Охотно верю. Но я не ем блюда, в которых присутствуют мясные продукты.
Ааа так ты этот веган что ли?
Кто?
Ну, вегетарианец? Типа за здоровую пищу и все такое?
Не совсем. Просто не люблю мясо.
Ну, дело твое. Просто знай, что ты многое теряешь.
Тем же вечером Тэрок зашел в комнату к Тане, чтобы посмотреть её радиоприемник. Комната в которой проживала девушка не сильно отличалась от комнаты Тэрока. Разве что вместо кровати она спала на раскладном диване, стена над которым была увешена плакатами разных музыкальных групп. Еще одну из стен полностью закрывал старый советский мебельный гарнитур, где располагались пыльные книги, хрустальный сервиз и небольшой квадратный телевизор, что Таня редко включала, так как он ловил всего два центральных канала. Пока Тэрок ковырялся в приемнике девушка, лежа на своем диване, рисовала что-то у себя тетрадке и время от времени поглядывала на него. Он заметил на ее тумбочке целую гору рисунков, которые сверху были придавлены разными учебниками по юридической науке и законодательному праву.
А какую музыку ты слушаешь? спросила Таня, не отрывая глаз от тетрадки.
Музыку? Даже не знаю давно её не слушал.
Мне вот больше что-то из рока нравится. Типа «Мумий Тролля», «Земфиры», «Сплин»
Не слышал о таких.
Я даже помню как-то на концерт «Люмена» ходила. Хотя я иногда люблю и под «Поп» потанцевать.
Ты танцуешь?
О да! Я танцевать с детства люблю. С тех пор как меня в шесть лет мама отдала в танцевальную секцию. Я даже хотела когда-то участвовать в больших соревнованиях, но с этим у меня не сложилось. Наверное, это то, чем мне действительно до сих пор нравится заниматься спустя столько лет.
А как же твоя коллекция рисунков? спросил он, указывая отверткой в стопку на тумбочке.
Аа это так, скорее хобби. Хотя рисовать я тоже люблю. Вообще я раньше хотела отучиться на архитектора ну или там на дизайнера, например. Но бабушка с мамой запретили. Сказали, чтобы я поступала учиться на юридический, либо край на педагогический факультет. Они всегда мне говорили, мол архитекторы и дизайнеры никому в наше время не нужны и что работы я потом себе не найду. Думаю, из меня вряд ли бы вышла хорошая преподша, поэтому я выбрала идти учиться на юриста.
А как твои родители относятся к твоей работе? спросил Тэрок, продолжая ковыряться отверткой в приемнике. Немного помедлив, она ответила ему уже менее веселым тоном:
Ну Папа ушел, когда мне было три года, а мамы не стало, когда мне было одиннадцать. Так что я в основном росла с бабушкой. Я ей не рассказываю всех подробностей. Не хочу, чтоб она переживала за меня. Тэрок закончил орудовать отверткой в приемнике, и, закрыв крышкой корпус, включил его в розетку. Покрутив немного ползунок, помехи сменились музыкой какой-то зарубежной рок-группы.
Ооо это же «Линкин парк»! Оставь, пожалуйста! радостно воскликнула Таня. Музыка из приемника вновь заполнила собой комнату. Тэроку казалась странной людская музыка. Хотя он и мог уловить красоту мелодии для него в ней все же не хватало некой гармонии.
Люблю эту песню сказала Таня, расплывшись в улыбке и прикрыв глаза, немного покачиваясь в ритм музыке. На улице уже смеркалось. Через открытую форточку тянулся легкий прохладный летний ветерок и голоса детей, каждый день игравших допоздна в футбол на каникулах, пока их не загнали домой родители. Тэрок присел на табуретку у стола, молча вслушиваясь в музыку из радиоприемника и смотрел на подергивающую ногой и немного покачивающую свои телом Таню, позволив себе даже слегка улыбнуться. И снова в его памяти всплыли воспоминания из прошлой жизни. Образы родных, близких, собравшихся вместе у костра и поющих песни. Он уже не помнил ни их лиц, ни имен, ни тем более песен, что все они вместе распевали когда-то. После стольких тысячелетий в памяти остались лишь их образы и размытые силуэты фигур. Но он все еще помнил то далекое, но при этом теплое чувство. То немногое что осталось где-то глубоко в его душе за годы этой чудовищной войны. Чувство, которое уже много лет помогало ему не сдаваться и несмотря ни на что продолжать сражаться. Чувство что все ещё каким-то образом может наладиться, и что, несмотря на всю пролитую кровь, все ещё может закончиться хорошо. Надежда. Опасное чувство думал Тэрок. И все же он позволил себе насладиться им. Пока еще есть время.
Глава 4
Рабочий день грузчика начинался рано, обычно уже часам к семи утра все стягивались к продуктовому складу. Все мужики имели характерную для этой работы внешности: Взъерошенный вид, потертая недорогая одежда, сбитые руки и серьёзный немного усталый взгляд. Сам Тэрок с помощью микрочастиц своего маскировочного костюма изменял форму своей одежды перед тем как отправится на работу с голубоватой рубашки в клетку в рабочий костюм грузчика серого цвета. Перед работой обычно следовал традиционный перекур, поэтому Тэрок позволял себе прийти немного попозже остальных. Здесь на складе устанавливались простые правила:
Во-первых Не бухать! Во-вторых Не воровать! сказал Тэроку начальник склада, когда принимал его на работу. Мужчина средних лет, плотной комплекции, в недорогом костюме с галстуком и расстёгнутым пиджаком, двумя большими залысинами и большими потными руками. Казалось, он знал этот рынок как себя самого и проработал на нем всю жизнь.
Узнаем, что воруешь, даже ментам тебя не будем сдавать! Это долго и мороки много. У нас знаешь, какие тут хлопцы? Без всякой милиции с тобой разберутся! говорил он строгим тоном, сидя за своим столом в крошечной подсобке в одном из контейнеров, которая являлась одновременно и его офисом.
Расчет ежедневно говорил мужчина уже более спокойным, но немного утомленным голосом работать будешь с Лешей, он тебе все разъяснит.
Найти официальную работу грузчиком было непросто. Для того чтобы иметь трудовую книжку и страховку нужно было устраиваться в серьезные конторы, в которых требовался целый пакет документов. На рынке же все работали по принципу «пришел заработал получил». Никаких документов, страховок и гарантий. Если на тебя свалится ящик с водкой или мешок с сахаром, лечиться от переломов будешь за свой счет. За день один грузчик мог перетаскивать по несколько тонн продуктов. Тэроку хватало сил делать работу за десятерых, хотя он старался не показывать своей истинной силы и работать в темпе с остальными, не сильно опережая привычный для всех график.
В этот день Тэрок, как ни в чем не бывало, шел к уже привычному для него рабочему месту, где обычно в это время уже собирались мужики и ждали подхода машины с грузом, но еще на подходе издалека он заметил начальника склада, рядом с которым стояла фигура в форме. Все работники склада построились перед ними в шеренгу и по очереди отвечали на какие-то вопросы человека в погонах. Вид у всех был озадаченный, как будто их всех поймали за каким-то незаконным действием. Не успев попасться им на глаза, Тэрок быстро спрятался за стеллажи с ящиками. Похоже, как он думал, они искали нелегалов среди рабочих и ему крайне не хотелось попадать под прицел сотрудников милиции. Тэрок заметил еще двух милиционеров на другом конце склада, которые ходили и осматривали стеллажи с продуктами. На лице начальника склада была явная озабоченность происходящим иногда переходящая в откровенное недовольство, но вместе с тем по нему было видно, что он фактически бессилен перед местными фараонами. Милиционер, то и дело что-то говорил ему на ухо, чтоб другие не услышали. Возможно, он пытался угрожать ему или вымогал с него какую-то взятку. В любом случае Тэроку не хотелось наблюдать за дальнейшим развитием событий из первых рядов рискуя быть замеченным и он, выждав пока все трое отведут взгляд в другую сторону быстро и незаметно покинул складское помещение.