До татарской слободы не далеко, надо только доехать до конца Малой Мещанской, немножко прокатиться по Соборной главной улице Касимова, и уже через пару минут коляска, переехав Загородную улицу, оказалась на Татарской улице.
Дом потерпевшего находился в середине улицы. О том, где случилось несчастье, было можно догадаться сразу у входа стоял рядовой полиции. Он козырнул следователю и врачу и подсказал:
В кабинете Второй этаж.
* * *Погибший и в самом деле лежал в кабинете хозяина, в центре комнаты на большом ковре. Рядом дежурил другой полицейский унтер-офицер Рыбников, уже не раз участвовавший с Петром Андреевичем в расследовании уголовных дел. Мужчины склонились над трупом. Потерпевший был высокого роста, крепкого телосложения, одет в добротный светлый костюм и дорогие летние туфли (большинство касимовских татар, имевших хороший доход, носили современную городскую одежду, а не национальные костюмы). Благополучный внешний образ портило отвратительное темное пятно на спине с порезом в центре. Доктор подошел к телу первым, пощупал пульс на шее, а вдруг еще жив? Всякое бывает, резервы человеческого организма непредсказуемы. Но в данном случае жертва была мертва. Кауфман поднял глаза на Рыбникова и попросил:
Помоги, служивый.
Вместе они перевернули потерпевшего на спину и сняли с него пиджак и сорочку, обнажив грудь и спину. Петру Андреевичу уже без слов медика была понятна причина смерти: на спине отчетливо виднелась достаточно широкая ровная рана. Явно удар был нанесен ножом с широким лезвием. Других ран и повреждений на теле видно не было. Однако говорить это вслух молодой человек не спешил Кауфман ревностно относился к роли судебного медика. Он осмотрел рану, пощупал торс потерпевшего, проделал еще ряд манипуляций и огласил свой вывод:
Конечно, нужно провести вскрытие, но предварительно могу сказать, что смерть наступила от одного-единственного удара ножом. Убийца попал прямо в сердце, не похоже, что пострадавший сопротивлялся.
Да, кивнул следователь, следов борьбы не наблюдается, все вещи стоят на месте, ничего не разбросано, не повалено.
Вот и делайте выводы, молодой человек, Кауфман порой любил напустить на себя значимость и немного выступить в роли экзаменатора. Его большой служебный опыт позволял иногда покровительственно вести себя по отношению к Петру. Он относился к Железманову с большим уважением, но в силу его возраста, порой начинал вести себя с ним как со своим племянником, метавшимся как раз в выборе жизненного пути, переходя с одного факультета Московского университета на другой3. Сейчас врач фактически дал Петру важную подсказку.
Значит, убийца и потерпевший были скорее всего знакомы, понял намек Железманов.
Врач одобрительно улыбнулся и как опытный и доброжелательный экзаменатор подтолкнул собеседника к следующему умозаключению:
А если посмотреть на телосложение потерпевшего?
То можно предположить, что убийца был сильный и рослый, подхватил следователь.
Я, конечно, еще исследую направление раневого канала, но думаю, что авторство такого удара должно принадлежать высокому человеку, одобрительно заключил Осип Сидорович, поднимаясь с пола.
Хозяин где? спросил следователь Рыбникова.
В соседней комнате, в себя приходит.
Зови, приказал служивому Петр.
Появился хозяин. Вид у него был как и у всех потерпевших, которые оказывались в подобных ситуациях: лицо бледное, руки чуть заметно трясутся. Увидев еще раз труп, он начал нервничать еще больше, нервно теребя четки.
Вы присядьте, следователь указал мужчине на стул. Кауфман тоже не остался безучастным, открыл свой саквояж и достал склянку с темной жидкостью. Но хозяин дома, увидев это, остановил его:
Не надо, ваши капли на спирту, а нам Аллах не велит спиртное употреблять.
Вы знаете этого человека? задал дежурный вопрос следователь.
Конечно, это мой управляющий Бекир Мармудов.
Вы давно общаетесь?
Он служил у меня уже три года.
Живет у вас в доме?
Да, ему выделена комната.
Не женат?
Нет, если бы он надумал, то ему пришлось бы решать вопрос о жилье.
Какие отзывы о его службе можете дать?
Хорошие. У меня не было оснований жалеть, что я его нанял. Честный и порядочный. С ним у меня дела хорошо шли.
Что пропало из дома? Я правильно понимаю, что открыт сейф? Железманов указал на небольшой, врезанный в стену шкафчик с металлической дверкой. Хозяин дома чуть кивнул головой. Петр Андреевич стал внимательно осматривать дверцу и замок сейфа. Потом обратился к Рыбникову:
Ты знаешь, где-нибудь поблизости живет слесарь? Беги и приведи его сюда.
Рыбников кивнул головой, он даже не спросил, зачем нужен слесарь. В то время не существовало экспертов, которые могли провести исследование и ответить, своим ключом вскрыли замок или нет. Поэтому чаще всего просили сведущих людей. Для экспертизы замка обычно приглашали слесарей.
Где хранится ключ от сейфа?
У меня! растерянно ответил Гиреев.
Точнее. Где у вас? В столе? Вы носите ключ постоянно на себе?
Да, на цепочке вместе с часами.
Покажите, потребовал следователь.
Гиреев полез в кармашек жилета, куда прятались часы, достал их и небольшой ключик.
Это единственный ключ или есть еще?
Единственный.
Вы ему кому-то давали?
Нет, никому. Зачем тогда заводить сейф, если представлять ключ всем подряд?
И в самом деле незачем, согласился Петр Андреевич, дайте мне пока этот ключ, сейчас придет слесарь, и он постарается ответить на вопрос, этим ли ключом был открыт сейф, а сейчас расскажите мне, что хранилось в сейфе? Я правильно понял, что содержимое пропало?
Да, правильно. Украдены ценные бумаги, деньги, они были в шкафу, некоторые документы.
Какие?
Пару счетов, и еще я туда положил план переустройства усадьбы. Его тоже нет. Еще там лежали мои запонки, но самое главное не это пропали украшения.
Какие украшения? Вашей жены?
Нет, ее драгоценности лежат в другом месте, у нее в комнате.
А чьи?
Это не просто украшения. Это реликвия, принадлежащая самой Джанике-ханым, дочери могущественного крымского хана Тохтамыша. Он жил очень давно.
Насколько помню, он жил в XIV веке, озвучил факт отечественной истории Петр. Он же Москву пожег?
Потерпевший кивнул головой, а потом добавил:
Я понимаю, для вас она всего лишь дочь человека, пожегшего Москву, но вы поверьте это была выдающаяся женщина. Джанике-ханым мудро правила, ее уважали даже враги, она совершила хадж в Мекку, а когда враг напал на город, мужественно защищала его вместе с другими жителями города.
А как ее украшения попали к вам?
Я их купил год назад в Крыму. Ездил туда отдыхать к родным в Гурзуф.
Родственники? переспросил Петр.
Да. Дальние, правда, но у нашего народа принято ценить всех родных.
И этот родственник продал вам украшения крымской принцессы?
Нет, мой знакомый, мы встретились в кофейне в Гурзуфе.
Как его зовут?
Александр Федорович Лычагин. Он сказал, что преподает в татарской учительской семинарии в Симферополе.
И этот Лычагин предложил купить у него женские украшения?
Да, сказал, что это очень выгодное вложение денег, так как это не просто ювелирные изделия, это украшения с историей. К тому же они в самом деле были очень красивыми и тонкой древней работы.
Что они собой представляют?
Насколько я понимаю, у меня оказалась только часть всех украшений. Накосник-чулпа, ожерелье-чылбыры и одна сережка. Сделаны они из серебра, но работа очень тонкая, использованы полудрагоценные камни: яшма, сердолик, бирюза. Но главная их ценность именно в истории.
Почему вы думаете, что это только часть украшений?
Во-первых, одну сережку обычно не носят. У человека два уха. Волосы татарские женщины тоже чаще заплетают в две косы, соответственно должен быть и второй накосник. Во-вторых, обычно в комплект еще должны входить браслеты.