Мне снилась моя сестра с ее подружкой в одной койке ты так можешь? усмехнулась Николь.
Чего?
Лечь с парнем! Хо Линь весь скривился, а Николь скрипуче засмеялась.
Я не занимаюсь ерундой, хмуро ответил он и продолжил, и мне нечего стыдиться.
То есть все ваши поступки всегда были правильными? спросила Эмма.
Не сомневаюсь. По крайней мере, в долгосрочной перспективе они всегда приносили мне пользу.
А у меня не так. Я очень стыжусь того, что до сих пор живу с родителями. Нет, не подумайте, они у меня замечательные, просто я до сих пор не заработала на собственное жилье. Хотя могла бы.
Что мешает? спросила Николь.
Я вся в науке.
Это отговорка, ты же понимаешь. А что думает твой парень?
У меня нет парня увидев резко окривевшее лицо Николь, Эмма быстро продолжила, и девчонки нет. Я одна. Зато я могу гордиться своими достижениями. Мои разработки в области биоинженерии очень пригодились нескольким компаниям. Это действительно круто!
Ты бы не занималась этой ерундой, если б была замужем, съязвила Николь, Так, кто следующий?
Я Джон. Горжусь своей семьей и стыжусь того, что не стал тем, кем меня хотели видеть родители.
А кем они хотели вас видеть? спросила Эмма.
Хоккеистом!
Зачем? не выдержал Хо Линь.
Вот и я себя об этом спрашиваю. Как говорит мой отец, он сам всегда занимался спортом. Тем же хоккеем. И очень хотел, чтобы я продолжил нашу династию. Дед и прадед тоже играли. Причем профессионально даже становились чемпионами!
Ну, теперь ты! подытожила Николь и уставилась на меня.
Я Линн. Горжусь тем, что все еще не услышал ни одной расисткой шутки в свой адрес от вас, решил я немного разрядить обстановку, а стыжусь того, что порой сам отпускаю подобные шутки в компании таких же черных, как и я. А иногда и гораздо более черных.
А кот? спросила Эмма, Расскажите про него.
Про него? Я понятия не имею, чем он гордится и чего стыдится. Гордится, скорее всего, собой, тем, что он такая важная птица. И он слишком важен, чтобы искать какие-либо недостатки в себе. Зовите его Ами. И будет вам счастье.
Так мы и познакомились. А затем началась работа. Каждодневная рутина. За приемами пищи мы перебрасывались словами и постепенно стали узнавать друг друга все ближе. Оказалось, что, несмотря на всю пестроту нашей компании, все мы довольно интересные люди и нам есть о чем поговорить. Даже Ами со временем перестал раздражаться и шипеть. Так тянулись недели за неделями. Мы собирали сведения, обрабатывали и анализировали их и передавали в Центр, а оттуда получали новые вводные. Были дни, когда мы выбивались из графика, но в основном, пусть и немного, но опережали его. Трудно сказать, как наши исследования помогали Центру составлять долгосрочный прогноз, но, раз все устраивало его, то устраивало и нас.
На втором месяце мы заметили, что Эмма стала все больше общаться с Джоном. Они часто шутили, и у них между собой явно было много общих тем. Вскоре они стали уединяться в свободное время, и никто из нас не пытался выяснить очевидное, только Николь язвительно заметила, что рада, что Эмма предпочитает мальчиков. Хо Линь заявил, что, если подобные отношения будут мешать работы группы, то он вынужден будет доложить об этом в Центр. Он тут же получил от Николь обидную кличку Корейский стукачок, и с тех пор старался ни во что не влезать, потому что француженка стала звать его исключительно так.
Вольготнее всего жилось коту. Он целыми днями бродил по территории базы, а иногда забирался на самый высокий шкаф в лаборатории и гордо наблюдал оттуда за тем, как мы работаем. Порой он мог пропасть на целый день, но обязательно возвращался весь мокрый и довольный. Мы, в отличие от него, за периметр базы старались не выходить. Во-первых, постоянные дожди не доставляли никакого удовольствия. А во-вторых, база была оборудована отличной террасой, с которой открывался превосходный вид на Тихий океан. Крыша не позволяла дождям заливать нас, а мы, в свою очередь, могли наслаждаться воздухом. Хотя долгое нахождение на террасе было трудным из-за разряженного воздуха, но лучше так, чем ничего.
Третий месяц принес вполне ожидаемый сюрприз Эмма оказалась беременна. Срок еще был совсем небольшим, однако с поверхности прибыл корабль и забрал ее на Землю под наблюдение. Хо Линь назвал ее поступок безнравственным и срывающим исследование. Джон в ответ заявил, что тому неплохо самому бы обзавестись семьей, и что он намерен женить на Эмме по окончании миссии. А в конце месяца произошел первый толчок
Все началось с неожиданного восклицания Хо Линя:
Послушайте, я, кажется, понял!
Что понял, стукачок? съязвила Николь.
Понял, почему Пик дождей парит. И почему тут собственно сами дожди.
Столько ученых не смогло понять, а у вас получилось? удивился я.
Полагаю, что да. Понимаете, я свое свободное время посвящал изучению этой аномалии, он укоризненно посмотрел на Джона, и вот теперь, если я прав, а я думаю, что это так, то смогу объяснить этот феномен!
И как же это возможно? заинтересовался Джон.
В тот самый момент, когда Хо Линь стал вводить данные на компьютере, бегло нажимая кнопки клавиатуры, раздался грохот. То, что случилось, было похоже на землетрясение, потому что земля буквально стала уходить у нас из-под ног. Повалилось несколько шкафов, и с пронзительным визгом с одного из них слетел Ами и умчался по коридору. Николь не удержалась на ногах и плюхнулась в углу, а мы с Джоном, пытаясь ухватиться за что-нибудь, повалились на корейца, и все вместе мы упали на пол. В довершении всего на голову ученого приземлился тяжеленный монитор.
Ами! закричала Николь.
Мы с Джоном поднялись на ноги и увидели, что Хо Линь лежит без сознания, а на голове у него буквально на глазах вырастает шишка.
Сотрясение, поставил диагноз Джон.
Мы подхватили корейца и перенесли его на кушетку. Николь взяла себя в руки и подбежала к нам. Она стала производить странные манипуляции, пытаясь привести в чувства нашего коллегу. Мы оставили ее и подошли к компьютеру, за которым работал Линь. Монитор был разбит, как и жесткий диск, на который углом упал металлический стеллаж.
Пик не хочет раскрывать свою тайну, усмехнулся Джон.
Надо связаться с Центром, ответил я и направился к передатчику.
На противоположной стене лаборатории располагался большой экран, по которому мы обычно разговаривали с Центром. Я набрал необходимую комбинацию кнопок и стал ждать вызова. Сначала сигнал не проходил. Однако уже через пару минут экран включился, и мы увидели удивленное лицо начальника Центра, за спиной которого толпились люди.
Что там у вас стряслось? спросил он.
Мы не знаем, ответил я, Это было как землетрясение.
В воздухе не бывает землетрясений. Может, какие-то воздушные потоки?
Какие еще потоки? закричала подошедшая Николь, Вы там наблюдаете за нами или что? Расскажите, что вы видели?
Вы правы, ответил начальник и включил нам видеозапись.
Вот он, наш Пик дождей, гордо возвышающийся посреди Тихого океана, произрастающий из ниоткуда, удивительная аномалия. Мы смотрели на него и видели только, как из туч, постоянно висящих над Пиком, льет дождь. И тут случился толчок. Пик на изображении содрогнулся и вполне ощутимо накренился, а потом тут же вернулся в исходное состояние.
Что это было? спросил Джон.
Мы пока не понимаем, ответил нам Центр, но нам кажется, что лучше всего будет эвакуировать вас, мало ли что еще может случиться.
Послушайте, возразила Николь, Хо Линь перед самым толчком сказал нам, что сумел разгадать феномен Пика. Дайте нам время. Если он и правда что-то понял, то его знания могут стоить определенного риска.
Вы уверены? спросил Центр.