— Бывший кээспэшник! — рассмеялся и журналист.
— Точно, — сказал сталкер. — Но ниша барда в Зоне, увы, занята. И пальцы отвыкли. Которые остались. А от кого же скрывается Дэн Майский? Ведь
вы… Ты же скрываешься, парень!
— Тебя не обманешь, — сказал Дэн. — Этот идиот Майский написал о давосских событиях книжку. И назвал — вернее, рекламный отдел издательства
назвал — эту книжку «Акулья уха»…
— Какой цинизм! — вскричал Матадор. — За это надо выпить! «Клонтарф» как-то очень быстро всосался весь, и Мыло, страдая, потащил из мешка
бутыль чего-то домашнего.
— А за что же тебя Большой так возлюбил? — спросил Матадор. — Ты про него хвалебную статейку тиснул в «Правде» — или какая газета у вас нынче
самая главная?
— Да нет, — сказал Майский. — Просто та девочка из «Коммерсанта» дочкой ему приходится. От первого брака.
— Наталка, матери её трясця! — восхитился Мыло.
— Именно. Наталья Теодоровна. Ох, я ведь чуть в зятья папе её не угодил, да бог миловал…
— Это точно, — сказал Матадор. — Нет, лучше бы мы с этой отравы начали, а вискарём заполировали. Потому что русский человек задним умом крепок,
а хохол, видимо, — передним!
— Кстати, — сказал Майский. — Как у вас получают кличку?
— О, это целый ритуал! — оживился Майский. — Соискатель выходит на открытое место в сопровождении двух поручителей. Наша крыша как раз
подходит. Потом неофит поворачивается в сторону АЭС и троекратно кричит: «Зона-старуха, дай кликуху!» На третий раз Зона непременно отзовётся.
Устами, точнее, рылом ближайшей псевдоплоти. Эти бывшие хрюшки обожают воспроизводить человеческую речь, иногда целыми фразами…
— Дядя, — проникновенно сказал Дэн Майский, — ты опять меня шутишь!
Глава вторая
Ветераны, насытившись, сонно откинулись, прислонившись к ящикам, а Дэн Майский с помощью бинокля уныло и безнадёжно осматривал окрестности. Всё
было тихо, и не просто тихо, а ТИХО. Как перед большой бедой. Вокруг здания раскинулся пустырь, кое-как оживляемый развалинами и остатками
строительной техники. Вдали чернел лес, а солнце палило немилосердно.
— Господа, — сказал журналист, не оборачиваясь, — а что это там такое — лес вроде бы как-то вспухает или холмится?
Матадор и Мыло ответили — только не словами, а каким-то невнятным рёвом или мычанием.
Майский обернулся — и чуть не сиганул с крыши, но вовремя успел сообразить, что шутники просто-напросто натянули противогазы, да ещё и головы
покрыли. Матадор напялил на голову натовский шлем, обтянутый маскировочной сеткой, а Мыло — натуральную каску пожарного, старинную, с двуглавым
орлом, зато начищенную до блеска.
— Вашу мать! — воскликнул журналист и поспешно опустил забрало.