«А может, это чей-то розыгрыш? подумал он невесело. Но какой засранец посмел? Ведь все, абсолютно все, кого я знаю, в курсе, как я ненавижу розыгрыши и сюрпризы и русский рэп и женщин, носящих угги, а еще больше мужчин, носящих угги».
Рядом с бутылкой воды на тумбочке лежал блокнот для записей, все с тем же логотипом «The 5th floor», и навороченный пульт, как на заказ созданный для лентяев, не способных даже зад почесать без помощи высоких технологий.
Роберт взял пульт и несколько минут тупо пялился на него, пытаясь разобраться в стройных рядах кнопочек и сенсорных панелек. Нащупав колесико «louvers», он осторожно, словно это могла быть кнопка для сброса ядерного оружия, начал вращать его. Жалюзи откликнулись и начали плавно открываться, наполняя комнату ослепительным солнечным светом, какой бывает лишь в жарких тропических странах по утрам.
Теперь Роберт видел не только очертания, но и весь интерьер номера (а он больше не сомневался, что находится в пятизвездочной гостинице, в каком-то из азиатских мегаполисов, вроде Куала-Лумпура, Шанхая или Сингапура). Он был почти уверен, что если подойдет к окну, то ему откроется потрясающий вид на каменные джунгли, который можно увидеть, только остановившись в небоскребе.
Роберт повернулся к окну и остолбенел Только сейчас он увидел, что на противоположной части его бредово гигантской кровати лежал другой мужчина!
Мужчина?! От неожиданности у Роберта буквально упала челюсть и перехватило дыхание. Незнакомец был молод. Чуть старше тридцати. Яркая внешность плейбоя с непременными осветленными художественно растрепанными волосами, загаром бездельника-серфингиста и телом Аполлона. К счастью, он был полностью одет (белая обтягивающая майка и голубые вытертые джинсы).
Незнакомец не спал. Он лежал с наглой довольной улыбкой и смеющимся взглядом наблюдал за Робертом. И, как ни странно, Роберт почувствовал смесь раздражения и облегчения. Потому что, с одной стороны, было абсолютно очевидно, что незнакомец кретин и засранец. А с другой стороны, этот засранец явно был в теме. Он знал, где они, что они здесь делают и как они здесь оказались. И Роберт рассчитывал выбить из него все необходимые ответы минут эдак за пять.
Hola, amigo! Que tal? прервал молчание незнакомец, все так же ухмыляясь одним уголком рта.
Роберт промолчал, разрываясь между желанием немедленно на ломаном испанском выяснить, что произошло, и желанием просто и без затей послать парня пешим эротическим маршрутом.
Что, не помнишь ничего? Небось, пытаешься понять, как ты тут оказался? спросил наглец, дружески подмигивая.
Вообще-то, пытаюсь понять, где я, глухо ответил Роберт, осознав, что враждебность ему не поможет.
Ты на Пятом этаже, сообщил незнакомец так, словно поздравлял Роберта с чем-то, по мне, так на лучшем этаже! Выше уже скучновато, внизу беспокойно. А здесь все идеально. Здесь можно застрять хоть на тысячу лет и ни разу не заскучать, сечешь, о чем я?
Не совсем Роберт потер лоб, пытаясь отогнать подступающую мигрень. Что значит на пятом этаже? Пятом этаже чего?
Незнакомец слегка нахмурился.
Ты что, совсем не в теме? Вообще не врубаешься, что произошло?
Нет.
И меня не помнишь?
Прости, но почему я тебя должен помнить? Я тебя первый раз в жизни вижу, и ты мне не нравишься.
Да брось! незнакомец рассмеялся, обнажая в улыбке белоснежные зубы. Это тебе сейчас так кажется. А если подумать? Голос мой ничего тебе не напоминает?
Роберт сосредоточенно наморщил лоб, пытаясь вспомнить.
Голос незнакомца и впрямь казался знакомым: чуть хрипловатый, дразнящий, издевающийся. Голос провокатора.
А может, он один из случайных попутчиков? Кто-то из тех, с кем он пил в баре в аэропорту Сингапура (а Роберт почему-то все еще цеплялся за спасительную мысль, что он в Сингапуре!). Сколько же их было, одноразовых собутыльников, всех мастей и национальностей. Наверняка это один из них! Впрочем, где-то в глубине души Роберт понимал, что такого кадра он запомнил бы в любой стадии опьянения. Он решил перехватить инициативу:
Мужик, кончай комедию ломать! Где мы и как мы здесь оказались?
Боюсь, тебе такую информацию без бутылки рома будет сложно переварить, усмехнулся он и, бодро подскочив, пружинистым шагом направился к бару, располагавшемуся в противоположном конце комнаты. Тебе, как обычно, красный с пряностями? Или могу смешать мохито с клубникой, как любит Марго.
Упоминание имени жены заставило Роберта похолодеть.
Кто ты такой? спросил он, чеканя каждое слово.
Я твой амиго! беззаботно отозвался незнакомец. Можешь называть меня Ариэль Диаз. Имя, конечно, не мое, но мне оно всегда нравилось. Эффектное. Харизматичное. Подходит мне на сто процентов.
Откуда ты знаешь мою жену?
Скажем так, долго наблюдал за ней. Она весьма интересная леди, верно? подмигнул Ариэль, демонстрируя ямочки на слегка небритой щеке.
Это не ответ.
Может, ты просто задаешь неправильный вопрос?
Где моя жена?
Не знаю. Наверно, дома. Или гуляет по берегу. Или в парке занимается тай-цзи. Мне-то откуда знать?
Я хочу ее увидеть.
Увидишь потом.
Я хочу ее видеть сейчас.
Не получится.
Почему?
Потому что такие правила. Дурацкие, согласен. Но не я их придумал. Ладно, как бы там ни было. Сейчас мы отдохнем, расслабимся. Придем в себя. А потом можно будет и прогуляться, ты согласен? А если хочешь видеть жену, я препятствовать не стану, наоборот, помогу обойти всякие дурацкие запреты. В конце концов, кто никогда не нарушает правил, тот, считай, и не живет!
«Кто никогда не нарушает правил, тот, считай, и не живет» что-то ослепительной вспышкой взорвалось в голове Роберта, что-то мучительно знакомое. Кто не нарушает правил, тот просто не живет. Он где-то слышал эти слова, сказанные этим голосом. Черт, он слышал их в своей голове!
Именно это он себе говорил, когда назначал свидание Веронике из отдела маркетинга (и чувствовал потом глубочайшее омерзение от самого себя). И когда забивал на диету, съедая огромный Биг Тейсти с большой порцией картошки фри. И когда разворачивался через двойную сплошную. И каждый раз в голове у него звучал именно этот голос, хрипловатый и насмешливый голос провокатора. Голос Ариэля, или как там на самом деле зовут этого ублюдка?
Кто ты? голос Роберта прозвучал очень тихо, но он все равно не смог скрыть охватывающего его ужаса.
Ариэль как будто сжалился над ним и, на минуту посерьезнев, щедро плеснул ему красного рома.
Я все-таки налью тебе выпить. Ты аж побелел, бедняга Вот она, беда людей, лишенных воображения: стоит случиться малейшему форс-мажору, который они не способны контролировать, как они абсолютно слетают с катушек.
Он протянул Роберту ром, и тот недоверчиво понюхал его. Пахло изумительно. Солнцем, и цитрусом, и сладкими пряностями. Роберт поколебался: с одной стороны, он принципиально не пил с утра. С другой стороны, он вообще не был уверен, что сейчас утро, а если и утро, то по какому часовому поясу? Он поднес стакан к губам.
Я бы на твоем месте это не пила, услышал он приятный женский голос.
Подняв глаза, он заметил на пороге девушку. На вид лет тридцати с небольшим. Блондинка со светлой кожей и бледно-голубыми глазами. Волосы длинные, распущенные, чуть вьющиеся, словно она недавно купалась в море и локоны высохли в беспорядке. На ней было кремовое шифоновое платье в пол на тонких бретелях. От ее тела веяло неземной хрупкостью, она казалась невесомой.
Красивая? Пожалуй. Но не во вкусе Роберта. Его всегда тянуло к ярким и эффектным, с чуть тяжеловатыми чувственными формами, с чертовщинкой в глазах и заразительным смехом.
Кто вы? спросил Роберт требовательно и прямо. Он устал от иносказаний.