Створка люка отъехала в сторону,
и в проеме показался немолодой кряжистый мужик с тяжелым бульдожьим лицом. На нем были болотные сапоги и растянутый тельник с дыркой — ни дать ни
взять революционный матрос на пенсии. Он бодро спрыгнул на землю, и из глубины кабины показался следующий гость со связанными руками и тряпочным
мешком на голове.
«Арестантов еще не хватало», — отстраненно подумал Шведов.
Пленника подтолкнули из вертолета в спину, и мужчина в тельняшке
принял его внизу, бесцеремонно поймав за грудки. Следом высадился чернявый бородатый субъект в камуфляжной куртке, похожий на арабского террориста.
После этого створка вернулась на место, и вертолет, мгновенно поднявшись, с крутым виражом ушел обратно в ночное небо.
— Здравия желаю, Кабан! —
гаркнул Доктор Хаус, не вынимая рук из карманов.
— Мелкие прогибы не оплачиваются, — бросил мужик в тельнике, направляясь к сараю. — Чак, развяжи
его.
— Я ему не доверяю! — отозвался бородач.
— Да ты никому не доверяешь.
— Никому, — подтвердил тот.
— Это неправильно. — Кабан
остановился и сдернул мешок с головы пленника. Затем щелкнул выкидным ножом и рассек пластиковую стяжку на его запястьях.
Пятый пассажир тоже был
обрит налысо. В остальном ничего примечательного: скучное простоватое лицо, джинсы и старый свитер.
— Присоединяйся к своим, — сказал ему Кабан.
Все зашли в сарай и непроизвольно разделились на две группы: пассажиры у одной стены, борода и тельник у другой. Хаус встал посередине и чуть в
стороне, словно командир отделения. Шведов украдкой взглянул на часы — была уже половина четвертого, небо светлело на глазах.
— Главный тут я, и
зовут меня Кабан, — произнес мужик в тельняшке тихо, но твердо. — Как зовут вас, мне не важно. Знакомиться с вами буду на той стороне, в Зоне.
—
А сейчас мы не Зоне, что ли? — спросил Обух.
Чак сделал такое движение, будто потянулся за пистолетом. Кабан лишь недовольно поморщился.
— По
идее, да, — сказал он. — Мы в зоне отчуждения, на закрытой территории. Но это не то, что называется Зоной с большой буквы. Здесь, на острове,
безопасно. Доберетесь до берега — начнете понимать, о чем я говорю. Пока дойдете до города, поймете всё. Или не дойдете. До Припяти отсюда семь
километров, жду вас к вечеру. Кто отобьется от группы, тот покойник без вариантов. — Кабан медленно оглядел неровную шеренгу из пяти новобранцев. —
Хаус, почему я должен им это объяснять, а? Тебе влом было инструктаж провести?
— Кабан, они только что проснулись. Надо было раньше завозить,
если ты хотел, чтобы я тут с докладом выступил.
— Хрен с ним, — отмахнулся командир. — И так болтовни много. Тупые вопросы, нереальные желания у
кого-нибудь имеются?
— Имеются, — чуть запнувшись, сказал Обух. — Желаю вернуться домой.
Кабан покивал ему с непонятной грустью.
— Хорошо
подумал? — спросил он.
— Я бы не ушел, — сказал Обух. — Но мне не по душе способ, которым меня сюда доставили.