– Я же фея и, стало быть, многое могу видеть. И то, что снаружи, и то, что внутри. И то, что вам только еще предстоит сделать. Последнее – важнее всего. Она замолчала и вроде бы задумалась. А может, ждала, как я отреагирую на ее слова? Может быть, сейчас была моя очередь говорить?
– Не молчи, – шепнула мне анимэшка. – Если человек, умудренный возрастом, решил с тобой поговорить, то такую беседу нужно поддерживать. Она, несомненно, одарит тебя жемчужинами своего опыта.
Одарит? Ох, что‑то я сомневаюсь.
Фея упрямо молчала.
– Значит, грядущие свершения важнее всего? – спросил я.
А о чем еще я мог спрашивать?
– Если они у тебя есть, – ответила фея. – У каждого есть будущее и дела не только для собственного блага. У некоторых это дела большие, а у некоторых маленькие. Величина не имеет значения. Главное – чтобы они были. Ты понимаешь, о чем я?
Ну и вопросец...
Я подумал, что, входя в замок, готовился совсем к другому. К тому, что он окажется западней, что придется с кем‑то драться, может быть, блуждать по каким‑то лабиринтам. Вместо этого мне пришлось вести со старушкой феей странный разговор, смысл которого от меня пока ускользает.
Впрочем, если пока моей жизни ничего не грозит, то почему бы и не поговорить? Тем более что я пришел не воевать, а договариваться. Мне просто необходима помощь феи снов. И значит, мне надлежит быть предельно вежливым.
Вести туманные беседы? Прекрасно, будем беседовать.
– Проще говоря, вы имеете в виду, что у каждого человека имеется свое предназначение?
– Да. Иногда в мой замок приходят люди, выполнившие свое предназначение, а иногда те, кому его еще предстоит исполнить.
– Подумать только! – сказал я. – Это просто замечательно.
– Замечательно?
– Ну да. Взгляд феи кротким назвать было нельзя, но я его ержал. – Что же в этом замечательного? – спросила она. – Отличия, – невозмутимо ответил я. – То, что люди разные. А вот будь они похожи... Старушка хихикнула.
– Ты пройдоха, да? – спросила она.
– А вам не нравятся пройдохи?
– Наоборот. Я думаю, пройдохи делают окружающий мир не таким скучным. Они все время придумывают нечто новенькое. Мне даже иногда хочется наслать на жителей подвластного мне мира сны, побуждаемые которыми, они поставят памятник пройдохе, или, к примеру, заставить их учередить культ бога‑пройдохи. Я слышала, в других мирах такое случается.
Я учтиво склонил голову.
– В таком случае хочу поблагодарить вас за комплимент, но он мной не заслужен. Будь я пройдохой, уж наверняка сумел бы вывернуться из положения, в котором сейчас оказался.
– Неужели случилась ошибка? – улыбнулась фея. – Неужели мне лишь показалось, что у вас, у тебя и у твоей подруги, есть будущее, да не просто с продолжением, а с очень длинным продолжением?
Как можно ответить на такой вопрос? Я скромно потупился.
– Тут вам виднее. Хотя какое будущее может быть у человека, заблудившегося в мире снов, и у нарисованной девушки, пытающейся отыскать свое имя?
– Большое, – промолвила фея. – И я уже об этом сказала. Не будь у вас будущего, я бы не стала с вами даже разговаривать. Зачем тратить впустую время? Это нерационально.
– И тогда?..
Фея улыбнулась так, как улыбаются дети. Совершенно бесхитростно.
– Ну да, – заявила она. – Что происходит с вещами, свое отслужившими? Они умирают. Десятки лет или одно мгновение... Да какая разница? Главное – умирают. И я всего лишь слегка ускоряю этот процесс, из чистого милосердия позволяю уйти явившимся ко мне людям, либо выполнившим свою роль, либо поменявшим возможность ее претворения в жизнь на какие‑то блага. Причем происходит это мгновенно, без каких‑либо мучений.