От: sconnel@ubc.ca
Кому: hmackenzie@student.ubc.ca
Тема: Выбор текстов для работы в паре
Уважаемые студенты,
большое спасибо за ваши умные и тонкие тексты. Я прочел их с огромным удовольствием. Я буду рад обсудить с вами писательство в рамках семинаров по эмоциональному интеллекту. На виртуальной платформе вы найдете отрывки ваших текстов без указания имен. Пожалуйста, ознакомьтесь с текстами одногруппников до следующей недели и выберите в порядке убывания три текста, которые вам отзываются. На нашем первом занятии в начале следующей недели я разделю вас по парам в соответствии с вашим выбором. Вместе с партнером вы будете работать весь семестр.
Я жду начала нашего курса и желаю вам успехов.
Ваш
Стив Коннел.
Читать и оценивать чужие тексты? Это что-то новенькое, студенты старших курсов, с которыми я в прошлом году обсуждала семинар, об этом не рассказывали. Я перешла по ссылке и начала листать тексты. На платформу загрузили только отрывки первой страницы, так что читать придется не так много. Я пошла по порядку.
Первые четыре текста, очевидно, были написаны моими однокурсниками по основному предмету. Это было видно уже по первым предложениям. Таким выверенным и все же равнодушным. Намеренно пустым по содержанию. Очевидно, авторы надеялись, что это сработает. И это работало. Предложения были составлены по всем литературным канонам, они вызывали у читателя сильные чувства. Уже на первой странице было как минимум три момента, от которых у меня кольнуло в груди. Авторы текстов точно знали, какой произведут эффект.
Но эти тексты были такие ровные. В серо-бело-бежевой гамме. Мне хотелось за что-то зацепиться, но слова ускользали как мокрый кусок мыла из рук. Мне такое не по вкусу. Эти предложения, одно лучше другого, ничего не затрагивали в моей душе. Они не пробуждали во мне никаких чувств, они не царапались и не ранили, а именно этого я требую от текстов. Они должны причинять боль. Физическую, настоящую, горькую боль.
Смешно, думала я, пролистывая один за другим тексты-клоны. Смешно, что самые честные и настоящие тексты я читала не во время учебы, а на форуме с фанфиками. Там, где авторы чувствуют безопасность благодаря своей анонимности и поэтому осмеливаются раскрыться в текстах по полной. Они способны вложить в них всю свою душу, всю боль, самые глубокие надежды и потаенные страхи. Читая тексты Флинта и Садии, я испытывала куда больше чувств, чем сейчас.
Но внезапно я запнулась. Текст под номером девять стал первым, который во мне что-то всколыхнул.
Все тупо. Понятия не имею, как это работает. Как облечь чувства в слова. Мои истинные чувства. Я уже давно не понимаю, где настоящие чувства, а где пустота.
Мне казалось, что на этом курсе я смогу это понять. А теперь я сижу, курсор на мониторе мигает и издевается надо мной. И это только первая четверть страницы. Это ничто. Вот что я испытываю.
Ничего. Онемение. Хаос.
Последние пять лет мне приходилось постоянно врать. Все, что было написано, неправда. Это не я. Это слова, которые хорошо принимали. То, что люди хотели услышать. А не то, кто я на самом деле. О том, кто я, не хотел слышать никто. Приходилось держать все в себе. Сглатывать слова, которые нельзя произнести. Снова и снова, пока от меня не осталось одно. Оболочка подавленных и невысказанных слов. Она становилась все тоньше и тоньше. В ней появились первые прорехи, но все должно оставаться на месте. Нельзя было выпускать это из себя. Пришлось продолжать проглатывать слова еще пару месяцев. Но вот все вырвалось наружу, и теперь внутри меня пусто.
Я пролистнула вниз, но на этом текст заканчивался. Несколько секунд я продолжала сидеть, уставившись на экран.
Текст был окрашен в синий цвет. Все было синим. Смазанный, грязный, насыщенный индиго. Давно я не видела текстов такого необычного цвета. Этот текст сразу мной завладел. Сделал то, чего автор, по своим словам, не умел. Хотя его текст был лучше всех, что я сейчас прочла.
Оставшиеся тексты я изучила без особого удовольствия, потому что уже давно определилась. Я выбрала на платформе текст под номером девять, и еще два более-менее сносных текста. Я отправила свой ответ и откинулась в кресле.
Стакан с матча латте покрылся прохладным конденсатом. Когда я взяла его в руку, чтобы сделать глоток, кончики пальцев онемели от холода.
Мой текст был лилового цвета, как и в большинстве случаев. Не интенсивный теплый фиолетовый, а бледный лавандовый. Сложно сказать. Определить цвет чужих текстов всегда легче, чем собственных.
«Кроме Притворяясь», подумала я и открыла документ. «Притворяясь» был серого цвета. Оттенки менялись. Текст то окрашивался в холодный пепельный оттенок, то становился теплым и насыщенным.
Я задумчиво провела кончиком пальца по прохладной поверхности стакана.
Она все еще здесь. Крошечная искорка в моей груди, я снова ее почувствовала. Я уже давно не задумывалась о цветах Слоан и Скотта, но сейчас они помогли мне вновь вспомнить те чувства, что я испытывала во время письма. Возможно, я все еще могла. Возможно, мне стоит рассказать историю до конца. Историю такую же темно-серую, как и сам Скотт Плаймут. Как футболки, которые он надевал, выходя на сцену или отправляясь на вечеринку к друзьям. Как маска пантеры, темная и загадочная. Я была уверена в этом еще до того, как встретила его в реальной жизни. Он тоже серый, по крайней мере это видно меж строк его песен. То, что играло на радио, яркое и веселое. Как и большинство людей. Но в глубине души я была уверена, что яркое и веселое это не про него. Он сочетание всех моих цветов. Серого, темно-синего, лилового.
Я поставила стакан на стол, вытерла руки о джинсы, достала ноутбук и начала печатать.
Глава 5
Начало семестра всегда таит в себе волшебство. Это время пустая страница, на которой скоро что-то появится. Деревья, которыми был усажен весь кампус UBC, потихоньку окрашиваются в осенние тона, дни еще длинные, а вечерами тепло. Застенчивые первокурсники смешиваются в толпе со «старичками», которые весело приветствуют друзей. Повсюду только и слышно «Как прошло лето?» и «На какие предметы записался?». Новые ежедневники и тетради для конспектов.
Я сильно недооценила суматоху в книжном магазине и управилась позже, чем рассчитывала, поэтому на первое занятие мне пришлось поспешить. До факультета писательского мастерства пешком несколько минут, но на кампусе было так много народу, что мне то и дело приходилось тормозить, чтобы обойти группки студентов.
Мне было ужасно неприятно опоздать именно на первое занятие по эмоциональному интеллекту. В группе собралось всего около тридцати человек. То есть это не тот курс, где студенты постоянно входят и выходят из аудитории и куда можно проскользнуть незаметно. Наоборот. Опоздание заметят все. Дверь была уже закрыта, я тихо постучала и вошла в аудиторию.
Профессор Коннел коротко взглянул в мою сторону. Он стоял, облокотившись на кафедру, и кивнул мне.
О, вот и опоздавшая! Садитесь-садитесь. Он улыбался, но у меня все равно вспыхнули щеки.
Извините. Я быстро перевела взгляд с профессора на парты. На передних рядах уже не было места, я улыбалась однокурсникам и отдаленно знакомым, заприметив свободное местечко в предпоследнем ряду. Я с облегчением начала протискиваться вдоль рядов. И когда я уже хотела сесть, оцепенела.
Только не это.
Нет
Только не это.
Он сидел на последнем ряду, опустив голову. Темные волосы падали ему на лоб, закрывая глаза, но я все равно его узнала. Стройная фигура, длинные пальцы, в которых он держал карандаш и что-то корябал в блокноте. Мое сердце уже колотилось как бешеное из-за пробежки до аудитории, но теперь и пульс начал зашкаливать.