Мартыненкова Марианна - шТРИхи

шТРИхи

Марианна Мартыненкова

Станислав Чурилов

Жан Сёмин

Иллюстратор Дарья Рыбак

Дизайнер обложки Жан Сёмин

© Марианна Мартыненкова, 2022

© Станислав Чурилов, 2022

© Жан Сёмин, 2022

© Дарья Рыбак, иллюстрации, 2022

© Жан Сёмин, дизайн обложки, 2022

ISBN 978-5-0059-2056-0

Создано в интеллектуальной издательской системе Ridero

Марианна Мартыненкова (Засорина) Психотерапевт

Об авторе

Марианна Мартыненкова (Засорина) родилась в Москве 28 января 1988 года, занимается PR и коммуникациями в сфере культуры, кандидат филологических наук, член Союза писателей России (Московское отделение).

«Психотерапевт»  продолжение сборника «Лёгкое стихопатство», изданного в 2019 году. В «Психотерапевта» вошли стихотворения, в том числе для детей, и рассказы 20202022 гг.

Море

(2022)

Когда всё перестанет быть важным

Алачке

Антитела

Куб

Мировой

Когда Таню спрашивают / эксперимент

Комната и окно в ней

Море в глазах смотрящего

Алачке

Восход

(2021)

Вос ход

Твои границы

Инструкция

Восход-2

Таблетка

Врождённое чувство штиля

Шлейф

Нареки

Слух

Полковник больше не читает

Плыви

Зыбь

Конь

Расшторивай

Вопроса, конечно, нет

«прошедшего времени нет»

Без темы. Акмеизм

Красное солнце

Па мять

Бездорожье. Сгущёнка

Психотерапевт

(2020)

Психотерапевт

«Я не умру»

Ноябрь

Драматург

Якорь

Точка

Полый король

«Знаешь, конец света лучше, чем мог показаться»

Ребро

Авва

Канат

Двадцатый

«Ну привет. Ты мне пишешь. А я не читаю»

Ускользающая красота

Писатель без головы

Про виски и рис

Эра

Стыд

Рассказы

20

История одного карантина, или Дневник Марфы

Гречка, соевый соус, авокадо, рисовая лапша, две бутылки воды и банка кофе  Марфа методично настукивала пальцами список в своём телефоне. Раньше она бы просто вышла из своей квартирки на Новокузнецкой, написала бы какому-нибудь окрестному приятелю и пошла бы выпить вина и съесть пасту в одном из близлежащих ресторанчиков.

Раньше  это год назад, когда она ещё не подозревала о своём счастье и просто наслаждалась жизнью современной москвички.

Марфа пришла с работы, бросила в стирку джинсы и водолазку, повесила пальто проветриваться на балконе и тщательно вымыла руки огрызком мыла.

«Пятница, а у меня опять мыло кончилось»  пробубнила она себе под нос и прошла через комнаты к маленькой кладовой.

Кладовка была довольно уютной  белый икеевский стеллаж для потолка был заставлен туалетной бумагой, бумажными полотенцами, обеззараживающими средствами, стиральными порошками, масками, спиртовыми и просто влажными салфеткам. Здесь же хранился большой пластиковый контейнер с аптечными пузырьками и пластиковыми пульверизаторами, бинты, марли, ватные тампоны и перекись водорода, назальные мази и какие-то тюбики. На стену Марфа повесила и маску из Венеции, чтобы напоминать себе о том времени, когда когда Ведь ещё год назад никто не подозревал, что совсем скоро заграничный паспорт можно будет использовать только как подставку под чашку, а билеты в театр станут атавизмом (рудиментом?)  Марфа всегда путала эти понятия.

Марфа надела свежую серую водолазку, джинсы с высокой талией, которые были в тренде тогда, когда всё начиналось.

Тогда поделило жизнь на до и после, на мир онлайн и офлайн. Пожалуй, Марфа читала что-то вроде этого в «Курсиве моём» Нины Берберовой, отправившейся в Париж в начале века на неделю и оставшейся там на десятилетия. Но Марфа не могла предположить даже в своих самых негуманных фантазиях, что похожее случится и с ней, и с миром вокруг.

Раз в неделю  в пятницу  Марфа выходила в соседний магазинчик, который теперь больше походил по формату на склад. Там она закупала продукты на неделю, добирала основной набор  то, что не портилось и всегда пригождалось, заходила в аптеку и возвращалась домой. Разбирала покупки, ставила кондиционер на режим «прогулка в парке» и отправлялась в мир книг и онлайновых вечеринок.

Сначала они перестали ходить в кафе и рестораны, на концерты и в кино, потом  сократили вылазки вообще куда-либо, кроме неотложных поликлиник и больниц. Оставалась только работа и аскетический образ жизни, который даже нравился Марфе, но, если бы она подготовилась к нему раньше, мог бы стать гораздо более приятным.

Явным упущением было то, что в свои 29 она так и не завела семью. Подруги скользили по бытовой дорожке, ведущей за подгузничками и бутылочками, а потом засыпали со своими мужчинами дома. Марфа была вынуждена засыпать одна  чего никогда не было до.

Раньше её окружали мужчины, которые периодически сменяли один другого, изменяли ей (или она изменяла им, если быть честной), она всегда ночевала с кем-то, или кто-то всегда ночевал с ней. Она записывала походы в театры и на выставки в ежедневник, чтобы ничего не забыть. Она исходила все рестораны Москвы и  ей не очень хотелось про это говорить  даже объездила некоторую часть гостиниц во время свиданий с одним своим приятелем. Теперь же она переписывалась со старыми друзьями и все понимали, что она законсервировалась в тогда, и больше ничего в жизни не происходит. Многие перешли на виртуальные романы, но это претило Марфе и она ждала, когда ей снова откроется дверь в мир свиданий, на которых можно почувствовать, как пахнет кожа пригласившего тебя мужчины.

Раньше она выходила субботним утром за кофе, вдыхая аромат с соседней шоколадной фабрики и пару часов просиживала в кафе, наблюдая за жизнью города и выпивая свою порцию. Теперь за хорошим кофе приходилось ездить в тихий магазинчик, а ей самой пришлось научиться заваривать кофе дома так, как чтобы не забыть вкус того напитка, который дарил ей радость и атмосферу беззаботной жизни, сопровождал в путешествиях.

Вещи теперь приходилось стирать после каждого выхода в магазин или любого другого выхода. Также приходилось минутами мыть руки и лицо, ежедневно протирать дверные ручки и всё то, что соприкасалось с внешним миром  телефон, карты, кошелёк

На работу Марфа приходила заранее, чтобы не терять бесценные минуты рабочего утра на переодевание и обеззараживание предметов. Весёлая прежде жизнь в офисе теперь стала суше. Мир стал суше. Сушки стали новым символом этого мира вместо жирных, намазанных сливочным маслом круассанов  Марфа так объяснял себе происходящее. На работу можно было и не приходить, но так как Марфа работала в получасе ходьбы от офиса, она решила оставить себе это развлечение, хотя большинство коллег выполняли свои функции на компьютерах в квартирах своих спальных райончиков.

Какой-нибудь телеканал на ноутбуке в квартире Марфы работал теперь круглосуточно  она ждала, когда там объявят про снятие карантина. Она оставила его на беззвучном режиме и даже приходя с работы заглядывала на экран, чтобы к грусти своей убедиться, что новости нет. Да, теперь не было новостей, теперь в воздухе висела одна неновость, которая когда-то должна была смениться новостью, но когда

Марфа съездила один раз на метро к бабушке и научила её виртуальному общению: привезла ноутбук, подключила интернет. К счастью, бабушка ещё могла жить самостоятельно и не нужно было предпринимать никаких переездов. Родители и так умели пользоваться всем. Теперь они общались в чатах и через видеозвонки. Марфа скучала по маминому супу, и иногда мама с папой приезжали к ней на машине, хотя Марфа и просила этого не делать.

Тогда в моде был минимализм. Теперь минимализм был нормой. Марфа перестала покупать маски для лица  она закупала мыло, перестала пользоваться ароматическими палочками  толку от них, если после нельзя толком проветривать. Зато в её квартире появилась та самая кладовка