Даже если мы совершим ошибку, произнесла миссис Уилкинс, ведь это только на один месяц.
Тогда
Она не успела договорить.
В любом случае, прервала ее визави, я полагаю, что трудно все время совершать только хорошие поступки. Вы выглядите такой несчастной, а я я всю жизнь старалась для других, еще с тех пор, как была ребенком, и никто никогда не любил меня, и мне так хочется чего-то Чего-то большего
«Неужели она сейчас заплачет? миссис Арбитнот ощутила одновременно смущение и неожиданную симпатию к бедняжке. Только бы не здесь, в этой неприветливой комнате, где любой может увидеть ее слезы!..»
Но миссис Уилкинс вдруг овладела собой. Она посмотрела на миссис Арбитнот не то смущенно, не то испуганно.
Вы не поверите, но я никогда, ни с кем так откровенно не разговаривала.
Это все из-за того объявления, кивнула миссис Арбитнот.
Да, последовал немедленный ответ, а еще из-за того Из-за того, что мы с вами обе такие такие несчастные.
Глава 2
Миссис Арбитнот давно уже не чувствовала себя несчастной.
«Как это возможно, спрашивала она себя, когда Господь заботится обо мне?»
Однако она не спешила сразу же опровергнуть слова миссис Уилкинс, чувствуя, что та страдает и нуждается в помощи. Причем в этом случае требовались не просто еда, ботинки или наставления, которых было вполне достаточно для ее подопечных, а искреннее понимание и сочувствие. Миссис Арбитнот не знала, что сказать. Единственным правильным ответом было бы согласие на предложение миссис Уилкинс, причем искреннее и немедленное. Беспокоило только то, что решение принималось не только для того, чтобы успокоить новую подругу, но и отвечало ее собственному горячему желанию. Все это было так неожиданно! Миссис Арбитнот привыкла наставлять, направлять и поддерживать всех, за исключением собственного мужа, которого давно уже поручила милости провидения. Ему бессмысленно было давать советы. Ничего, кроме вежливого внимания, с которым он выслушивал их, забывая сразу же, как только выйдет из дому, нечего было и ждать.
Уже давно миссис Арбитнот не требовала ничего для себя. Она отказалась от надежды на семейное счастье или хотя бы простое дружеское понимание и перестала общаться с мужем. Ее не увлекали ни мода, ни общество, ни деньги, которых в доме всегда было в избытке. Молодая женщина уже ничего не ждала от жизни, и внезапное эгоистичное желание перемен, с такой силой вдруг охватившее все ее существо, почти внушало ей страх. Искушение поддаться ему стало нестерпимым, и миссис Арбитнот сдалась.
В конце концов, ничего не случится, если мы наведем справки, произнесла она к великой радости миссис Уилкинс.
Нас это ни к чему не обязывает, ответила миссис Уилкинс дрожащим голосом. Она почувствовала, что дело сдвинулось с мертвой точки. Раз так, то исполнение мечты становится делом времени. Курьезным образом, эта робкая молодая особа верила в предчувствия. Она решила, что объявление знак судьбы, и, таким образом, все скоро устроится как можно лучше.
Новые подруги вместе сели за письменный стол. Миссис Арбитнот написала по указанному адресу, прося сообщить подробные условия аренды. На самом деле единственное, что интересовало обеих женщин, это цена. Так как миссис Арбитнот была старше, опытнее и привыкла общаться с людьми, ведение переговоров решено было поручить ей, однако в этот день миссис Уилкинс снова показала себя с неожиданной стороны. Хотя Лотти Уилкинс казалась слабой и беззащитной, была в ней какая-то внутренняя сила, и, когда ей чего-то по-настоящему хотелось, она была вполне в состоянии направлять и вести за собой других. К тому же она умела делать неожиданные, но очень верные выводы.
Когда письмо было написано и брошено в почтовый ящик, обе женщины ощутили смутное чувство вины.
Это доказывает только, прошептала миссис Уилкинс, какими примерными женами мы были все эти годы. В первый раз делаем что-то без ведома наших мужей и чувствуем себя чуть ли не преступницами!
Не могу сказать, что была такой уж примерной супругой, ответила миссис Арбитнот, недовольная тем, что новая подруга словно прочитала ее мысли.
Нет, я уверена, что так и было. И поэтому мы так несчастны.
«Не следовало бы ей так говорить, подумала Роза. Нужно научить ее быть более сдержанной».
Вслух она произнесла:
Не знаю, почему вы так настаиваете на том, что я несчастлива. Когда мы познакомимся поближе, вы поймете, что это не так. И почему, по-вашему, совершать только хорошие поступки значит отказаться от счастья?
Так и есть, по крайней мере, в нашем случае. Бывают хорошие, но скучные вещи, а бывают такие, которые приносят радость. Вот, например, как этот замок на берегу моря. Только нам с вами они никогда не доставались.
Да, если мы туда поедем, это будет очень приятно. Пока я хочу только узнать, каковы условия. Скорее всего, они окажутся совершенно неприемлемыми, а если нет, то, может быть, к завтрашнему дню мы передумаем.
Я уверена, что нет, ответила миссис Уилкинс.
Вся эта неуверенность выбивала из колеи. Направляясь на встречу, где она должна была произнести речь, миссис Арбитнот тщетно пыталась сосредоточиться:
«Надеюсь, что спокойный и разумный подход к делу повлияет на эту женщину. Она слишком восторженно ко всему относится».
Однако миссис Арбитнот сама чувствовала себя взволнованной, испытывала одновременно страх, радость и чувство смутной вины, как будто перед тайным любовным свиданием. Когда она взошла на кафедру и начала говорить, поняла, что дух красноречия покинул ее. Тяжело было глядеть на равнодушные лица собравшихся и убеждать их сделать пожертвование в пользу бедняков. Это всегда было непросто, а сейчас, когда все ее мысли были сосредоточены на неожиданно открывшихся возможностях, просто нереально. Миссис Арбитнот выглядела и чувствовала себя скорее как женщина, неожиданно выслушавшая признание в любви, чем как скромная и набожная проповедница, и в этот раз ее речь не тронула прихожан.
«Красота, воздух, солнце думала она, почти не сознавая, что продолжает говорить. Я никогда не была в Италии. Может ли так случиться, что именно для этого и были предназначены мои сбережения на черный день, что миссис Уилкинс в конечном счете права, предлагая воспользоваться случаем, который больше не представится? В самом ли деле эта женщина обладает даром провидения, и если да, то стоит ли бороться с судьбой? Но все же эти деньги предназначались на богоугодные дела, так не будет ли грехом истратить их только на себя?»
Благодаря долгой практике миссис Арбитнот могла бы произнести свою речь даже во сне, но никто на этот раз не был задет описанием страданий бедняков. Когда она сошла с кафедры, кружка для пожертвований оказалась пустой. Она прошла мимо, не обратив на это внимания, но викарий, старинный и добрый друг миссис Арбитнот, видел все и был очень встревожен.
Не могу понять, недовольно сказал он ей, прощаясь, что случилось с этими людьми? Кажется, ничто на свете не способно растрогать их души.
Может быть, им просто нужен отдых?
В феврале? саркастически заметил священник.
Нет, нет, никак не раньше апреля, обернувшись, сказала миссис Арбитнот.
«Странно Очень странно!» думал священник, направляясь домой.
Настроение у него было ужасное, и в тот день его жене пришлось выслушать немало колких замечаний. Раньше он никогда не видел миссис Арбитнот такой рассеянной и заподозрил неладное. Для женщины, которая прилежно заботится о ближних своих и думает о Боге, у нее были слишком мечтательные глаза. Викарий понадеялся, что дело в простуде, которую так легко подхватить в Лондоне в эту пору. Поскольку прежде его прихожанка не бывала такой рассеянной, ясно, что она плохо себя чувствует. Викарий даже помыслить не мог, что дело совсем в другом.