Мне кажется, ты можешь говорить и нормально, просто не хочешь.
Ахмет остановился и
сказал ему в спину спокойно, без обиды:
— Ты турецкий много умеешь? Хотя бы такой умеешь? Мехмат вам смешной, да… А вы хоть смешной умеете
турецкий? Нет? А что смеетесь тогда? Над себя смеетесь, дал ярак!
— Ладно… — Швед хотел вернуться и похлопать его по плечу, но подумал, что это
будет уже слишком. — Чего ты хочешь на сей раз, полиглот?
— Наблюдение. Тихо, не много.
— Тебе интересно, починят ли колеса? Да не починят,
теперь уж точно. Твой труд не напрасен.
Сталкеры двинулись дальше, но уже значительно медленней. Вскоре «монолитовцы» погрузились в джип,
развернулись через перепаханную детскую площадку и поехали к речному порту. Оставшийся у тягача Самсон влез в кабину и тяжко, со скипом тронулся с
места. Когда турок и Швед подошли к перекрестку, бензовоз как раз протащился мимо — стуча дисками, будто исполинская погремушка, и роняя по пути
остатки рваных шин.
— Я говорил, так будет, дал ярак, — удовлетворенно прошипел турок. — Никакой вам шиномонтаж.
— А ты неглупый малый, —
сказал Швед. — Когда раскурочишь коммуникатор Зингера, станешь еще на тридцать процентов умнее.
— На пятьдесят, — без иронии ответил Ахмет.
Глава десятая
Доктор Хаус успел и протрезветь, и понервничать. Он лежал на кровати в той же позе, что и несколько часов назад, но с
совершенно другим выражением лица, и на Шведа смотрел с укором, как ревнивый муж.
— Погуляли отлично, — проговорил Сергей. — Потеряли Зингера,
измордовали «Монолиту» бензовоз и постучали в бочки.
— В какие бочки? — скривился Хаус.
Швед выдержал паузу и ответил:
— В пустые цистерны.
— Совсем пустые? — не поверил сосед.
— Мы их не открывали, но там еще и дикие дырок наделали. Похоже, что совсем пустые, ага. И все это
выглядит как коммерческая тайна, поэтому мы с Мехматом решили не трепаться.
— Тогда я тоже не буду, — пообещал Хаус. — Но все-таки неясно, на кой
черт тащить в город пустой бензовоз.
— О том и речь. Получается, они что-то собирались отсюда вывозить. Хотя, кроме воды из пруда, здесь набрать
нечего.
— Кровь! — Хаус выпучил глаза. — «Монолитовцы» приносят жертвы кровососам, потом выдаивают их на невидимых фермах и отправляют кровь по
донорским пунктам. Почем она идет за тонну?
— Ты дьявольски искрометен. Водка закончилась, стало скучно?
Приятель вздохнул и поправил подушку.
— Если послушать, что про них плетут дикие, то кровавые надои — это еще, так сказать, версия-лайт.
— А что про них плетут? Я сегодня
разговаривал с одним, очень вменяемый человек оказался. Даже, наверное, слишком…
— Сектанты, фанатики и все такое.
— А, это и я слышал, даже
от наших, — поделился Сергей.