Птиц напряг глаза и присел. Пальцы ощутили гладкие предметы с острыми краями. Сквозняк в коридоре колыхнул язык пламени. Отраженный свет факела проник в комнату, несмело ощупал пол… У ног Ирна лежал человеческий череп. Черные глазницы таращились в пустоту, зубы скалились в зловещей усмешке. Рядом белели бедренные кости, иссушенные руки в истлевших обрывках одежды. Чуть дальше обнаружился еще череп, покрытый длинными спутанными волосами, — женщина. Второй, третий… То, что послушник принял за обыкновенный мусор, оказалось грудами человеческих костей. Скелеты довольно-таки хорошо сохранились. Иные еще покрывала иссохшая кожа. Судя по остаткам одежды, перед ним были горожане. Женщины, мужчины и даже дети!..
Послушник не помнил, как оказался в коридоре. Ноги распрямились сами собой, вытолкнули прочь. Ирн вылетел стрелой, прижался спиной к мокрой стене. Попытался отвести взгляд в сторону, но не смог. Спокойный мрак проема завораживал. По спине бегали мурашки. Холодный пот мутными потоками стекал по лбу, сердце с трудом разгоняло загустевшую кровь.
— Твою мать! — отчаянно ругнулся парень.
Слова ушли в пустоту, растворились во мраке. Птиц хватанул ртом сырой воздух, вцепился в стену, как в скалу во время шторма. Показалось, что из темноты комнаты смотрят десятки немигающих глаз. Дохнуло теплым гниловатым воздухом. В дымоходе печи завыл сквозняк, тихо заскрипело… Птиц завыл от ужаса, бросился прочь сломя голову. На одном дыхании пролетел шагов тридцать. Выскочил в круг света около факела. Вновь прижался к стене и затравленно огляделся, прислушиваясь.
За гранью света — жирная чернота, смутные огни. Теперь искры далеких факелов казались не маяками, а глазами демонов, мертвецов… Мрон! Столько людей! Не десяток, не сотня… больше. Откуда? И зачем? Печь предназначалась для сожжения трупов и костей. Колдун?… Да, чернокнижник обосновался тут достаточно давно. В таком случае тварь успела набрать громадную силу, подчинила город. Магия Крови — не шутка… Надо срочно отыскать нищего и хорька, убраться из города подобру-поздорову. Но как?… Лохматый упился до полусмерти, дрыхнет и знать не знает, что за топор навис над головой. Колючка убежал в неизвестном направлении. И как скоро решит вернуться, тоже непонятно… Замкнутый круг.
«А может, не надо искать? — мелькнула предательская мыслишка. — Нищий сам выбрал судьбу. Да и видно же, что бродяге плевать на собственную жизнь. Можно подождать Колючку в каком-нибудь спокойном месте. А затем найти коня… Алар простит».
Гнусавый голосок в голове навязчиво бубнил, измышлял оправдания. Послушник глубоко вздохнул и решительно направился дальше по коридору. Да, следовало найти конюшню. Там, где есть сено, есть и мыши. А где грызуны, там можно встретить хорька. Забрать Колючку и убираться прочь. Лохматый поймет, должен понять! Спасение мира важнее.
Теперь Птиц невольно крался. Останавливался каждую секунду, вжимался в стены. С замиранием сердца прислушивался, всматривался во тьму. Но у пятнадцатой по счету двери уловил стуки, шаги, хриплые голоса. В ноздри шибанул отвратительный запах крови, паленых волос, гари. Любопытство пересилило ужас. Парень тихонько приоткрыл створку, заглянул в образовавшуюся щель.
Длинный зал уходил вдаль, стены терялись в полумраке. Мощные четырехугольные колонны поддерживали потолок, десятки факелов разгоняли мрак. Стены были грубыми, из дикого камня. То тут, то там дыры в полу, глубокие колодцы. У стен жаровни, наполненные горячими углями. А справа проем двери, затянутый ржавой решеткой. В густой тьме чудилось движение, сквозь прутья тянулись десятки грязных рук. Слышались стоны и крики, жалобное стенание:
— Родненькие, отпустите!..
— Не надо! Не делайте…
— Люди вы или не люди? За что?…
Из- за колонны вышел толстый и широкоплечий стражник.