Не все. Но жутко интересные, не обратив внимания на то, что Людовик сел на постели и отодвинул в сторону от себя столик с остатками завтрака, Франсуа устремил полный задумчивости взгляд на книжный шкаф.
Так расскажите и мне! потребовал Людовик.
Ага. А лучше давайте я прочитаю. Гастон д'Орней соврал. Он сказал, что услышал историю от странствующего торговца в каком-то трактире, что в Сент-Антуанском предместье. А я точно знаю, что он прочитал её в книге. Да, да! У вас на полке стоит такой же томик. Его поднесли в дар королю. Ещё до вас.
В глазах Людовика сверкнули молнии, когда его друг вот так мимоходом упомянул о его отце, которого он почти не помнил. Но сердиться на Франсуа было невозможно. Даже исподволь нанося уколы, он так искренне старался развлечь его, что заслуживал прощения и за грубость посерьёзней, чем эта.
Так какую же историю вам рассказали? потянувшись, Людовик вылез из-под одеяла, спустил ноги на пол и наконец-то решил покинуть постель.
Переодеваясь из ночной сорочки в чистое бельё за высокой китайской ширмой из расписного шёлка, он то и дело выглядывал и бросал нетерпеливые взгляды на маркиза.
Ну, не тяните же! Что за история? спрашивал он.
Я сейчас. Только найду её, отвечал Франсуа, забираясь на складную лесенку, которую приставил к книжному шкафу. Я помню. Она вот здесь стояла. Это надо же, какое совпадение! И ведь сегодня мне рассказывали о часах. О времени, говорил он самому себе, даже не обращаясь к Людовику. И эта история как раз о том же. Если сделать всё, как там сказано, то время можно собрать в кулак. И править им.
Ну, так рассказывайте же! Людовик проявил откровенное нетерпение и вышел из-за ширмы, завязывая тесёмки на камзоле, укороченным кроем напоминавшем детскую курточку.
Одевшись без помощи камердинера, он выглядел достаточно неряшливо и почти комично, но звать Бонтана или одного из его помощников Людовик не хотел. Ведь стоит камердинеру явиться в личные покои короля, как слухи о том, что его величеству уже лучше, и он готов выйти в свет или давать аудиенции, разлетятся по дворцу быстрее весенних мух.
Ну, нашли? Так читайте же, потребовал Людовик и сел на приземистый табурет напротив туалетного столика.
Франсуа вытянул небольшой томик величиной с ладонь из ряда плотно составленных между собой книг. Лесенка под ним качнулась из стороны в сторону, грозя упасть и повалить на пол неосторожного книгочея. Стараясь удержаться на оказавшейся весьма шаткой конструкции, маркиз вцепился за перекладину и свободной рукой прижал найденную книгу к груди.
Уф, выдохнул он, неосторожно посмотрев вниз с самой верхней ступеньки, на которую забрался, позабыв про боязнь высоты.
Ну, что там, Франсуа? Людовик обернулся в его сторону, когда закончил протирать лицо тонкой салфеткой из хлопкового полотна, смоченного в розовой воде. Вы нашли нужную книгу?
Да. Сейчас. Я только Я сейчас спущусь вниз, отрывисто отвечал маркиз, стараясь крепко держаться за выступающую полку шкафа и при этом отчаянно болтая левой ногой, чтобы поставить её на перекладину лестницы.
Его пальцы почти занемели и, казалось, что разжать их уже невозможно. Стараясь не смотреть вниз, маркиз попробовал присесть, чтобы дотянуться левой ногой до перекладины и закрепиться на ней. Зажмурившись, он старался не смотреть вниз и по сторонам, боясь увидеть огромный книжный шкаф, особенно же верхние полки, которые возвышались от пола на высоту более чем в три его роста.
Да что там, Франсуа? Заснули вы там наверху, что ли? Людовик нетерпеливо постучал ладонью по столешнице и обернулся.
Ох, вырвалось у Франсуа, и он посмотрел через плечо, поймав на себе его требовательный взгляд. Пальцы, намертво прилипшие к полке шкафа, начали дрожать и разжались. Он медленно осел на подгибающихся коленях, но всё-таки нашёл в себе силы, чтобы ухватиться за перекладину на уровне пояса, и начал осторожно переступать вниз. Сначала левой ногой, потом правой. Одна, вторая, третья ступенька. Чем ниже он спускался, тем легче становился спуск, и росла уверенность в том, что он преодолеет его без ущерба для себя. Наконец и последняя перекладина, и вот уже правая нога встала на твёрдый паркет.
Соскочив на пол, Франсуа радостно выдохнул и вытянул перед собой руки, любуясь добытым трофеем.
Вот этот томик! Пересказы восточных сказаний и мифов в изложении господина Франсуа-Эме Клермон Гийона, прочитал он титульную надпись, вытесненную на кожаном переплёте.
Это была одна из тех старинных книг, которые уже несколько десятков лет хранились на книжной полке в королевской спальне. От её полинявшего форзаца поднялось облачко пыли, которое тут же вызвало громкий чих. Ничего не видя перед собой из-за выступивших на глаза слёз, маркиз присел на нижнюю перекладину лесенки.
Возьмите, Людовик подошёл и протянул ему большой носовой платок из личных запасов, которые внимательный к мелочам Бонтан всегда хранил в ящике туалетного столика наряду с другими важными мелочами для повседневных нужд, а также на случай простуды.
Прочихавшись, Франсуа вытер нос и, избавившись от платка, принялся листать пожелтевшие от времени страницы старинного фолианта в поисках знакомой истории. Его взгляд то и дело отвлекался на красочные иллюстрации, которые мелькали на страницах, словно оживая в тот момент, когда он смотрел на них лишь краешком глаз. Изображённые на иллюстрациях девы, облаченные в тонкие, почти прозрачные одеяния, танцевали замысловатые танцы перед возлежавшими среди цветов и подушек юношами, старцами и мужами. Были среди них и странного вида дейвы или, проще говоря, демоны, кожа которых отливала синим цветом, а глаза смотрели так жадно и пристально, что казалось, если тут же не перелистать страницу, то они оживут и выскочат из книги прямо в комнату.
Да погодите же, вдруг остановил его Людовик, когда рука Франсуа уже подняла очередную страницу. Какая красавица. Её глаза и лицо напоминают мне кого-то, прошептал он, задержав ладонью страницу. Не правда ли, вот эта принцесса похожа на мадемуазель Манчини?
Эта? засомневался Франсуа, вглядываясь в фигуру луноликой красавицы. Но она он запнулся, не зная, какое лучше слово подобрать для описания выдающихся форм, скорее напоминавших фигуры спящих богинь с картин, украшающих дворцовые галереи, чем изящных и по-девичьи тоненьких и звонких фигур девушек из семейства Манчини.
А, ну вот же! Вот я и говорил, что вы уже поднялись!
Людовик и Франсуа вскочили на ноги, раскрасневшиеся и смущённые от того, что оказались застигнутыми врасплох за разглядыванием картинок с девушками в книге, в которой многие истории были весьма недвусмысленного содержания. Людовик в два прыжка оказался возле окна, а Франсуа, не найдя ничего лучше, чем спрятать томик у себя за спиной, встал рядом с книжным шкафом.
В спальню стремительно быстрой походкой влетел младший брат Людовика Филипп Анжуйский. Следом за ним вошли нахмурившийся Бонтан и, лукаво сощурив глаза, шевалье де Безнар. Шевалье нёс подмышкой кожаный чехол с несколькими учебными рапирами для упражнений в фехтовании.
Я прошу прощения, сир, пробормотал Бонтан, с первого же взгляда оценив степень несвоевременности их вторжения.
Луи, вы же обещали! Сегодня у нас утренние занятия. А вы тут за книжками решили всё утро просидеть? Филипп капризно скривил губы и посмотрел на брата взглядом, полным обиды.