Первое впечатление довольно отталкивающее на него произвела ее одежда. Теперь его оценивающий взгляд сосредоточился на внешности девушки. Лицо бледное, изможденное, на щеке полоска грязи, но
Тонкие черты лица, нежный рот, под прекрасными глазами тени от усталости, но их цвет
Глаза девушки перед ним были серо-зеленого цвета.
Ксандрос был ошеломлен. Эта ужасно одетая женщина в резиновых перчатках, со шваброй и ведром просто не может быть дочерью Ставроса, однако ее невероятные глаза говорили об обратном.
Она действительно его дочь. Шок пронзил Ксандроса, и он увидел отражение своих эмоций на ее лице.
Мой отец? выдохнула девушка.
Швабра с грохотом выпала из рук, перед глазами поплыло, мир стал расплывчатым
Этот человек сказал нечто невозможное. Потому что у нее нет отца. Никогда не было.
Никогда
Он что-то говорил на иностранном языке. Она не понимала Мир все еще расплывался перед глазами, а она, кажется, падала
Затем он железной хваткой схватил ее за руку, втолкнул в кухню, усадил на стул у шаткого стола. Ощущение падения наконец прекратилось, мир стал четче, и Розали поймала себя на том, что часто моргает.
Теперь мужчина возвышался над ней, и она смотрела на него, пытаясь сфокусировать взгляд.
Твой отец Ставрос Кустакис, сказал он.
Розали попыталась произнести имя, прозвучавшее на иностранном языке, но у нее ничего не вышло.
Мужчина нахмурился, и Розали невольно залюбовалась незнакомцем у него были невероятно красивые карие глаза. И пусть в этой ситуации это было неуместно, она не могла не отметить, что он очень привлекательный мужчина.
Ставрос Кустакис.
Розали услышала, как он повторил это имя с акцентом, который сочетался с произнесенным именем, сочетался с аурой иностранности вокруг него.
Она снова моргнула, глядя на него:
У меня есть отец?
Вопрос прозвучал глупо ей только что назвали его имя. Розали заметила, что это странно подействовало на мужчину. Он удивился еще больше, сведя брови и нахмурив высокий лоб.
Ты не знала? Ты не знала, что Ставрос Кустакис твой отец? В голосе мужчины звучало недоверие.
Нет, ответила она.
Судя по всему, мужчина не верил ни одному ее слову. Не верил, что она та, за кого себя выдает. И не верил, что она не знает, что этот как там его ее отец.
Это слово зазвенело у нее в голове. Слово, которое она никогда не употребляла, которое не имело к ней отношения.
Он просто не существовал, если не считать те жалкие короткие недели романа ее бедной матери, прежде чем он ушел навсегда.
Но вот теперь оказалось, что он существует.
Как отец меня нашел?
Вопрос внезапно вырвался, и она жадно уставилась на человека, который сообщил ей удивительную, невероятную новость. Понятно, теперь жизнь изменилась навсегда.
«Мой отец знает обо мне! Он послал человека, чтобы найти меня!»
Эмоции всколыхнулись в ней, отвлекая от того факта, что смотрящие сверху вниз темные глаза несколько затуманились.
Об этом ты спросишь его сама, последовал отрывистый ответ.
Розали с нетерпением перешла к следующему вопросу:
А где он сейчас?
Он живет в Афинах.
В Афинах? Глаза Розали распахнулись.
Ее отец грек?
В голове прозвучал голос матери:
«Он был иностранцем, так романтично! Работал в Лондоне»
Да, резко ответил мужчина, он словно отгораживался от нее. Другие вопросы могут подождать. Собирай вещи, мы уходим.
Розали уставилась на него:
Что вы имеете в виду?
Я везу тебя в Афины, сказал он, к твоему отцу.
* * *
Плотно сжатые губы, сердитый взгляд
Ксандрос искоса смотрел на свою спутницу. У нее все еще было такое выражение лица, будто она не понимает, что происходит.
«Теперь нас двое», мрачно подумал Ксандрос.
Он приехал в Лондон только для того, чтобы предостеречь английскую дочь Ставроса от отцовских интриг. Но теперь его гнев на Ставроса нашел новую причину. Черт, он всегда знал, что этот человек безжалостен, его отречение от Ариадны было доказательством этого, но то, что он сделал с этой несчастной другой своей дочерью, было непростительно. Держать ее в крайней нищете, в неведении об отце
Эмоции бурлили в нем, глаза блестели темно и сердито. Ставрос хотел, чтобы его английскую дочь доставили к нему? Пожалуйста! Не оставлять же ее в этой трущобе.
Девушка пошла с ним достаточно охотно. Почему нет? Она только что узнала, что у нее есть отец, конечно, она захочет встречи с ним! Здесь, в Лондоне, ей явно нечего делать, кроме как зарабатывать на жизнь уборкой.
Ксандрос дождался, пока мисс Джонс оставит ведро и швабру, сбросит резиновые перчатки, наденет дешевую поношенную куртку, возьмет потертую сумку и уйдет вместе с ним. Она кинула ключ от дома в почтовый ящик и села в машину Ксандроса.
Она больше не задавала вопросов, и Ксандрос был рад этому. Ответить на них было бы трудно, особенно на вопрос, как отец нашел ее.
Его скулы снова напряглись. Пусть Ставрос сам скажет ей это в лицо.
Существовали вопросы практического плана: как доставить ее в Афины. Есть ли у нее паспорт? Оказалось, что да, и вскоре машина остановилась на другой захудалой улице. Ксандрос нахмурился еще сильнее. Краска на многоквартирном доме облупилась, перила террасы сломаны, на ступеньках валялись пустые бутылки и мусор, а на окне висели провисшие занавески.
Свалка.
Мисс Джонс не заставила себя долго ждать, появилась через десять минут с потрепанным чемоданом и забралась в машину.
Ксандрос скользнул по ней взглядом. Она выглядела немного лучше, переодевшись в дешевые выцветшие джинсы и толстовку, ее волосы были аккуратно убраны, а запах трудового пота забивался дезодорантом. Однако кожа ее все еще была бледной, лицо усталым и осунувшимся. Только сияющие серо-зеленые глаза придавали ей красоту.
Ксандрос отвел взгляд и достал телефон. Да какое ему дело до того, как выглядит английская дочь Кустакиса? Его импульсивное решение отвезти Розали в Афины было продиктовано исключительно гневом на Ставроса из-за того, что тот бросил дочь на произвол судьбы.
Может, Ставросу станет стыдно за то, как живет его дочь! Или она может нанять адвоката, чтобы подать иск, и даже продать свою историю в таблоиды. Как один из богатейших людей Греции оставил свою плоть и кровь в нищете
Единственное, чему не дано осуществиться, так это безумной идее Ставроса о том, что пропавшую Ариадну можно заменить этой несчастной, совершенно чужой ему девицей!
Ксандрос поджал губы.
Если это означает отказ от надежд на слияние бизнеса, к черту бизнес. Он не станет жениться на Розали Джонс ради слияния.
Откуда вообще такие мысли
Глава 2
Розали сидела, вцепившись в потертую сумку, и смотрела в тонированное окно. Она никогда не ездила в машине с тонированными стеклами, никогда не ездила в машине с шофером. И она никогда не сидела рядом с таким мужчиной, как этот.
Розали отодвинулась от него как можно дальше. Теперь он проверял сообщения на своем дорогом телефоне и не обращал на нее никакого внимания. Ей было все равно, она и не хотела его внимания.
Александрос Лакарис, так, он сказал, его зовут. Но кто он такой, не имело значения. Хотя он был самым привлекательным мужчиной, которого она когда-либо видела.
Розали покраснела, вспомнив, как выглядела в момент их знакомства. Эти невероятные темные глаза с длинными ресницами смотрели на нее с таким презрением
Впрочем, почему ее должно волновать, что он о ней думает?
Важно было только то, что он ей сказал. Розали снова захлестнуло волнение: «Мой отец существует! Он настоящий! Он узнал обо мне, нашел меня! Он хочет встретиться со мной! Мой отец!»
Мысли неслись у нее в голове непрерывным потоком, все было как в тумане.
Машина остановилась у дома. Розали взлетела по ступенькам, дрожащими руками отперла замок. В каком-то трансе она бросилась в свою комнату, схватила всю одежду, которую смогла, и запихнула ее в чемодан. Она порылась в ящике с бумагами в поисках паспорта, приобретенного с надеждой на путешествия, но ни разу не использованного, затем поспешно разделась, умылась холодной водой в крошечной раковине. Волосы были грязными, и ей был нужен душ, но все, что она смогла сделать, это облить себя дезодорантом, причесаться и переодеться.