Хочешь проверить?
Вот уж чего мне не хотелось, это точно.
– Ну хорошо, тут все понятно, – мрачно сказал я. – Некоторым образом воздействовать на меня ты сможешь.
– А ты как думал?
– Можешь, можешь... Насколько я понимаю, в твои обязанности входит не только это?
– Нет, не только.
– Как же ты в случае чего мне поможешь? Будешь маячить перед глазами у моих врагов и давить на психику им?
– Почему? Не только это. Могу и мечом в случае чего пособить. Если сильно понадобится.
– А не врешь?
– Нет, – ответила анимэшка. – Не обучена.
– Ах вот как...
Я снова лег на траву и закинул руки под голову.
Все верно. Свобода – иллюзия. На самом деле я лишь сменил одну тюрьму на другую. У этой больше стены и больше возможностей, но суть та же самая. Так Что я на самом деле выиграл, оказавшись в этом мире? Может, не так много, как мне совсем недавно казалось.
Ах да, я ввязался в авантюру. И увильнуть от нее теперь не удастся.
Еще одна радостная новость.
Мне надлежит сделать нечто невозможное, равное одному из подвигов Геракла. Я должен насытить уходящий сон посетителями. Как я это сделаю – еще пред. 1 стоит придумать. У меня пока нет ни оружия, ни денег. У меня есть лишь одежда, бывшая на мне в тот день, когда я ушел в мир снов, и призрачная помощница. Способна ли она, на самом деле, оказать мне реальную помощь?
Ох вряд ли... Вот неприятности устроить может. А помочь...
– Денег, значит, нам никаких не дали? – поинтересовался я у анимэшки.
– Денег? А ты знаешь, какие здесь деньги в ходу?
– Нет.
– Ну и они не знают.
Тут она была права. С подобным аргументом не поспоришь.
– Есть еще универсальные ценности, – подсказал я. – Золото, там... бриллианты...
– Вполне возможно.
– Ну и...
– Что? – спросила анимэшка. – Что ты этим вопросом хотел сказать?
Я прищурил правый глаз и попытался сделать так, чтобы очертания очередного плывущего по небу облака раздвоились. Ничего у меня не получилось. И этого следовало, конечно, ожидать. Подобные вещи получаются только после долгой, упорной тренировки.
– Если ничего не известно о действующей в этом мире валюте, то почему касик не снабдил меня золотом и бриллиантами?
– А почему ты сейчас задаешь этот вопрос мне? Почему не задал касику, когда с ним разговаривал?
Я крякнул.
Ну и рисованная девица. Она меня обштопала еще раз... Ладно, наступит момент и я сквитаюсь. А пока... А пока не настало ли время познакомиться?
– Как тебя зовут?
– Имя?
– Да. У тебя есть имя?
– Есть.
– И...
– Можешь звать меня Острый Меч.
– Гм... Ты уверена, что это является твоим именем?
– Да, оно мне нравится. Оно мне подходит. Я испытующе взглянул на анимэшку.
Вроде бы она слегка замерцала, или мне это только кажется? А если не кажется, то что это может означать? Замешательство? Задумчивость? Злость? Смущение?
Смущение. Скорее всего оно самое. И если это так...
– Ты сейчас придумала свое имя? – спросил я.
– Какое это имеет значение?
Вот теперь в ее голосе слышалась агрессия. В этом сомнений не было.
– Значит, придумала?
– А что мне было делать? Я, как ты уже сказал, греза. Кто мне мог дать собственное имя?
– Но у многих грез свои имена есть, – сказал я. – Они тоже выдуманные?
– Конечно.
– Ты уверена?
Анимэшка едва слышно вздохнула.
– Абсолютно. Свое имя найти очень трудно, почти невозможно. Гораздо проще выдумать и не напрягаться.
Жизнь грезы коротка, особенно если она привязана к какому‑то конкретному сну.