Она проскальзывала в мимолетных нотках фраз, в каком-нибудь случайном слове или саркастическом замечании. Его
встревожила эта общая угнетенность, и он решил во что бы то ни стало докопаться до ее причин.
Сев рядом с Фейнбергом и Ивановичем, Колли деликатно прервал их разговор и смущенно попросил объяснений.
— Мне показалось, что с вами здесь обходятся довольно мило, — сказал он в конце концов. — Откуда же эта тоска?
— Да, с нами здесь обходятся мило. Я с этим согласен, — ответил Фейнберг. Он немного перепил, его щеки порозовели, речь стала быстрой и
неразборчивой. — Мы счастливы как сукины дети. Как рожденные в пурпуре.
— Наверное, мне не следовало об этом спрашивать. Простите. Я простой охотник и фермер.
— Они тебя всему научат. Колли. Но это тебе не поможет. Ты и Миша во многом похожи. Вас в любой момент можно заменить машинами, и машины
будут работать намного лучше. — Фейнберг вытащил сигарету и, прикурив, небрежно затянулся. — На самом деле это наша общая проблема. Вот
спроси меня, на кой черт мы тут собрались? Да, меня поставили на сборку микроэлементов. Да, я стараюсь изо всех сил и прекрасно справляюсь
с работой. Ну и что? Они могли бы собрать простой робот-автомат, и все. Но добрые дяди захотели сделать Фейнберга счастливым. Они дали ему
верстак. Они загрузили его работой — лишь бы он поменьше думал.
— Давайте думать позитивно, — вмешался в разговор Иванович. — Я таскать обломки скал и махать кувалдой, но что в этом плохого? Неужели
лучше жить в маленькой лесной деревушке и голодать по триста дней в году?
— Значит, если тебе набить желудок... — Фейнберг замолчал и мрачно посмотрел на свой бокал. — Уезжай домой, Колли, — внезапно сказал он. —
Скажи им, что тебе здесь надоело. Возвращайся туда, где бегают олени и козы, копайся в земле, гоняй медведей и расти своих детей. Здесь ты
никому не нужен.
Колли обиделся, и Эйб, заметив это, положил руку на его плечо.
— Я советую от чистого сердца, парень. Ты мне понравился, и я не хочу, чтобы тебя завертело в этой чертовой мельнице.
— Но что тут происходит? — спросил Колли. — Что тебе здесь не нравится?
— Видишь ли, в моем случае это философский протест. Хотя здесь от многого с души воротит. Поговори с Джо Гэммони или с другими. Он женился
на простой девушке, задолго до того, как его нашли. Когда он приехал сюда, они попытались разбить его семью. На что только не шли —
подумать страшно! Спроси у Джо, спроси, как они старались отделаться от нее. Конечно, обошлось без злодейств и преступлений. Ничего
противоправного. Разве что совсем чуть-чуть. Да и как можно, джентльмены? Мы же не подлые злодеи из Сибири. Просто им хотелось уложить Джо
на другую супермутантку. Они не смогли смириться с тем, что он тратит свою драгоценную сперму на обычную женщину. Хотя некоторым из нас
такие эксперименты нравятся. Ты можешь здесь отлично повеселиться. Если не веришь мне, можешь спросить у Миши.
Русский печально усмехнулся. Фейнберг пригладил волосы и продолжил:
— Однажды они привели ко мне девушку. Она тоже живет в поселке, и у нее такая же кинестезия, как у Гэммони. Они решили усилить эту
способность и уговорили ее родить первого ребенка от Джо, а второго от меня — хотели создать помесь из наших качеств. Логика простая: берем
парня, у которого вместо головы калькулятор, объединяем его с мозгом Аларика Вэйна и получаем на выходе интеллект суперинженера. Понимаешь?
Вот только Джо оказался верным мужем и католиком, а я — глупым упрямцем.