Впрочем,
подняв голову, Саркис вдруг увидел лицо в окне на втором этаже. ПотомУля
заметил колыхнувшуюся занавеску, и только Петро бодро топал, тихомурлыча
что-то себе под нос и не глядя по сторонам.
Когда тропа пошла вниз, над головами раздался громкий шелест, итень
от большой платформы на секунду накрыла улицу.
Оставив за собой быстро оседающий шлейф, платформа исчезла за домами.
Петро зажал нос.
- Сейчас гвоздикой вонять будет! - гнусаво сообщил он. - Ненавижу.
- Пошли скорее, - дернул его за рукав Уля. - Станция где-то рядом.
А когда они вышли к площади с постаментом без памятника,тоувидели
впереди на возвышении приземистое сооружение.
- Вот и метро, - сказал Саркис. - Бегом!
Перескочив через ручей, протекающий по бывшей улице,онисразбега
одолели ступеньки и затормозили только у дверей.
Саркис нахмурился. Этого он не ожидал. Двери и окна входа настанцию
были глухо заварены стальными прутьями, а поверху шла мелкоячеистая сетка.
- Зато мы дольше всех... - начал было Уля, но, посмотрев наСаркиса,
замолчал. Петро обошел оба входа,соединенныеаркой,подергалрешетку,
плюнул и присел на корточки.
- Должен быть еще вход, - в сомнении произнес Саркис.
Второй вход они нашли, перейдя черезулицу.Лестницы,ведущиепод
землю, были прикрыты балками с той же проклятой ржавой сеткой.
Петро принюхался. Рядом маслянистоблестелибольшиелужи,изних
выпиралибетонныестены,грудыкаменногохлама,грязьмеждулужами
затвердела и растрескалась. Судя по резкому гвоздичному запаху,здесьне
распыляли,апростосбрасываливсюжидкостьпротивлетающихи
кровососущих.
- Свалка вонючая! - Петро зажал нос.
- Здесь раньше пруд был, - сказал Уля. - Потом его засыпали.Видишь,
сколько накидали. А все равно болото.
- Почему его засыпали? - спросил Саркис.
- Не помню.
Они перешли на другую сторону и сели на высокийбордюр.Здесьбыло
оживленнее. Минут за десять они увидели двух мужчиниженщину.Женщина,
проходя мимо, на секунду задержалась около них, ничегонесказав,пошла
дальше.
- Что делать будем? - спросил Уля. - Скоро обед.
Саркис пожал плечами. Раздражали миазмы, идущие сболота.Глупое-
"вот и сходили за книгами" - назойливо вертелосьвголове.Метро!Кого
возить, когда возить некого!
- Чую! - вдруг сказал Петро.
- Что, - раздраженно спросил Уля, - в животе бурчит?
- Сам ты бурчишь! Земля трясется.
Бетонный брус под ними слабо задрожал.
- У нас по воскресеньям дома трамвай пускали,-мечтательносказал
Петро и зажмурился. - Ось так же земля дрожала.
Замолчал, широкораскрывглаза.Саркисвскочилнаноги,аУля
выставил перед собой указательные пальцы обеих рук.