Уин обручилась с выходцем из Энфилда, муниципальным работником Фредом «Джеком» Ювенатом. Джек был на 12 лет старше своей невесты и вырос в Баттерси с тетей и дядей, которые владели отелем «Латчмер». Его первая жена умерла совсем молодой через девять лет после свадьбы. Семья Уин полюбила Джека, а ее отец Уильям, сам франкмасон, был счастлив узнать, что его новый зять состоял в том же обществе.
Фред быстро нашел работу на фабрике «Английские часы Смита» в Криклвуде. Входящий в состав «Смит Индастрис» завод по производству электрических и аналоговых часов был крупнейшим работодателем в районе, в 1939 году их штат насчитывал 8 тысяч человек. Много лет на одном из местных мостов висела табличка с надписью: «Криклвуд родина часов Смита». Во время Второй мировой войны компания производила двигатели, авиационные и морские приборы, а также взрыватели для снарядов. Фред отвечал за эксплуатацию, настройку и проверку производственного оборудования и занимал эту должность до самого выхода на пенсию. Упорная работа позволила ему взять ипотеку на новый дом с террасой, тремя спальнями и садом на Доупул-роуд, 146.
Бесси и малышка воссоединились с ним перед свадьбой Уин и Джека в июле 1940 года. Блицкриг был в разгаре, жизнь на промышленной окраине Лондона считалась опасной. Днем и ночью над домами раздавался вой сирен воздушной тревоги. В августе 1940 года Фреду и его коллегам посчастливилось избежать взрыва бомбы, упавшей на главный ремонтный отдел фабрики. Жилые улицы регулярно бомбили, заставляя людей спешить в убежища или прятаться в клетки из оцинкованной стали, которые мастерили в садах и во дворах.
Янги, Дэвисы и Ювенаты пережили войну и остались невредимы. Сплоченные, как и всегда, все они жили поблизости друг от друга. Мать Фреда Ханна и отчим Уильям остались жить в доме 31 по Линкс-роуд, его сестра и зять переехали на Северную кольцевую дорогу, в дом 768, где в июле 1942 года родилась их дочь Сандра. Спустя два года после окончания войны Бесси, к собственной радости, обнаружила, что снова беременна. Но уже через несколько недель у нее начались сильные боли в груди. Врачи диагностировали плеврит воспаление легочной мембраны. Ее состояние быстро ухудшалось, поэтому ее положили на сохранение в родильный дом Уиллсдена на Ханипот-лейн в Кингсбери. Раньше на его месте стояла лечебница для больных оспой, теперь в трех павильонах лечили женщин на разных стадиях беременности и их новорожденных.
Несмотря на квалифицированную врачебную помощь, Бесси слабела с каждым днем. У нее развился туберкулез, она потеряла вес, испытывала трудности с дыханием и страдала от лихорадки. Затем она начала кашлять кровью. Ранним утром 7 сентября 1947 года начались роды.
Они были очень тяжелыми, вспоминал ее муж.
Родившийся ребенок не издал ни звука и еле шевелился. Из-за болезни матери ему тут же прописали антибиотики. Уинифред слышала, как ее бабушка называет малыша «крайне хрупким» и «синюшным», хотя в восемь лет ни она, ни ее двоюродная сестра не понимали, что это значит. Ребенок выздоровел, но состояние матери только ухудшилось. Рождество выдалось ужасным: 23 декабря 1947 года Бесси умерла от спинального абсцесса. Ей было 33 года.
Я остался с двумя маленькими детьми на руках, работа никуда не делась, вспоминал Фред 25 лет спустя. Уинифред переехала к моей матери, а Грэма взяла к себе сестра.
Ребенок, названный Грэмом в честь шотландского друга семьи и Фредериком в честь своего отца, быстро завоевал любовь родственников, которые подарили ему дом. У них сформировались «нормальные, любящие отношения». Позже Уин называла себя «второй матерью» Грэма.
Грэм был очень ласковым ребенком, утверждала его сестра Уинифред. Он называл моих тетю и дядю, родителей Сандры, тетушкой Пэнти и дядечкой Джеки. Думаю, он очень их любил.
Каждые выходные Фред приходил на Линкс-роуд и забирал дочь.
Мы с ним ходили в дом за углом, навещали Грэма, подтверждала Уинифред. Вместе катали его в коляске. Дом 768 стоял прямо напротив Брентовского водохранилища, было здорово наблюдать оттуда за парусниками.
Под присмотром сестры и кузины Грэм рос счастливым ребенком.
Сандра общалась с Грэмом чаще, чем я, потому что они жили вместе, говорила Уинифред. Между ними не было никакой ревности, они постоянно что-то вместе выдумывали и устраивали розыгрыши.
Грэм очень чутко спал. Уже в 18 месяцев он научился вытаскивать авторучку из кармана своего дяди Джека, когда он и Уин наклонялись, чтобы поцеловать его на ночь. Потом Грэм вставал в своей кроватке и разрисовывал стены, пока все спали.
Однако в два года он заболел, и это во многом повлияло на его поведение в начальной школе. Все началось с простой ушной инфекции, впоследствии Грэму диагностировали мастоидит воспаление слизистой оболочки сосцевидного отростка за ухом. Хотя это довольно распространенный детский недуг, проблема оказалась серьезной Грэму пришлось остаться на ночь в больнице. Уинифред вспоминала сцену прощания с семьей:
Он кричал во весь голос, звал тетушку Пэнти и дядюшку Джека.
Грэму провели миринготомию. Во время операции доктор сделал в его барабанной перепонке крошечное отверстие, чтобы слить оттуда жидкость, а потом поставил капельницу. Когда тетя и дядя приехали за Грэмом, он «сиял от уха до уха». Этот опыт зародил в нем ужас перед любым медицинским вмешательством. В семье подозревали, что из-за этой же болезни Грэм приобрел привычку странно дергать пальцами и провалил устный тест на IQ. Позднее электроэнцефалограмма выявила нарушения в правом полушарии его мозга.
В следующем году сильное чувство тревоги из-за разлуки с близкими вернулось к Грэму его 43-летний отец влюбился. Уроженке Хэмпстеда и дочери констебля полиции Британских железных дорог Гвендолин Молли Петли было 28 лет. Семья и друзья называли ее просто Молли. Она работала на фабрике Смитов вместе с Фредом и играла на аккордеоне в местном пабе. Молли была яркой девушкой, интересовалась всем вокруг, у нее было открытое лицо. Волосы она носила на пробор посередине, завивая по бокам локоны. Фред женился на ней 1 апреля 1950 года в загсе Уиллесдена. В семье вновь назрели перемены.
Полный решимости собрать своих детей под одной крышей, Фред продал жилье на Доупул-роуд и купил дом своей сестры на Северной кольцевой дороге. Уин и Джек вместе со своей дочерью Сандрой вернулись на Линкс-роуд, чтобы жить с Ханной и Уильямом (через год они скончались). Грэм остался жить в единственном доме, который знал, только тетю и дядю заменили отец и новая мачеха, а сестра Уинифред заняла место двоюродной сестры Сандры. Молли очень хотела поладить со своими пасынками, но дочь мужа приняла ее не сразу.
Поначалу я вела себя с ней грубовато, признавала Уинифред. Наверное, мне не нравилось, что она заняла место мамы, дети часто так думают. Но, когда я стала старше, мы нашли общий язык. А вот Грэм действительно ее любил. В отличие от меня, он нашу мать никогда не знал и называл Молли мамочкой.
Фред это подтверждал:
В ходе расследования выдвигали теорию, что Грэм обиделся, когда его забрали у Уинни. Но он души не чаял в Молли, а она в нем.
Тем не менее, Грэм все-таки испытывал некоторое смятение. В записях его бесед с психиатром упоминается, что он постоянно «убаюкивал сам себя по ночам, чтобы заснуть, и мочился в постель до десяти лет». Уинифред помнила, как брат раскачивался вперед-назад в своей кроватке:
Он делал это даже во сне и так при этом шумел, что однажды на нас даже сосед пожаловался. Кстати, мы с семьей недавно смотрели передачу о вьетнамских сиротах они укачивали себя точно так же. Мы сразу подумали о Грэме.