Ничего он нам не сделает! Мы завсегда сможем за себя постоять! говорили заносчиво в непокорном роду послам великого князя.
Послы послушали их и уехали, а вскоре обиженный родом снова прибыл к князю и ударил челом.
Коли ты, великий князь, не можешь справиться с моими обидчиками, так мой род сам управу на него найдёт! сказал мужичок, дерзко задрав свою куцую бородёнку вверх.
Рюрик задумался. Положение было затруднительное. Только хотел послать за Олегом так прозвали на Руси Олава, но тот сам зашёл.
О чём задумался, мой конунг? спросил Олег, увидев нахмуренное чело своего родича.
Рюрик поделился:
Пришёл обиженный с Ильменя, опять требует защиты. В прошлый раз его обидчик не подчинился княжескому приказу: заносчивый род оказался и воинственный.
Пожертвуй этим непокорным родом, чтобы остальным стало уроком!
Что, всем родом пожертвовать?
Зачем всем? Молодых женщин подари в жёны твоим дружинникам.
Рюрик так и сделал послал отряд дружинников. Варяжский отряд прибыл в селение неожиданно, спастись никому не удалось, разбежавшихся по лесам выловили, и никому не было пощады истребили всех, а дома сожгли. Домой вернулись с богатой добычей, а молодые варяги обзавелись жёнами из непокорного рода. Так был приведён в исполнение княжеский приговор. Этот пример подействовал на другие роды, и теперь уже никто не решался противиться приговорам великого князя. Более того, все остались довольны, что есть у кого защиты искать. До Рюрика доходили слухи, что народ доволен его правдивым судом, и радовался. Но оказалось, недовольные всётаки ещё были. Однажды к Рюрику пришло большое посольство от кривичей, мери, веси и дреговичей и ударило великому князю челом.
Слушаю вас, говорите! мягко сказал Рюрик. Что вас привело ко мне? Какая у вас беда приключилась?
Не вели казнить, великий князь! Наши послы тоже за море на поклон к тебе ходили, и мы клятву в верности тебе давали, а ты о нас совсем забыл, нет у нас твоей единой правды. Смуты творятся в родах наших, и некому виновных покарать, некому суд творить, а ты далеко. Бьём тебе челом, дай и нам твою правду, великий князь, яви свою милость!
Вижу я, серьёзное у вас ко мне дело! Вы пока отдохните с дороги, а я подумаю, чем вам помочь, а потом говорить будем!
Князь приказал радушно принять и угостить послов, а сам задумался. Четыре могучих племени остались без княжеской правды. Чтобы не случилось смуты, надо искать какой-то выход. Он призвал своих братьев для совета. Олег сказал:
Ты забыл, Рюрик, что кроме них есть поляне, древляне, дулебы?
Но они не клялись мне в верности и не ищут моей правды!
Так заставь их искать её! пылко воскликнул Олег. Пусть наши ярлы Аскольд и Дир идут к ним и покорят их под власть твою.
До ночи говорили братья, и поручил Рюрик ярлам5 Аскольду и Диру пойти к приднепровским славянским племенам и объявить, что они теперь во власти великого князя Рюрика.
На другой день он призвал к себе послов и братьев. Когда все пришли, сказал:
Я дам вам свою правду! Пошлю к вам своих братьев Синеуса и Трувора. Синеус сядет между чудью и весью на Белоозере, Трувор у кривичей в Изборске. И будут они править вами моим именем. Если чем будете недовольны, тогда мне на них челом ударите.
Послы остались довольны. Спустя немного времени с Ильменя отправились в дальний путь две сильных варяжских дружины. Одна из них сопровождала Синеуса на Белоозеро, а другая Аскольда и Дира к приднепровским славянским племенам. Трувор со своей дружиной задержался в Новгороде, набирая из местных жителей воинов в свою дружину.
Аскольд и Дир спустились по Днепру вниз, мимо Смоленска, и прибыли к Киеву, городу полян. Заняли его без боя и сели там княжить.
Когда народ встречал на берегу Волхова призванного княжить Рюрика, среди толпы был и Вадим. Он увидел Рюрика на драккаре и сразу узнал в нём Избора.
«Да! Это он, мой заклятый враг! Как он величав, могуч, как радуется при виде его народ!» думал Вадим, разглядывая Рюрика из толпы, и страх стал сжимать его сердце. Ему хотелось убежать, но он не мог сдвинуться с места. Кровь ударила в голову Вадима. «Я должен его убить!» решил он.
Горе нежданно подкралось к Рюрику. Вскоре прибыл гонец и сообщил, что умер Синеус. Прошло всего два месяца, как тот приступил к своим обязанностям. Рюрик, выслушав гонца, был в гневе и тотчас собрался в дорогу в Белоозеро, чтобы разобраться в случившемся, а если потребуется, он за брата был готов разорить и сжечь город. Олег, только что узнавший о постигшем их горе, поспешил в покои к Рюрику.
Князь! Я еду с тобой в Белоозеро! сказал он.
Позови Трувора!
Олег поспешил за Трувором. Когда они пришли, Рюрик пригласил их сесть.
Трувор! Я прошу тебя не покидать Ильмень, пока я не вернусь! Здесь остаётся Эфанда, я хочу, чтобы, пока меня не будет, около неё был надёжный человек. А ты, Олег
А я еду с тобой, Рюрик! Я всегда был рядом с тобой и сейчас не отпущу тебя одного! Ещё неизвестно, что там, в Белоозере, произошло!
Ну так тому и быть! Ты едешь со мной!
Рюрик даже и предвидеть не мог, что опасность для молодого государства и лично для него была так близка! Вадим, его давний недруг, всколыхнул ильменскую вольницу. Призывы к смуте и пылкие речи Вадима по кличке Храбрый находили отклик и сочувствие в непокорных славянских сердцах. Многим ильменцам была не по душе княжеская власть, но они не решались вслух высказывать своё недовольство. Когда же Вадим стал собирать вокруг себя отчаянных, готовых идти за ним в огонь и в воду, тут же присоединялись, схватив топоры и секиры. Волновался, шумел Ильмень, засверкали мечи в родах славянских. Князь со своей дружиной уехал к кривичам в Белоозеро, а Трувор ещё не набрал в свою дружину воинов, поэтому было самое время для возмущения. Вадим, между тем, являлся в роды и говорил так убедительно, что его даже старики заслушивались и вспоминали, как прежде жилось привольно! А теперь приходится жить по княжеской указке, прислушиваться, что в городище скажут. Все недовольные правлением князя сплотились вокруг него.
Веди нас! Мы все за тобой пойдём! Не нужен нам чужой князь! Своего поставим! слышались со всех сторон радостные возгласы в предвкушении помериться силушкой с княжеской дружиной.
Будь нашим князем, не хотим варяжской правды, хотим нашу, родную, дедовскую!
До Эфанды уже дошли слухи, что на Ильмене не всё спокойно. Она сознавала всю опасность положения. Женщины, которым она всегда оказывала милость, принесли ей тревожные вести. Они боялись за своих сыновей, которые пошли на службу в дружину Трувора. Вдруг им придётся идти по приказанию князя на родимые селенья да проливать кровь своих отцов и братьев?
Проклятый Вадим мутит народ на Ильмене! говорили они Эфанде. Пошли, княгиня, весточку князю, а то как бы беды не вышло.
Эфанда вспомнила, что Рюрик рассказывал ей о своём недруге Вадиме, о том, насколько он опасен. А теперь смуту разводит на Ильмене, как бы на городище не пошёл. Она вызвала Трувора.
Ты уже слышал, что на Ильмене народ поднялся против князя?
Да, княгиня, моя дружина в сборе, ворота закрыты. Плохо, что князь со своей дружиной ушёл. Пока городище не осадили, надо послать гонца к Рюрику.
Небольшому и плохо вооружённому отряду Вадима не под силу была борьба с варяжскими дружинами Рюрика, но ему и не нужен был успех: для него было главным отомстить своему врагу. А сейчас, когда Рюрика нет в городе, самое время захватить Рюриково городище и перебить всех до приезда князя. Новгородская молодёжь тоже примкнула к Вадиму, восхищаясь его храбростью. До Рюрикова Городища быстро дошли вести о том, что Вадим поднимает Новгород против Рюрика. Трувор послал гонца к брату и стал готовиться встретить смутьянов. Рюрик устраивал дела в Белоозере, пришедшие в беспорядок после смерти Синеуса, до тех пор, пока не прибыл к нему гонец от Трувора.